Наконец-то вместе - Макнот Джудит - Страница 70

• Предыдущая
• 70/103
• Следующая

Зачарованная Ли впервые в жизни узнавала счастье обладания. То счастье, когда тебя хотят всю. С головы до ног. Его голова спустилась ниже. Ли словно в беспамятстве подняла руки и принялась мять его мощные плечи. Он коснулся губами талии, ямки пупка. Ли стало щекотно. Она хихикнула, но когда он совершенно неожиданно скользнул еще ниже, застонала. Сначала от шока. Потом от наслаждения. Заметалась. Вцепилась ногтями в его спину. Зарылась пальцами в волосы. Вывернулась, повалила его на спину и целовала, пока не задохнулась.

Она забыла все, чему учил ее Логан, и обменяла утонченную технику на слепящее желание. Прильнула губами к губам Майкла, прижала к его ладоням свои, погладила бугрящиеся мышцы и с томительным восторгом осознала, что его руки — стальные канаты, а его губы — горячий шелк. Она поцеловала его глаза и вызвала улыбку. Она игриво ткнулась носом в его грудь и двинулась ниже. Она заставила его охнуть. Он заставил ее остановиться.

Он перекатил ее на спину и, не отнимая требовательных губ от ее рта, коленом раздвинул ноги. Прижимая ее к матрацу, он приподнялся, готовый ворваться в теплое лоно… и замер.

Ли ждала, тяжело дыша, горя, как в жару. И наконец подняла ресницы и взглянула ему в глаза. Они полыхали. Она подняла руку и благоговейно коснулась его лица, обводя жесткие контуры его щек и челюсти.

Он вошел на дюйм. Она покорно подняла бедра. Он помедлил, прижался поцелуем к губам и вонзился в нее с внезапной силой, побудившей тело Ли выгнуться туго натянутым луком.

Ее тело стало его скрипкой: он играл на ней до тех пор, пока ее стоны не стали его песней. Тогда он сменил мелодию и ритм. Ли изгибалась и льнула к нему, играя собственное буйное крещендо. И закончила с ним в унисон.

После, потрясенная, разлетевшаяся на миллионы сверкающих осколков, Ли лежала в его объятиях, спрятав лицо на груди. И хотя сознание ее не делало сравнений, сердце уже знало ответ. Да, Логан тоже мог заставить ее стонать. Но Майкл обладал способностью вызвать у нее слезы.

И в этот момент он заговорил. Низкий тихий голос бархатом обволакивал ее нагое тело.

— Я влюблен в тебя.

Болезненно мучительные слова. Слишком рано слышать их от другого мужчины. Слишком рано говорить их самой.

Ли знала: он хочет, чтобы она поверила. Хочет, чтобы повторила.

Сердце ее разрывалось от непроизнесенных признаний. Но уста были немы.

И поэтому исполнила его желание только наполовину.

— Знаю, — прошептала она и после ужасного выжидающего молчания, последовавшего за ее горестно несовершенным ответом, откинула голову и посмотрела на него, пытаясь выразить взглядом то, что не могла выразить звуком.

Майкл увидел в ее глазах нежность и изумление. Он любил эти глаза; он понял. Они говорили ему все, что он хотел от нее услышать. И просили потерпеть. Совсем немного.

А потом эти глаза оказались совсем близко, а губы медленно скользнули по губам, раз, другой, третий…

Она принадлежит ему!

Его руки сжались, не давая ей отстраниться.

Он принадлежит ей!

Стоя у окна, в кольце его объятий, Ли наблюдала, как рассвет зажигает небо над Центральным парком. Менее чем двенадцать часов назад Майкл впервые взял ее руку. С тех пор он уложил ее в постель, овладел дважды и украл сердце.

Она откинулась на сильную грудь, и его ладонь властной лаской скользнула по ее груди. Ей вдруг показалось неверным, глупым отрицать очевидное.

— Я люблю тебя, — тихо призналась Ли.

Вместо ответа Майкл стиснул ее почти безжалостной хваткой, словно пытался сплавить их тела в единое целое.

— Я это знал, — шепнул он ей на ухо.

Ли счастливо вздохнула. Наконец все разрешилось. Можно успокоиться.

Майкл позволил ей целую минуту наслаждаться этой мыслью, прежде чем выговорить нежно, но неумолимо:

— Выходи за меня.

На это Ли так просто согласиться не могла. Нельзя же днем впервые взяться за руки, а к ночи уже давать друг другу клятвы вечной верности! Он просто не может ожидать от нее подобных вещей, и даже Майкл Валенте не сумеет этого добиться!

