Черная тропа - Конторович Александр Сергеевич - Страница 17

• Предыдущая
• 17/64
• Следующая

— Продолжим. Анализ работы немецких абвер-групп четко показал — они ищут подходы к фигурантам дел, которые так или иначе, но имели контакт с теми, кого проверял наш отдел.

— А именно? — полковник сделал в открытом блокноте какую-то пометку.

— Похищенный ими Демин плотно общался с человеком по фамилии Котов. Следующая ориентировка выдана немцами на Барсову.

— Это точно?

— Абсолютно — удалось проверить из независимого источника. Более того, на объекте уже приготовлено помещение для содержания в нем женщины, даже спецперсонал прибыл — трое «медсестер» из Аненербе. Фон Хойдлер имеет в этой конторе немалый вес…

— Значит… Леонов?

— Манзырев, товарищ полковник.

— Но… откуда про него узнали немцы?

— Я не думаю, что немцы про него знают. Но вот в чем-чем, а в умении логически мыслить — им не откажешь… Смотрите! — майор положил на стол листок бумаги, на котором рисовал какие-то значки.

— Что это?

— Послужной список Барсовой. Сорок первый — неожиданный прыжок сразу до младшего лейтенанта.

— Такое бывает…

— Без военного училища? Или хотя бы курсов подготовки младшего комсостава? Да плюс орден?

— Ну… и так тоже бывает…

— А группа гауптмана Борга? Эта история получила известность в узких кругах — и у немцев тоже. А кого ловил Борг?

— Леонова…

— И с кем тот самый Леонов встретился?

— С Барсовой.

— Угу… и погиб, спасая её от смерти… да и в деревне остался, чтобы прикрыть её отход. А если внимательно почитать рапорт Барсовой… то там можно обнаружить некоторые вещи, которые не находят вообще никакого внятного объяснения. Так если, вдобавок, с ней ещё и поговорить…

— Что вы уже и сделали…

— Пришлось, — пожал плечами Проводник. — Немилосердно воспользовался своими полномочиями, показал фигу своему тезке (он крайне болезненно воспринимает всякий к ней интерес) и утащил её на пару деньков… пообщаться.

— И как?

— Немало… Петр Федорович — тот даже дар речи потерял, когда понял, мимо чего он в свое время прошел. Встал в охотничью стойку — и затребовал нашу милую девушку на растерзание.

Чернов хмыкнул — Проводник отличался не меньшей ревностью. Тех сотрудников, которых он тренировал лично — майор готов был защищать любыми доступными средствами. И от кого угодно — тут уже сказывались его прошлые привычки, с трудом удерживаемые. После того как, попав под огонь вражеских зенитчиков, на землю, разваливаясь на куски, рухнул транспортный самолет с разведгруппой, летевшей на выброску, Гальченко пару дней ходил мрачнее тучи — погибло сразу двое ребят из числа тех, кого он в свое время готовил. Впрочем, он быстро пришел в себя — и засел за бумаги. Перекопал кучу разведсводок, перерыл груду трофейных документов — и внезапно успокоился. А через два месяца принес полковнику очередную сводку — подчеркнув красным карандашом один абзац.

Из сухих строчек донесения явствовало, что при проведении плановой тренировки на зенитной батарее самопроизвольным взрывом, произошедшим прямо на складе снарядов, было убито и ранено более семидесяти человек личного состава, а большинство орудий уничтожено.

— Партизаны постарались… — буркнул майор.

Листок со сводкой прикололи к стене, на которой висели фотографии погибшей группы — впечатление это произвело немалое!

Благов, услышав последнюю фразу Гальченко, поёрзал на месте. Открыл рот, собираясь вставить свою реплику, но, натолкнувшись на предостерегающий жест полковника, только вздохнул.

— Да, — покосился на доцента майор, — именно на растерзание! Одной писанины там столько предстояло бы, что отсыхание у неё правой руки могло последовать в самом ближайшем будущем! А нам она нужна живой и здоровой! Особенно сейчас!

— Но наука требует… — не выдержал Благов.

— Перебьётся ваша наука, — проворчал с места Мольнар. — Мало вам лягушек резать — теперь живых людей подавай!

Чернов постучал карандашом по столу.

