Само совершенство. Том 2 - Макнот Джудит - Страница 33

• Предыдущая
• 33/83
• Следующая

– Меня зовут Джулия Мэтисон, – собравшись с духом, сообщила Джулия. – Могу ли я видеть миссис Маргарет Стенхоуп?

Она заметила, как изменилось выражение карих глаз под белыми кустистыми бровями, когда дворецкий услышал ее имя, но старый слуга был слишком хорошо вышколен и больше ничем не выдал того, что оно ему знакомо. Отступив немного назад, в глубь необъятного, мрачного холла с вымощенным зелеными каменными плитами полом, он сказал:

– Я узнаю у миссис Стенхоуп, примет ли она вас. Вы можете подождать здесь, – добавил он, указав на высокое древнее готическое кресло с прямой спинкой, выглядевшее удивительно неуютно. Безуспешно попытавшись поудобнее устроиться на жестком деревянном сиденье, Джулия нервно стиснула сумочку, на несколько мгновений почувствовав себя жалкой и никому не нужной просительницей. Атмосфера холла была явно рассчитана именно на такую реакцию со стороны непрошеных гостей. Джулия тряхнула головой, отгоняя охватившее ее оцепенение, и постаралась сосредоточиться на том, что собиралась сказать бабке Зака. Погруженная в собственные мысли, она вздрогнула от неожиданности, когда за ее спиной снова послышались шаркающие шаги.

– Мадам сможет уделить вам ровно пять минут, – сообщил дворецкий.

Такое обескураживающее начало никак нельзя было назвать многообещающим, но Джулия, следуя за сутулой спиной слуги по широкому коридору, старалась не думать об этом. Наконец дворецкий распахнул одну из высоких дверей, за которой открылась большая комната с массивным камином и роскошным персидским ковром на темном паркете. Перед камином стояла пара кресел с высокими спинками, обитых выцветшей от времени гобеленовой тканью.

Джулия огляделась и, не заметив никого, подошла к столу, уставленному фотографиями в серебряных рамках. Зачарованно рассматривая лица родственников и предков Зака, она подумала о том, что он нисколько не преувеличивал, когда говорил о поразительном фамильном сходстве всех мужчин рода Стенхоупов. Из задумчивости ее вывел резкий, неприветливый голос:

– Я бы на вашем месте не тратила одну из отведенных вам пяти минут на столь бессмысленное занятие, мисс Мэтисон.

Джулия резко обернулась в поисках источника этого зловещего голоса и невольно вздрогнула от неожиданности. С одного из кресел, опираясь на трость из черного дерева с серебряной рукояткой, поднялась пожилая дама, до сих пор скрытая от нее высокой спинкой. Это была отнюдь не та миниатюрная старушка, которую Джулия ожидала увидеть, особенно после встречи с дворецким. Маргарет Стенхоуп оказалась почти на полголовы выше Джулии, что, учитывая ее необыкновенно прямую и горделивую осанку, производило довольно-таки внушительное впечатление. Ледяное, неприступное выражение удивительно гладкого, почти не тронутого старческими морщинами лица не предвещало ничего хорошего.

– Мисс Мэтисон! Можете сесть, можете стоять, но я бы хотела как можно скорее узнать причину вашего столь неожиданного визита.

– Прошу прощения, – растерянно пробормотала Джулия, поспешно усаживаясь во второе кресло с высокой спинкой напротив бабки Зака. Она решила сесть лишь потому, что не хотела вынуждать хозяйку дома продолжать стоять, хотя в глубине души понимала, что это не имеет значения. Маргарет Стенхоуп привыкла поступать согласно своим желаниям, не особенно церемонясь с окружающими.

– Миссис Стенхоуп, я – друг вашего…

– Я прекрасно знаю, кто вы. Я видела вас по телевизору, – ледяным голосом перебила ее старая леди, усаживаясь в свое кресло. – Сначала он сделал вас своей заложницей, а потом – чем-то вроде общественного адвоката перед средствами массовой информации.

– Это не совсем так, – мягко, но решительно возразила Джулия, заметив, что эта женщина избегает даже упоминать имя собственного внука. Конечно, никто и не предполагал, что эта беседа окажется легкой, но действительность превзошла самые худшие ожидания.

– Мисс Мэтисон, я еще раз вас спрашиваю – зачем вы сюда приехали?

