Страх перед страхом - Малышева Анна Витальевна - Страница 60

• Предыдущая
• 60/83
• Следующая

Дуня опустилась в пышное, обитое персиковой кожей кресло и про себя позавидовала обитательнице этого тихого новенького дома. Мужчина не оставлял ее одну. «Боится, как бы я что-то не стащила?» – предположила Дуня.

Она с вызывающим видом повертела браслет на запястье и оглядела стены. Было видно, что дом начали обживать совсем недавно. И вряд ли занимались этим очень активно. Над выложенным мрамором камином она увидела огромную багетную раму, в которой под стеклом красовалась черно-белая фотография – Ольга в свадебном платье. Дуня подумала, что это немного смешно – висеть вот так на стене, в подобном наряде и даже венке из белых цветов. Но она не могла не признать – снимок удался. Только, может, не стоило увеличивать его до таких размеров и вешать в гостиной. «По крайней мере, муж ее любит, – предположила она, украдкой оглядывая мужчину. – Н-да… Прямо как в песне получилось: „У церкви стояла карета, там пышная свадьба была…“ Он и в самом деле неприглядный. Надеюсь, хотя бы характер у него неплохой, иначе, кроме денег – что же при нем остается?»

За ее спиной раздался шелест шагов. Она оглянулась – в гостиную вошла Ольга. Заспанная, в наспех завязанном белом халате, босая. Увидев гостью, она замерла и поднесла руку к глазам, будто желая протереть их, чтобы окончательно проснуться. Мужчина переводил взгляд с одной девушки на другую. Наконец он встал и, слегка пожав плечами, вышел, не задавая больше никаких вопросов. Видно понял, что они действительно знакомы.

– Привет, – осторожно сказала Дуня.

В последний раз, когда она виделась с Ольгой, девушки не перемолвились ни словом. Их давняя неприязнь друг к другу тогда как раз достигла апогея.

– Это ты… Боже мой! – пробормотала та, делая еще несколько шагов и останавливаясь посреди гостиной. – Н-да…

– Понимаю, ты этого не ожидала, – кивнула Дуня. – Но я по делу. Не буду врать, что зашла просто так, навестить…

– А я бы в такое и не поверила! – заметила Ольга. Она двинулась к камину и открыла застекленные дверцы бара. – Что будешь пить?

– Да что дашь.

– А что я сама буду? – как бы про себя поинтересовалась Ольга и наконец достала бутылку красного вина. – Ладно, не будем напиваться.

Дуня предпочла бы чашку кофе или на худой конец – чая. Пить ей совсем не хотелось, она вообще редко притрагивалась к алкоголю. Да и за Ольгой никогда не замечала особого пристрастия к выпивке. Пить вот так, среди дня, едва проснувшись, да и без повода… «Впрочем, кто захочет выпить – всегда повод найдет, – подумала она, принимая бокал с вином. – Как Серега. Ему что дождик, что снег, что Новый год, что первое мая – все годится…»

– За встречу, – безрадостно произнесла Ольга и разом выпила все, что было у нее в бокале.

Дуня сделала один глоток. Вино было горьковатое и вязало язык. Она поставила бокал в сторону:

– Очень вкусно. Знаешь… Я правда по делу и больше пить не буду.

Ольга немедленно налила себе еще, схватила со столика сигареты. Она присела напротив Дуни, в такое же кресло, но на самый край. Пола махрового халата распахнулись, оттуда выглянули узкие загорелые колени. Дуня не могла не признать – ее бывшая приятельница очень похорошела за то время, пока они не виделись. Наверное, это произошло благодаря деньгам ее супруга – Ольге наверняка стали доступны и салоны красоты, и курорты, и парфюмерные новинки. Девушка казалась более взрослой, холеной, ее прежняя, чуть ускользающая красота теперь как-то определилась. Вот только взгляд изменился не к лучшему – она теперь не смотрела в глаза, а если случайно делала это, то немедленно отводила взгляд в сторону. Это было не очень приятно, хотя Дуня и не намеревалась встречаться с нею взглядом.

– Ты знаешь о том, что случилось с Леней? – спросила она.

– Да. – Та ответила резко, будто откусила это короткое слово. И продолжения не последовало.

Дуня сжала руки в замок – пальцы дрожали, она нервничала, но ни за что не желала этого показать. Впрочем, хозяйка не смотрела на нее. Она уставилась в свой бокал с вином, а потом вдруг схватила и осушила его до дна.

