Страх перед страхом - Малышева Анна Витальевна - Страница 76
- Предыдущая
- 76/83
- Следующая
Но на аборт Ира категорически была не согласна. Услышав это, Татьяна ощутила гордость вперемешку с горечью. Все было почти так, как она себе воображала. Только никакого насилия. Никакого принуждения. Петр не бил ее дочь, чтобы заставить девушку лечь с ним в постель. Она отдалась совершенно добровольно. И, вспоминая о той роли, которую невольно сыграл во всем этом ее бывший супруг, она больно прикусывала губу: «Этого я ему не прощу. Этого – никогда».
– Я ее спросила – а что ты будешь делать? Рожать? Как твои родители к этому отнесутся – ты подумала? Она говорит – буду рожать, а что делать – все равно не знаю…
И вот тут на сцене появился младший брат Петра – Василий. Женя познакомилась с ним давно – еще когда начинался ее роковой роман. Василий разбил машину старшего брата, взяв ее покататься на два дня. Кончилось ссорой, и разборка происходила именно в квартире Петра. Женя при этом присутствовала – правда, не вмешивалась, только наблюдала. И не могла не отметить, что с братом Петр обращается куда гуманней, чем с нею… Он даже не побил его толком – только врезал по затылку, как маленькому, и заявил, что в следующий раз вообще ему голову оторвет. Василий не сопротивлялся. Именно тогда, при первом же знакомстве, она и поняла, что с этим парнем считаться нечего.
– Тряпка, а не мужик, – презрительно бросила она.
Сама того не замечая, Женя себе противоречила. Несколько минут назад она выражала горячее желание избавиться от «настоящего мужчины», какого представлял из себя ее парень.
Она видела Василия только время от времени и знала о нем немного. В частности то, что ему никак не удается заработать денег, хотя он даже пробовал заниматься бизнесом. Результат был плачевный – парень влез в долги. Впрочем, благодаря мудрому совету старшего брата все кончилось не так уж страшно – когда пришлось писать долговое обязательство, это сделал компаньон Василия. Имя младшего Врача нигде не упоминалось. Да и выпутались ребята из этой истории с помощью компаньона.
Женя толком не знала как, но ей хорошо запомнился вечер, когда Василий зашел к ним в гости и парни завели разговор об этом давнем деле. Вся эта история с распиской происходила, когда Женя была еще не знакома с Петром.
Парни сидели на кухне, пили пиво и от души похохатывали над тем, как облажался компаньон Васи. Настолько, что, как поняла Женя, даже потерял свою невесту… Эта история ее заинтересовала, но, когда она попыталась узнать подробности, ей посоветовали не парить мозги и отправляться в комнату. Ее вид никому аппетита не прибавляет.
– Хамил, конечно, Петр, – вздохнула она. – Вася-то, в общем, ничего… Только тряпка он.
– И эта тряпка пыталась тебя убить? – заметила Татьяна.
Девушка оставила замечание без комментариев.
…Потом ей довелось узнать об истории с распиской немного больше. Они с Петром вдвоем, семейно, отмечали старый Новый год. Гости к ним вообще приходили очень редко. Пару раз Женя сталкивалась с кем-то, но чтобы у ее приятеля были постоянные друзья – такого она не замечала. Он производил на нее впечатление довольно одинокого, замкнутого человека. Сама она тоже не отличалась чрезмерно веселым и живым характером, и вероятно, только это и помогало им так долго уживаться друг с другом. Гостей ни она, ни он не приглашали. Но младший брат Петра нагрянул к ним без приглашения.
Его усадили за стол, предложили выпить. Парень страшно волновался – Женя сразу это отметила. Просто не знал, куда себя деть, и ерзал на стуле, поглядывая на нее, как будто она ему мешала. Женя сообразила, что Василий хочет поговорить с братом о чем-то важном, но при ней – не хочет. Однако она осталась в комнате, тем более что Петр не собирался ее выгонять. Он был пьян – вероятно, поэтому ему было все равно, здесь она или уже ушла.