Упрямо игнорируя попытки Маргарет Стенхоуп смутить и унизить ее, Джулия улыбнулась и спокойно сказала:

– Я приехала сюда, потому что я была с вашим внуком в Колорадо и…

– У меня только один внук, и он, насколько мне известно, живет в Риджмонте.

– Миссис Стенхоуп, – невозмутимо продолжала Джулия, – вы уделили мне всего лишь пять минут, а потому я очень прошу вас не перебивать меня, придираясь к каждому слову. В противном случае мне так и не удастся сообщить вам то, ради чего я, собственно, и приехала. А мне бы очень хотелось, чтобы вы это все-таки услышали.

Губы старой дамы сжались в почти невидимую тоненькую ниточку, а в глазах зажегся недобрый огонек, но Джулия тем не менее мужественно продолжала:

– Я в курсе того, что вы отказываетесь признавать Зака своим внуком. Мне также известно и о том, что у вас был еще один внук, который трагически погиб много лет назад. Насколько я понимаю, годы, прошедшие со времени вашей последней встречи со своим старшим внуком, лишь углубили существующую между вами пропасть. И в основном это произошло из-за упрямства Зака.

Лицо старой леди искривилось в недоброй усмешке.

– Это он вам так сказал?

Джулия кивнула, не на шутку встревоженная неожиданным сарказмом, который прозвучал в этом вопросе.

– Он о многом рассказывал мне там, в Колорадо. В том числе и о том, о чем до этого никогда не говорил с кем бы то ни было. – Джулия сделала небольшую паузу, ожидая хоть какого-то признака вполне естественного в таких случаях любопытства, но, очевидно, последнее не относилось к числу недостатков Маргарет Стенхоуп. Поэтому ей оставалось только продолжить свой монолог:

– Например, о том, что если бы он мог прожить свою жизнь заново, то обязательно помирился бы с вами еще много лет назад. Ведь он так восхищается вами, так любит вас…

– Убирайтесь вон!

Джулия автоматически встала, повинуясь этому грубому приказу, но все же предприняла еще одну отчаянную попытку подавить бушующий в ней гнев.

– Зак мне, конечно, говорил, что у вас с ним очень много общего, но в том, что касается упрямства, вы, пожалуй, дадите ему сто очков вперед. Я ведь всего лишь пытаюсь сказать вам, что ваш внук любит вас и сожалеет о происшедшем много лет назад разрыве.

– Убирайтесь вон! Я не желаю вас больше видеть!

– Теперь это взаимно, – холодно ответила Джулия, терпение которой наконец истощилось. – Когда я ехала сюда, то даже не могла себе представить, что пожилая женщина, стоя на краю могилы, способна по-прежнему таить такую злобу по отношению к собственному внуку, к своей плоти и крови. Что же такое должен был совершить этот юноша, почти мальчик, чтобы вызвать к себе такую неугасимую ненависть?

Резкий, горький смех Маргарет Стенхоуп полоснул ее как ножом.

– Наивная дурочка! Значит, он и вам заморочил голову?

– Что?

– Что?! Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос, мисс Мэтисон. Неужели этот человек действительно попросил вас приехать сюда? Да он бы никогда не посмел даже заикнуться об этом!

Не желая сыграть на руку высокомерной старухе своим отрицательным ответом, Джулия решительно отбросила в сторону остатки гордости и предприняла последнюю, отчаянную попытку достучаться до этого каменного сердца.

– Он не просил меня рассказывать вам о его любви и восхищении. Это действительно так, миссис Стенхоуп. Но он попросил меня кое о чем другом, чего никогда бы не сделал, если бы не уважал вас. – Стараясь не смотреть на застывшее лицо сидящей перед ней женщины, Джулия сделала глубокий вдох и сказала:

– Полторы недели назад я получила письмо от Зака. В нем он спрашивал, не беременна ли я, и в случае, если это так, просил меня не делать аборт. Вместо этого он предлагал мне родить ребенка и отдать его на воспитание вам. Он говорил, что вы никогда в жизни не уклонялись от ответственности, и если он напишет вам, что…

– Если вы действительно беременны от него и при этом имеете хотя бы самое смутное представление о генетике, – злобно перебила ее Маргарет Стенхоуп, – то вам обязательно следует сделать аборт! Впрочем, я в любом случае не потерплю этого незаконнорожденного ублюдка в своем доме.

• Предыдущая
• 33/83
• Следующая