Вкус убийства - Малышева Анна Витальевна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/93
- Следующая
Женя едва знала этого парня. Договариваясь, что он поможет вывезти вещи, она обещала подарить ему какой-нибудь ценный предмет, по его собственному выбору. В отличие от Тани, он сразу соблазнился.
Люстра в самом деле была хороша. Женя впервые как следует обратила на нее внимание. На изогнутых, блестящих штангах «под никель» крепились матовые оранжевые колпаки. Их можно было перемещать вверх-вниз, закрепляя на разной высоте с помощью фиксаторов. Девушка задумалась, и шофер досадливо махнул рукой:
– Ну, ты скорей решай, брать или не брать. Если хочешь, я мигом ее сниму.
– Мне не жалко, – огрызнулась Женя. – Но я не помню, чья она!
В комнату вошел второй парень:
– В кузове полным-полно барахла. Холодильник сто процентов не влезет. Дим, давай-ка сперва отвезем все это хозяйство, потом вернемся. Женька, пошли!
Девушка очнулась и взглянула на часы. Было чуть больше десяти.
– За час успеете? – спросила она.
– Запросто. А ты что, не поедешь?
Женя ответила, что останется здесь и разберет холодильник, а если удастся, то и штатив. Все равно его нельзя везти в таком виде, он займет весь грузовик.
– А насчет люстры я еще должна вспомнить. – Женя нажала на выключатель, и оранжевые колпаки разом померкли. В комнате стало темно, только с улицы сквозь опущенные шторы доходил слабый свет фонаря. – Езжайте, и чтобы вернулись трезвые!
Ей даже не ответили. Парни молча направились к выходу. Женя тщательно заперла за ними обе двери. Постояла у кухонного окна, глядя, как грузовик медленно, задним ходом выезжает со двора. Прохожих по-прежнему не было видно, и это ее немного успокоило. Она не знала даже, где живут хозяева этой квартиры. Если в этом дворе – то сейчас они будут здесь. Им ли не узнать тех вещей, которые на глазах у всего дома грузили в кузов! Женя точно знала одно: у хозяйки не было своих ключей от квартиры. Ведь Юра сам поставил наружную дверь и обещал хозяйке отдать все ключи, когда будет съезжать.
Это немного успокаивало девушку. Во всяком случае, никто сюда не ворвется.
Она везде погасила свет, чтобы не привлекать постороннего внимания, и снова остановилась у окна. Здесь было немного светлее. Потом ей пришло в голову, что она делает глупость – ведь в темноте штатив не разберешь. Вот холодильник – другое дело, у него свет свой, внутренний. «Начну с холодильника, – решила она. – Ребята через час вернутся, разберем штатив за пять минут». Она и сама не понимала, насколько у нее напряжены нервы. Даже мысль о том, что кто-нибудь позвонит в дверь и потребует отпереть, вызывала у нее какую-то тошнотворную дрожь. Женя ловила себя на том, что боится даже открыть холодильник, – как бы свет его лампочки не увидели через шторы. Девушка одернула себя: «Раньше надо было бояться! Хотя раньше… Раньше я была не одна».
По двору проехала машина. Свет ее фар на мгновение вплыл на кухню, пересек потолок и пропал в темном углу. Женя сжалась. Она прислушивалась – не поднимается ли кто по лестнице?
Хлопнула дверца машины, и от этого звука она вдруг рассмеялась – беззвучно, одним движением губ. Какая же она идиотка! Ведь через двойные двери никаких шагов на лестнице не услышишь. А звонка и вовсе нет! Юра снял его, опять-таки по договоренности с квартирной хозяйкой. Одна только сестра знала об истинной причине этого поступка. Остальным Юра говорил, что просто забыл про звонок, что нет времени заняться этим, что не может выбрать мелодию по вкусу… «И не такой уж у него был тонкий вкус!» – поморщилась Женя. Дело обстояло куда проще. У Юры были настолько расстроены нервы, что звук звонка пугал его до рвоты. Она много раз видела, как он вскакивает сам не свой, бледный, подурневший… И все из-за того, что кто-то явился в гости не предупредив и резко позвонил в дверь.
