Правила игры - Аренев Владимир - Страница 13

• Предыдущая
• 13/118
• Следующая

Журналист несмело кашлянул за моей спиной, а потом осторожно спросил:

– Ну что?

Я пожал плечами:

– Не знаю. Вы уверены в том… Глупости. Конечно, он уверен.

– Может быть, это действует только на меня? – предположил журналист.

Я вздрогнул от резкого дуновения ветра и покачал головой:

– Вряд ли. Вряд ли все это вообще может быть на самом деде.

Данкэн вздохнул:

– Не верите.

– Верю. И все-таки этого не может быть.

– Если желаете, давайте проверим, – предложил он с е те заметной дрожью в голосе.

– На ком? – поинтересовался я. – И зачем? Ну последнее-то понятно. Но вот на ком?

– Хорошо, – кивнул Данкэн. Он встал рядом со мной у парапета и перегнулся наружу, словно его тошнило. Да, наверное, примерно так он себя и чувствовал в тот момент. – Хорошо. А что предлагаете вы?

– Не знаю, – ответил я после долгого молчания. – Давайте подождем и посмотрим.

– На что?! – взорвался он. – На что посмотрим?!

– Не знаю. – Кажется, я сегодня был крайне неоригинален. – Пойдемте-ка лучше внутрь, пока мы еще не превратились в две ледяные статуи. Вдруг у Мугида нет ледоколов?

Данкэн повернулся к двери, и, когда наши взгляды на секунду пересеклись, в его глазах я заметил страх. Интересно, а что отразилось в моих?..

Внутри было тепло и пусто, только эхо далеких голосов бродило где-то высоко, у самой крыши. Со второго этажа ощутимо тянуло запахом съестного.

– Ну что, прогуляемся по гостинице и осмотрим местные достопримечательности? Все равно ведь делать нечего.

– Здесь я вам не компания, – покачал головой Данкэн. Правда, эти слова он произнес с некоторой долей настороженности, словно боялся, что я стану возражать. – Напомню вам, что еще не завтракал сегодня. Так что – коль вы не против – пойду предаваться чревоугодничеству. – Он помолчал и тихо добавил, больше для себя: – Если кусок в горло полезет.

– Приятного аппетита. Поговорим после ужина.

Журналист молча кивнул и отправился наверх. Я проводил его взглядом и подумал, что отныне связан с этим человеком, хочу того или нет. Он, кажется, тоже чувствовал нечто подобное – пускай и неосознанно. Проклятье! Осложнения на каждом шагу!

Нужно было, наверное, идти к себе в номер и заняться тем, ради чего я сюда и приехал, но после разговора с журналистом делать этого совсем не хотелось. А хотелось просто пройтись и поразмыслить над всем, что случилось со мной за последние два дня.

Я стал бродить по первому этажу, разглядывая висевшие там гобелены и прислушиваясь к голосам наверху. Кто-то восторженно восклицал: «Взгляните, вы только взгляните на это!», а другие вторили: «Какая красота!» Первый голос, похоже, принадлежал толстухе с крашеными волосами, остальных я не узнал. Карны, кажется, среди них не было. Жаль. Она – единственный человек, от чьего общества я не отказался бы сейчас. Хотя мне необходимо было одиночество, чтобы разложить все происходящее по полочкам.

Сунув руки в карманы и порождая своими шагами гулкое эхо, я бродил по периметру первого этажа и размышлял о словах Мугида. Что он имел в виду? Подобные вещи не говорят просто так, да и старик не похож на тех, кто склонен к мистификациям и подпусканию тумана. Впрочем, мистификаторы и не выглядят таковыми. В этом-то вся соль.

Но если поведение Мугида тревожило меня, то рассказ Данкэна вызывал недоумение. Что же происходит в этой проклятой гостинице? Хинэг предупреждал меня, что я не первый, кто получил подобное задание. И все его проваливали. Почему? Ведь сюда посылали не людей с улицы. Может быть, каким-то образом влияют повествования? И Данкэн – всего лишь жертва такого влияния? Скажем, в его сознании я каким-то немыслимым образом приобрел качества Пресветлого. А именно: способность голосом заставлять людей повиноваться. Если учесть то, что С самого начала журналист был склонен к встрече с чем-нибудь тайным и опасным… И все равно, такая гипотеза притянута за уши. Что-то другое? Но что?! Ответа не было.