Наконец Василий заговорил. Комкая в руках край скатерти, он признался, что у него неприятности. Нет, он никуда не вляпался, это старые грехи. Беда в том, что у кредитора осталась их расписка на руках и вот теперь она вдруг всплыла…
Петр возмутился. Он считал, что расписки уже нет, она порвана, аннулирована. Оказывается, братишка жил, подложив под себя мину замедленного действия! Он страшно раскричался, и Жене пришлось его успокаивать. Василий боялся подойти к брату поближе – он пересел на диван и выглядел так, будто готов заплакать. Впрочем, он легко пускал слезу, особенно в пьяном виде.
Немного придя в себя, Петр заявил, что если расписка на имя Лени (тогда Женя впервые услышала это имя), то пусть Леня и платит. С процентами или без – это как ему угодно. А Василий пускай не валяет дурака. Его имя там даже не упоминается. Тут Василий по-настоящему разревелся. Он заявил, что кредитору все равно, на чье имя расписка, что он прекрасно знает, что должали они вдвоем… Что разговор был тяжелый – кредитор вызвонил Василия и велел ему приехать в офис. А там будто и не было прежде никакой договоренности, спросил, не пришла ли пора наконец заплатить? Время идет, проценты набегают.
– Я тоже напомнил, что там записан только Леня. Но он сказал, что ему плевать, он будет трясти нас обоих. И не шутил, знаешь. Слушай, тебе хорошо, ты тут живешь отдельно, он даже твоего адреса не знает. А наш с матерью адрес у него есть. Ты чего хочешь? Чтобы ей в подъезде по голове дали? Он уже это пообещал…
Петр сидел красный – то ли от гнева, то ли от водки – и молча слушал. Потом процедил, почему все-таки кредитор обратился именно к Васе? Ответ был волнующий – Женя выслушала его, затаив дыхание. Вася, уже совершенно забыв о ее присутствии, напомнил брату, что кредитору не хочется встречаться с его компаньоном, так как он отбил у него невесту. Тот еще решит, что сводятся какие-то личные счеты.
– В общем он мне пообещал «хорошую жизнь», если я не найду денег. На пару с Ленькой или один – ему все равно.
– Здoрово, – сказал наконец Петр. – Значит, жадность у него проснулась? Так я и знал, что он только на время об этом забыл. О таких деньгах насовсем не забывают.
– Но что мне теперь делать?
Василий смотрел на брата с безоговорочной верой в то, что тот ему что-нибудь посоветует. Но Петр только пожал плечами:
– А мне откуда знать? Сам занимал, сам и плати.
– Да откуда же мне взять такие деньги?
Петр заметил, что восемь тысяч – деньги для Василия действительно немалые. И выход намечается только один – перезанять эту сумму у более покладистого должника. Тот будет настроен менее агрессивно, по крайней мере на первых порах.
Василий чуть не взвыл. У него началась настоящая истерика. Он начал кричать, что не собирается ничего перезанимать, особенно – на свое имя. Расписка все равно на Леню, на нем и лежит вся ответственность! Почему этот чертов кредитор наезжает именно на него, Василия, если все претензии должны быть к Лене?
– Да он же сказал тебе – примут за личные счеты, – лениво ответил Петр.
И вдруг оживился – с него как будто даже хмель слетел. Теперь он наконец заметил присутствовавшую при разговоре девушку. Посоветовал ей пойти на кухню и сварить очередную порцию пельменей – неужели она не видит, что на столе пусто?
Жене пришлось уйти. Но она отлучилась ненадолго – поставив на огонь кастрюлю с водой, снова подкралась к двери комнаты и подслушала окончание разговора. Эта беседа чрезвычайно ее заинтересовала, тем более что Петр впервые при ней решал вопросы морального плана. Она даже удивилась, как глубоко он сумел проанализировать этот вопрос – а вопрос был сложный. Прежде всего Петр поинтересовался – в каких отношениях находится Леня со своей бывшей невестой, нынешней женой кредитора? Василий ответил, что те давно не видятся.
– Может, парень врет? – предположил Петр.
– Да он вообще не выносит, когда упоминают ее имя… Понятно из-за чего.
И Петру тоже было понятно. Причем о ревности он не сказал ни слова – Женя подозревала, что это чувство ему вообще не знакомо. Зато он очень хорошо понимал, что такое чувство собственничества, – ведь если Петр до сих пор удерживал ее при себе, то только повинуясь этому чувству.
- Предыдущая
- 76/83
- Следующая