С другой стороны… Ли больше не хотела жить без него, поэтому предложила компромисс:

— Думаю, сначала нам не мешает пожить вместе.

— До или после свадьбы? — До.

— После, — настаивал Майкл.

Ли недоверчиво оглянулась на него:

— То есть хочешь сказать, что если мы не поженимся, не сможем быть вместе?

Майкл широко улыбнулся:

— А ты хочешь, чтобы мы были вместе? Ли решительно закивала.

— Очень-очень?

— Да, — не колеблясь сказала она. — Хочу.

— Для этого нужно всего лишь повторить еще раз два последних слова.

Ли со смехом подняла руки и уронила голову на грудь, признавая свое поражение.

— Но простого кивка недостаточно, — объявил он. — Надеюсь, это означает «да»?

Ли еще громче рассмеялась и упрямо кивнула.

— Пожалуй, я могу принять два кивка, — миролюбиво согласился он. — В бизнесе два кивка равны рукопожатию, а рукопожатие скрепляет договор. Сама выберешь дату или позволишь мне?

— Сама, — решила Ли.

— Прекрасно, — хмыкнул он, улыбаясь и щекоча губами ее щеку. — Так какое число ты назначишь?

— Интересно, откуда я знала, что ты скажешь что-то в этом роде? — вздохнула она.

— Между нами всегда существовала телепатическая связь. А теперь тест: как по-твоему, что я сейчас скажу?

— Сам назовешь дату, — с полнейшей убежденностью заявила она. — Когда?

— Я надеялся, что ты спросишь. Думаю, ровно через месяц, начиная с сегодняшнего дня.

Ли пришла в ужас. Она не собиралась начинать семейную жизнь в тот момент, когда они оба запятнаны подозрением в убийстве Логана. Кроме того, она так хотела спать, что едва держалась на ногах, не говоря уже о том, чтобы размышлять о дне свадьбы.

Она закрыла глаза, повернулась лицом к нему, и его рука, до того ласкавшая грудь, прижала ее щекой к тому месту, где мерно билось сердце.

— Наверное, лучше всего через полгода, — прошептала она, нежась в его надежных объятиях.

Его ладонь приподнялась и легла на подбородок. Но Ли едва заметила этот жест, всем существом сосредоточившись на ожидании ответа. Но чем дольше ждала, тем больше казалось, что шесть месяцев — невероятно долгий срок, особенно если они не собираются жить вместе! Удивленная и немного разочарованная тем, что он не проявляет нетерпения, Ли вздохнула.

— Слишком долго? — понимающе предположил он. Голос подозрительно подрагивал.

— Да, — беспомощно хихикнула Ли.

— Желаешь изменить решение?

— Придется.

— Открой глаза.

Она послушалась и воочию увидела контрпредложение, сделанное им в ту минуту, когда его рука шевельнулась. Прямо перед ее носом торчали поднятые вверх два пальца. Два месяца.

Ли, окончательно капитулировав, повернула голову и поцеловала его ладонь.

Майкл приблизил губы к ее рту.

— Поцелуй руки, — нежно предупредил он, готовясь прижаться к ее губам, — равен двум кивкам. Почти что брачный договор.

Ровно в девять пятнадцать в кабинет Майкла вошла секретарша. Сам Майкл принял душ, побрился, отвез Ли домой и успел к встрече, назначенной на девять тридцать.

— Мистер Бьюкенен здесь, — сообщила секретарь. — Говорит, что пришел немного раньше.

— Пусть войдет.

На пороге возник Гордон Бьюкенен с портфелем в руке. Старший партнер «Бьюкенен, Пауэлл и Линч»— одной из самых известных в Нью-Йорке адвокатских контор, Бьюкенен был, как всегда, дорого и безупречно одет. Кроме того, этот сребровласый мужчина с приятным аристократическим лицом обладал прекрасными манерами. В обществе его считали настоящим джентльменом, на профессиональном поприще он был ловок, умен и так же смертоносно-опасен, как кобра.

— Доброе утро, — поздоровался он.

Хотя его фирма успешно представляла Майкла Валенте в каждом затеянном против него за последние десять лет процессе, друзьями они не стали, поскольку Валенте никак нельзя было назвать дружелюбным человеком. Но зато он обладал двумя редчайшими качествами, которые и делали его уникальным клиентом в глазах Бьюкенена: никогда не лгал адвокатам и никогда не тратил их время зря. Правда, взамен требовал не тратить зря его время.

• Предыдущая
• 70/103
• Следующая