Единственный вывод, к которому я пришел, пока размышлял: нужно попытаться проникнуть в закулисную жизнь «Башни». Тогда я смогу выяснить, что же таится за словами Мугида… в жадно, если получится, решить проблему с Данкэном. Но, Конечно, не следует забывать о своих непосредственных обязанностях…

Сделав почти полный круг и изучив некоторое количество гобеленов, я обратил внимание на то, что один из них отличается от прочих: нижние края полотнища свободно покачивались в воздухе. Так, словно за ним дверь. – Как раз то, что мне нужно, – закулисная жизнь «Башни». Загобеленная.

Я осторожно посмотрел по сторонам, чтобы убедиться рядом никого нет. Потом приподнял гобелен за краешек и обнаружил за ним каменную плотно пригнанную дверь На уровне глаз в камне был выбит знак: молния, скрестившаяся с клинком. Когда-то давно это означало предупреждение, хотя сейчас я не мог вспомнить, о чем же именно предупреждали подобным образом. Я колебался всего лишь мгновение, а потом налег плечом на дверь изо всех сил.

Шансов на то, что ее оставили незапертой, – никаких. Но она была незаперта! Я счел это знамением свыше и проскользнул туда, осторожно опустив гобелен за спиной. Дверь отпиралась внутрь, и поэтому я не стал закрывать ее – снаружи видно не было, а туда, где оказался я, проникало хоть немного света. Вполне достаточно, чтобы сориентироваться.

Я находился в просторном помещении с высоким потолком. Отыскав на ощупь карманный фонарик, отрегулировал луч света: сделал тоньше и длиннее. Не хотелось бы, чтобы заметили снаружи.

Луч высветил зал, пол которого покрывали крупные плиты, а стены и потолок оказались высечены прямо из камня. Я находился в той части башни, которая примыкала к скале, так что в этом не было ничего удивительного. С потолка свисали клочья паутины, а в щелях между плитами копошились мокрицы и еще какие-то мелкие твари. Как только зажегся фонарик, они поспешили спрятаться в своих убежищах и теперь осторожно поводили усиками – это порождало гигантские фантасмагорические тени. В дальнем углу всполошенно забегала мышь, потом юркнула в дыру и затаилась.

Я пригляделся. Дыра, в которой скрылась хвостатая, была пробита в нижней части еще одной двери: высокой, двустворчатой, находившейся справа от входа в зал. Осторожно ступая по влажным плитам и морщась от затхлого воздуха, я направился к этой двери. На ней был выбит точно такой же знак: скрещенные молния и меч. Только, в отличие от предыдущей, эта дверь не открывалась. Я как следует налег на нее плечом, но так ничего и не добился.

Неожиданно в зале стало светлее, а прямо на меня упала, упершись головой в потолок, чья-то огромная тень. Я вздрогнул и резко обернулся, взмахнув фонариком, как саблей.

В дверном проеме, через который я проник сюда, стоял человек. Он ничего не делал, просто стоял, сложив на груди руки и загораживая собою проход.

Какого демона!

– Кто вы? – спросил я, предпринимая отчаянные попытки придать голосу твердость и уверенность. – Что вы здесь делаете?

Фигура пошевелилась:

– Полноте, господин Нулкэр. Давайте не будем разыгрывать сцену из дешевого фильма ужасов.

Мне показалось, что с плеч свалился тяжеленный рюкзак, доверху набитый булыжниками. Конечно, а что я себе представлял? Какого-нибудь страшного монстра, который накинется на меня и станет пожирать живьем? А это всего лишь старый Мугид заглянул на огонек.

Вот только… Вот только снаружи вряд ли можно было заметить, что дверь за гобеленом открыта. Всего-то! – но я почувствовал, что рюкзак с булыжниками вернулся на прежнее место. Убьет и оставит тело здесь, и никто так никогда и не узнает, что же со мной случилось.

– Будьте так добры, опустите свой фонарик, – попросил повествователь. – Свет бьет мне прямо в глаза. Я сделал так, как он просил.

– Удивительно, – заметил Мугид, – все гости восхищаются коллекцией древнеашэдгунского фарфора, а вы, господин Нулкэр, здесь, в одиночестве, исследуете заброшенные комнаты башни. Вам настолько претит общество других людей?

• Предыдущая
• 13/118
• Следующая