— Продолжайте, пожалуйста, Александр Иванович…

— Спасибо, Михаил Николаевич! Так вот, считаю, что в лице Барсовой мы имеем совершенно уникальный случай! Ладно, я ещё готов предположить, что Манзырев и Леонов непостижимым образом как-то могут быть связаны между собой! Совершенно не понимаю как, но — допустим! Слишком уж много совпадений получается… это не просто так! Но вот Котов — особая статья! Он-то с ней не контактировал вообще никогда и никоим образом. И тем не менее — немцы её ищут! Вопрос — зачем?

— Зачем же?

— Тут меня товарищ Благов «просветил»… — ехидно усмехнулся майор. — Мол, девушка наша — не что иное, как катализатор.

Чернов удивлённо приподнял бровь.

— Поясните?

— Она, сама того не подозревая, как-то притягивает к себе или сама притягивается именно к таким людям. К непонятным и неординарным. Возможно, что общение с Манзыревым наложило на психику Барсовой какие-то… — Гальченко повертел в воздухе пальцами, — Словом, она теперь, как своеобразный магнит. И немцы это тоже поняли.

— То есть, если ваши догадки верны, у фон Хойдлера сейчас присутствует такой человек? И ему нужна наша девушка, чтобы проверить правильность своих построений?

— Не исключаю, что такой человек там не один, — кивнул майор. — Во всяком случае, похищение Демина четко на это указывает. Особист контактировал с Котовым — вполне возможно, что и он как-то способен реагировать на таких людей. А вот если и Марина как-то на них среагирует — то вопрос можно считать решённым. Фон Хойдлер окажется прав в своих выкладках.

— Пусть так! — кивнул Чернов. — Но — что это ему дает?

— Это — к Петру Федоровичу! Он тут уже целую тетрадь на свои теории извел… В настоящее время, товарищ полковник, у нас с вами есть два вопроса! И оба — архиважные!

— А именно?

— Немцы хотят получить Барсову. А мы хотим попасть в лабораторию фон Хойдлера. И организовать там танец дикого слона! Совершенно очевидно, что устраивать войсковую операцию нам никто не даст — просто сил таких нет. Остается только вариант «тихого» проникновения на объект. Негласный — или официальный. Подготовить внедрение агента к профессору — нереально! Мы даже не знаем на кого и каким образом выходить!

— Согласен, — наклонил голову начальник управления. — Официальным путем — мы ничего сделать не сможем. Подготовить и залегендировать внедрение агента по линии абвера или, тем более — Аненербе, в короткое время невозможно. На это в лучшем случае не менее, чем полгода потребуется. А второй вариант?

— Дать возможность немцам похитить Марину — и таким образом ввести на объект своего человека.

Полковник повертел в руках карандаш.

— А вы уверены в том, что она, попав в руки к немцам, сможет выдержать там хоть сколько-нибудь долго? Они, если верить выкладкам нашего Петра Федоровича, те ещё мастера — расколют нашу девушку очень быстро! И что тогда? Ведь на верную смерть человека направляем! Какие у них будут мотивы для того, чтобы сохранить ей жизнь после того, как они что-то там такое выяснят. Или — не выяснят. Тогда — тем более опасно!

— Я думал и над этим, — кивнул Гальченко. — Долго думал… И вот какой вариант мне пришёл в голову…

Длинный черный автомобиль, покачиваясь на неровностях дороги, въехал в ворота. Проскрипели петлями массивные полотнища, отрезая от внешнего мира внутренний двор бывшего санатория. Впрочем, реконструируя под свои нужды этот дом, новые хозяева менее всего руководствовались эстетическими соображениями. Скрип петель был вызван солидным весом воротных створок. Усиленные металлическими угольниками, они были способны противостоять таранному удару грузовика.

Когда-то красивый вид лесной усадьбы сейчас был испорчен двумя сторожевыми вышками, возвышавшимися по углам. А третье пулеметное гнездо расположилось прямо на крыше самого большого (трехэтажного) дома.

Но некому теперь любоваться этой красотой — обитатели домов не собирались совершать прогулки по лесу — и когда-то ухоженные тропинки теперь невозбранно зарастали кустарником. Никто больше не прохаживался в уютной тени вековых дубов, большинство из них попросту спилили: деревья мешали часовым на вышках.

• Предыдущая
• 17/64
• Следующая