Девушка открыла холодильник и присела перед ним на корточки. Ее руки быстро доставали с полок сверточки, пакетики, кастрюльки… Но мысли были далеко и от холодильника, и от всего, что происходило с ней сейчас. Ей самой было странно, что она вдруг задумалась о брате. Девушке казалось, что все теплые отношения между ними давно оборваны. Осталась глухая ненависть, осталось отчаяние – почему он не может быть таким, какими бывают другие старшие братья? Заботливым, внимательным, вроде второго отца? Тем более, что отцу и самому уже нужна помощь, он вышел на пенсию… Жене становилось тошно при мысли, что она так обманута. Обман был длиною во всю ее жизнь – он начался в раннем детстве.
У старшего брата не было никаких обязанностей по дому, все должна была делать Женя. Потому что Юра учится! Юра уходил гулять или в гости к друзьям, а сестра помогала маме на кухне. Потому что помогать все равно нужно, а Юра не может. Он отдыхает после уроков. Позже в процесс воспитания вмешались деньги.
И это было самое худшее. Денег не то чтобы совсем не хватало… Их не хватало на двоих детей. Женя ощущала это особенно остро. У брата с возрастом появились фирменные тряпки, магнитофон, кассеты, несколько пар кроссовок, турпоездки на каникулах. У нее – почти ничего.
Однажды эта несправедливость так ее уязвила, что девочка решила выяснить отношения. Ответ, который дали родители, ее полностью успокоил.
Оказалось, что Юра все еще учится, скоро будет работать. И тогда он будет полностью обеспечивать сестру. Сейчас она должна чем-то пожертвовать ради брата. Но зато потом наступит его очередь. Он свято, клятвенно обещал заботиться о ней, когда станет зарабатывать.
…Женя вынула из холодильника все подчистую, открыла дверцу морозилки. Там было пусто. В наступившей тишине было слышно, как медленно капает стаявшая вода. На полу натекла небольшая лужица. Девушка поднялась с коленей – джинсы успели намокнуть. Она так задумалась, что ничего вокруг не замечала. Надо выключить холодильник.
Она повернула выключатель на передней панели, и лампочка погасла. В кухне стало совсем темно.
Жене было холодно – то ли надышалась ледяным воздухом из морозилки, то ли просто разволновалась Где-то в глубине квартиры тикали часы – как-то странно: то частили, то сбивались, а то и останавливались, будто чье-то сердце боролось со смертью упорно и безуспешно. «Надо найти эти часы, – машинально подумала девушка. – Они тоже пригодятся». Ей не хотелось включать свет. Из холодильника среди прочих продуктов Женя достала полбутылки сухою белого вина. И сейчас она нащупала бутылку на столе, зубами вынула пробку и прямо из горлышка сделала большой глоток. Но не согрелась, а еще больше замерзла. Медленно, прикрыв глаза, она пила вино, почти не ощущая его вкуса. Ей хотелось как-то себя оглушить, чтобы ни о чем не думать, ни о чем не жалеть.
«В конце концов, он ведь обманул меня. – Женя отняла от мокрых губ почти пустую бутылку. – И все эти вещи мои. Он все равно что украл их у меня. Он развлекался, распускал павлиний хвост перед своими богатыми дружками… А я работала уборщицей, лаборанткой, санитаркой в онкологии… У меня как будто украли молодость. Мне двадцать четыре, а я чувствую себя как сорокалетняя… Сорокалетняя неудачница!»
Ей хотелось напиться так, чтобы забыть обо всем.
Чтобы захотелось визжать по-поросячьи, по-детски.
Смеяться и говорить глупости. Но она не умела этого делать. В детстве ее быстро отучили от подобных привычек. «Детство он тоже у меня украл. Он всех обманул! И после этого все вещи должны достаться квартирной хозяйке за его же долги?! Ничего. Она-то не обеднеет!»
Где-то в недрах темной квартиры тихонько зазвонил телефон. Слабые-слабые, едва различимые звонки тоже были ей знакомы. Дома Юра всегда убавлял звук до минимума. Но телефон его раздражал меньше, чем дверной звонок. «Откуда все это пошло?»
Женя прикончила бутылку. Ей вдруг стало жарко.
Телефон продолжал звонить. Невидимый, чуть слышный в опечатанной квартире, где от жильца остались только пятна крови. Хватаясь в темноте за стену. Женя вышла в коридор. Она не чувствовала себя пьяной, хотя ноги держали плохо. Она шла, ориентируясь по звуку. Зажгла свет в спальне, с размаху упала на постель. Взяла трубку – телефон стоял на подушке.
- Предыдущая
- 25/93
- Следующая