– Ты знаешь, как он умер? – безжалостно продолжала Дуня.

– Знаю.

– Его избили на улице… Или еще где-то. И кто – неизвестно.

– И за что – тоже!

Наконец они встретились глазами. И надо было отдать Ольге должное – она держалась стойко. Ее взгляд стал темным, твердым и непроницаемым. Если ей и было больно об этом говорить – на ее лице это никак не отразилось.

Дуня начинала раздражаться все больше. Все, что она терпеть не могла в этой девушке – ее заносчивость, надменность, уклончивые ответы, – все это, казалось, усугубилось со временем. Она спросила, как Ольга узнала обо всем этом? Кто ей сообщил?

– Понятия не имею, – отрезала та.

– Как это?

– Когда позвонили, трубку взял муж. Он все и узнал, а потом передал мне. Кто звонил – не спрашивал, а если там и назвали себя, то он забыл.

– Но кто это был – парень, девушка?

– Откуда мне знать? Да разве это важно?

– Может, и важно.

Ольга раздраженно вздернула брови:

– Ну так спроси его сама, если желаешь! Он вернется через час или еще раньше.

– А… – Дуня хотела спросить, что это был за мужчина, который ее впустил в дом, но та предупредила вопрос, объяснив, что это – ее деверь. Он работает с мужем и тоже приехал, чтобы его дождаться.

– Я спрошу, конечно, – сказала Дуня, взглянув на часы. – Но пока его нет, ты тоже можешь мне что-то рассказать.

– Да в чем дело? – с вызовом ответила та. – Являешься ко мне домой и начинаешь качать какие-то права! Я тебе ничего не должна рассказывать!

– Но…

– И что ты хочешь знать? – заткнула ей рот Ольга. – Почему я не была на похоронах, да? А ты представь, если бы я явилась – что бы со мной сделала его мамаша? Сучка!

Последнее слово прозвучало так громко и резко, что Дуня чуть не подпрыгнула. Она решила, что это относится к ней, но потом сообразила, что Ольга имела в виду Антонину Григорьевну. Та продолжала ругать эту женщину, припоминая ей все пакости, которая та когда-то подстраивала. И то, как та настраивала своего сына против нее, Ольги, и как принимала ее у себя в доме – будто боялась, что ее обворуют, глаз не сводила… А потом и вовсе – чуть не прибила.

– Это когда он влез в долги, и она решила, что это из-за меня! Чтобы достать денег и на мне жениться! – фыркала девушка. В этот миг она казалась много старше своих лет – лицо исказилось, у губ залегли глубокие нервные морщинки. – Я ответила, что мне на фиг эти деньги не сдались, и влез он во все это по собственной дурости, а что все так кончилось – тоже не моя вина…

– Да никто и не говорит, что твоя! – наконец остановила ее Дуня. Она тоже разволновалась и с трудом держала себя в руках. Даже выпила еще один глоток вина, чтобы немного успокоиться. – А какой у нее характерец – я и без тебя знала!

– Ну вот, – чуть тише добавила Ольга. – И как бы я пришла на похороны! Уверяю тебя – она бы мне глаза выцарапала! А я бы пошла, если бы… Ну да ладно.

Она откинулась в кресле и схватила новую сигарету, хотя прежняя еще лежала в пепельнице, продолжая испускать голубоватый дымок:

– Так что упрекать меня тут нечего. Да еще и таким тоном – будто ты следователь, а я обвиняемая.

– Да я вовсе не о похоронах пришла поговорить!

– А о чем же?

– О Василии, Василии Враче.

Никакой реакции. Внешней реакции, во всяком случае. Ольга повертела в руке сигарету, затянулась и неуверенно вымолвила:

– Ты меня прости, но… Фамилия-то знакомая, а вот кто это…

– Друг Лени. Вы еще снимались вместе возле какого-то казино.

– Казино? – Изящная бровь снова чуть приподнялась. – Слушай, у меня в голове такая каша… Я часто бываю в казино, уж и не помню всех случаев…

Дуня всплеснула руками:

– Ты слушаешь или нет? Или притворяешься, что не поняла? – Она отбросила всякие церемонии, как только увидела, что Ольга стала над нею издеваться. А та явно издевалась, неторопливо рассуждая о своей разгульной жизни. – Я говорю о том времени, когда ты еще ходила с Леней! Это было…

• Предыдущая
• 60/83
• Следующая