Каждый любит как умеет - Малышева Анна Витальевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/94
• Следующая

Временами ей начинало казаться, что она и в самом деле сходит с ума. В сотый раз Лена заглянула в сумку.

Пистолета там не было. Она пыталась вспомнить, когда видела оружие в последний раз. Она все время носила пистолет с собой – так ей было спокойней. Она не чувствовала себя такой оскорбленной и беззащитной. Смешно вспоминать, но тогда она и в самом деле хотела убить мужа. Так просто – выстрелить в него, и все закончится. Больше не будет ни ревности, ни измен, ни страха, что он кому-то что-то расскажет. Никаких тайн – полная откровенность. Следователь, судья, врач, надзиратель. Изолятор, психлечебница, зона, какая-то другая жизнь вместо этой. А эта жизнь ей опостылела. Лена усмехнулась, поставила лицо под горячие струи воздуха, прорывавшиеся в открытую дверь. «Я уже в аду, солнце так печет, будто за грехи поджаривают. Но я жива и на свободе. А он погиб. Его убили… Как сказала эта пошлая Анна Григорьевна? Застрелен. Олег тоже застрелен, из «Макарова». А собственно, почему я верю этой открытке? Кто сказал, что из «Макарова»? Что, труп Олега нашли? Трупа нет. И какого черта все продолжается, когда должно закончиться…»

Она купила минеральной воды, украдкой смочила ею носовой платок, протерла виски и лоб. Стало легче.

«Последний раз я видела пистолет, когда поехала к маме. У меня в сумке был «Макаров» – это я помню, потому что хотела выстрелить в Толю. Я просто мечтала об этом. А если бы повезло – то и Маша получила бы пулю. Пустые мечты! Такая дура, как я, никого не может застрелить. Ее могут, это да!» Она успела напиться, и постепенно в ней просыпалось особое, пьяное чувство юмора. Страха больше не было. В юности она привыкла глушить страх алкоголем – старое средство действовало и теперь. «Пистолет был у меня в сумочке, но я не достала его. Я убежала оттуда. Что было дальше? Прошли сутки, и Толю убили. В тот миг рядом был Андрей. Мне позвонили и сказали, что мой муж мертв. Пистолета в сумке не оказалось. Его нигде не оказалось. А Андрей? Он ушел, он испугался. Каждый бы испугался. Он все время требовал, чтобы я избавилась от пистолета. Какое его собачье дело?!» Она с наслаждением напилась минеральной воды. Поймала на себе сочувственный взгляд барменши. Та обмахивалась несвежим полотенцем и подпевала хриплой певице, делая звук все громче и громче.

– Жуть какая, и вентилятор не пашет! – крикнула барменша, перекрывая песню. – Как в Африке! Может, пойдете на улицу?

Лена покачала головой и отвернулась. Она хотела попросить, чтобы барменша выключила магнитофон, но не решилась. Она продолжала думать.

«За сутки пистолет пропал. Он был у меня дома, в этой сумке. Я его больше никуда не брала. Или брала? Может, Димка взял? Принял за игрушку?» Она дернулась было – ехать домой, допрашивать ребенка. Но тут же поняла, что это глупо. Димка под присмотром Нади, а та свое дело знает. Увидит пистолет – так отберет. И вообще, Димка не лазит по сумкам, он не так воспитан. «Ну, так куда же мог деться пистолет?! – Она пыталась восстановить тот день по минутам. Получалось плохо. Ведь именно тогда она ничего не соображала, была оглушена болью – Толя ушел навсегда. – У меня дома был только Андрей. Я сама его пригласила. Он провел у меня почти всю ночь, и тогда тоже говорил, чтобы я избавилась от оружия. Уж слишком часто он говорил об этом… Запомнил, как я выронила пистолет в нашу первую встречу. На него это произвело впечатление. Так значит, Андрей? Взял так, что я не заметила?»

Сперва она сказала себе, что эта догадка – полная чепуха. Как будто Андрею больше нечем заняться – только посылать эти дурацкие открытки. Потом Лена призадумалась. В сущности, она ничего не знала об этом парне. Каким-то образом у него оказался пейджер Олега. Андрей утверждал, что пейджер был выброшен в мусорную урну. Но это было не очень правдоподобно. Куда больше похоже на правду другое – Андрей украл пейджер у сыщика. У живого или у мертвого?

Лена встала и обратилась к барменше:

– От вас можно позвонить?

Та провела ее в крохотный кабинетик за стойкой бара. Там, среди папок с накладными и ящиков с пустыми пивными бутылками, Лена нашла телефон. Она послала Андрею сообщение: «Нужно встретиться, есть вопросы. Подпись: Алексеева Лена». Немного подумав, она послала второе сообщение для Андрея. Лена дала номер своего домашнего телефона и просила срочно позвонить. В конце концов, скрываться было нелепо. Ведь парень уже побывал в гостях и знал ее домашний адрес.

Женщина поехала домой. Помогла Наде закончить приготовление обеда. Позанималась с ребенком английским языком для начинающих. Эти простые домашние дела ее немного отвлекали, и становилось легче. В соседней комнате тихонько гудел пылесос – Надя наводила чистоту перед уходом. Потом она заглянула в детскую комнату:

– Вас к телефону. Подойдете?

Лена встрепенулась и выбежала в коридор. «Быть может, Андрей…» – мелькнуло у нее в голове. Но звонила мать. Лена так давно не слышала ее голоса по телефону, что сразу даже не узнала.

– У меня к тебе просьба, – как-то замороженно произнесла мать.

Лена не ответила. Она слушала этот далекий голос и понемногу начинала догадываться, о чем ее могут попросить.

– Похороны будут в субботу. – Мать говорила с трудом. – Надо кое-что решить.

– Ты хочешь, чтобы я не приходила? – перебила ее Лена. – Я все равно там буду. Я его жена, никто нас пока не развел. Нравится это тебе или нет – я все равно осталась его женой. Мертвых не разводят.

– Помолчи! – Мать изо всех сил держалась, но голос время от времени срывался от волнения. – Никто не запрещает тебе прийти на похороны. Можешь взять и ребенка, если тебе его не жаль. Я не об этом.

– А о чем?

– Маша тоже будет.

– Так-так! – Лену разбирал истерический смех. – Чем больше родственников, тем больше чести покойнику! И на каких же правах будет Маша? На правах невесты? При живой жене?

– Я хотела попросить, чтобы ты не устраивала сцен, – отчеканила мать. – Если попробуешь что-то отколоть – тебя просто выведут. Все расходы Юра взял на себя, так что об этом не думай. Хочешь проводить Толю – приезжай завтра к моргу в восемь утра.

И она продиктовала адрес. Лена не записывала. Она слушала этот голос – совсем чужой, неузнаваемый. И чувствовала ужас. Так говорит с нею мать. Тогда чего ждать от посторонних? Лена первая положила трубку. Она не могла больше этого вынести.

– Надя! – окликнула она няньку. – Ты вчера убирала квартиру?

– Ну да, – девушка вышла в коридор с пылесосом. – Сами знаете.

– Ты ничего не находила? – Лена напряженно вглядывалась в ее лицо. Нечего и думать, чтобы прямо спросить о пистолете. Нянька не воспримет это даже в качестве шутки. В последние дни Надя стала необыкновенно дерзкой. Может, потому, что Толя в этом доме больше не появлялся. Его она уважала, зато хозяйку терпеть не могла.

Девушка с грохотом опустила пылесос на пол:

– А что, у вас что-то пропало? Давайте уж напрямик говорите.

– Нет, ничего не пропало, – с досадой ответила Лена. – Я же тебя спрашиваю о другом! Может, наоборот, ты нашла что-то лишнее, не наше?

Надя раздраженно сняла фартук и бросила его под вешалку:

– Ничего я не находила! Что вы придираетесь?

– Надя!

Но та завелась. Зашнуровывала ботинки и сквозь зубы говорила:

– Делать вам нечего, только придираться! Я до вас в трех местах убиралась, и никто так не придирался! Спросите у прежних хозяев – у них хоть иголка пропала? Вожусь с вашим сыном, обед готовлю, по магазинам бегаю – может, у меня слишком много времени? Может, вы мне переплачиваете? Хотите уволить – так и говорите. Мне в агентстве найдут другое место. Только дайте рекомендацию.

Надя! – Лена пыталась переломить себя и говорить вежливо. Девица ее раздражала, а она раздражала девицу. Так было буквально со всеми домработницами, которых она нанимала. А их было много, ни одна надолго не задерживалась. – Надя, никто к вам не придирается! Ничего у меня не пропало! А если хотите уволиться – тоже можете сказать прямо! Но вы бы сами подумали – у меня сейчас такое трудное время. Без вас не обойтись. Муж умер, я совсем одна.

• Предыдущая
• 22/94
• Следующая