Вкус убийства - Малышева Анна Витальевна - Страница 38

• Предыдущая
• 38/93
• Следующая

Ведь, значит, были и убийцы! Какой же это несчастный случай?

Ольга Григорьевна встала:

– Танечка, это бред. Ты говоришь какими-то обрывками, я ничего не понимаю.

Таня тоже встала. Эта женщина всегда подавляла ее. Так было с первой минуты знакомства. Но сейчас у Тани появилось ощущение, что свекровь сама ее боится.

– Так Стас приезжал на дачу один? – подчеркнуто спокойно спросила она.

– Какой-то бред! – повторила женщина.

– И уехал один? – Таня с трудом сохраняла неестественное спокойствие. – И Славки даже близко не было? И вы не сговаривались, как будете его выгораживать? Почему вы врете?

– Таня, это она тебе наговорила? – с театральным ужасом воскликнула свекровь, но голос у нее сел по-настоящему. Если бы Ольга Григорьевна сыграла и это, она оказалась бы гениальной актрисой.

– Послушайте. – Таня подошла к ней почти вплотную и с неожиданно приятным удивлением отметила, что выше этой женщины даже тогда, когда та на каблуках. Почему она раньше этого не замечала? – Послушайте, вы что, меня не считаете членом семьи? Почему вы мне не доверяете? Думаете, у меня одна цель – посадить Славку? А вы не думаете, что могли быть свидетели, которые видели в машине обоих, Стаса и Славу? Кто-то же мог их видеть вместе. Ваши соседи по даче. Случайный прохожий. Грибники в том лесочке, откуда выехал «уазик». Вы с ума сошли, Ольга Григорьевна? – До каких пор вы думаете его покрывать?

Женщина медленно качала головой, как бы повторяя «нет, нет, нет». Таня вспыхнула.

– Ну, так и уходите отсюда! Зачем вы пришли?

Обиделись? Не верю!

Она сама испугалась своей дерзости. Несколько лет Таня цепенела под взглядом этой женщины, старалась держаться как можно тише и незаметней, когда та являлась в гости или приходилось идти в гости к ней. Откуда взялись эти слова? Откуда она нашла силы, чтобы сказать их?

Ольга Григорьевна стояла и смотрела на нее странно – как будто не видела Таню. Потом сделала шаг к двери и снова остановилась. Ее словно что-то не пускало дальше, какая-то невидимая стена.

– Но ты с ума сошла, – не оборачиваясь, сказала она. – Я это поняла еще ночью, когда услышала твой голос.

– Ольга Григорьевна, уходите! – резко перебила ее Таня. Она уже не могла остановиться – ее несло. – А я сегодня же заявлю в милицию, избавлю вас от хлопот. Я напишу заявление, чтобы возобновили дело. И вам же будет хуже! Потому что вы сами, сами могли написать такое заявление! Вы должны были…

– Если ты, дрянь, – губы у женщины запрыгали, она вся будто выцвела от ярости, – если ты, дворняжка, только шаг сделаешь в сторону милиции…

– Ну и что? Что тогда будет? – задохнулась Таня. – Убьете вы меня, что ли?

Ольга Григорьевна резко повернулась и вышла.

Гулко хлопнула железная дверь, в тамбуре простучали ее каблуки. Таня почти без сил опустилась на стул.

***

Она дозвонилась до Виталия только вечером, когда почти потеряла надежду на удачу. Виталий вроде и не обрадовался, услышав ее голос.

– Случилось что-то? – довольно невнимательно спросил он.

Судя по голосу, он опять что-то жевал.

– Оказывается, мои родственники скрывали… – Таня сбивчиво, но горячо рассказала то, о чем узнала за прошедшие сутки. И Виталий в очередной раз ее удивил.

– Так это не ко мне обращайся, – простодушно сказал он. – Иди к твоему этому.., как его? Каримову, да. Сходи, поговори, напиши заявление Если он возьмет, – добавил Виталий как бы про себя.

– Как это не возьмет? – поразилась Таня.

– Да нет, обязан взять, но ты бы его лучше не нагружала, – все с той же небрежностью сказал Виталий. – А вообще, чем ты там занимаешься? Замки поменяла?

Таня упавшим голосом ответила, что замки не поменяла. Она никак не ожидала такого холодного приема. Ей казалось, что Виталий к ней неравнодушен, и даже если ему наплевать на ее дело, то не на нее же саму! Но парень так же неожиданно сменил тон и заговорил оживленней:

– Я вообще-то занят по горло, но если ты свободна…

– Я свободна! – Таня произнесла это излишне горячо.

Виталий на секунду замолчал и немного удивленно закончил:

– Ну, раз так… Я бы заехал за тобой ближе к десяти часам. Меня тут звали в гости, так что надень что-нибудь получше.

Таня попыталась сказать, что ей сейчас не до гостей, но Виталий неожиданно повесил трубку. Она едва не застонала от ярости. "Я еще ни к кому не клеилась, а он… Да что он такое сам по себе, без своей работы! Неужели думает, что мне очень нужны его гости, его хамские шуточки? Да пошел он!

Обойдусь без него!" Больше всего она жалела о том, что за весь прошедший день так и не позвонила Каримову. Набрав номер секретаря, Таня услышала, что сегодня Каримова уже не будет. Ну что ж… Хотелось смягчить удар, но если ей никто не хочет помочь… Да и чем тут поможешь? И даже Виталий ничего не посоветует. Придется сдавать родственничков.

Целый день ей никто не звонил. Это было даже странно, если учесть все случившееся за ночь. Славка мог бы поинтересоваться, не заявила ли она в милицию. Те же самые вопросы могли волновать его жену, его родителей… Но телефон молчал. Таня помедлила минуту, взяла трубку, набрала номер Славки. Трубку взяла Лариса.

– Извини, это опять я.

Таня испытывала некоторую неловкость. Хоть она и знала, что никаких теплых чувств между супругами нет, но просить жену о таком одолжении…

Лариса безучастно отозвалась:

– А, ты? Ну как после вчерашнего? Голова не болит?

– Да у меня-то нет, – удивилась Таня. – А как Славка?

– С похмелья мучается, – так же безучастно ответила та.

– Лариса, я хочу тебя попросить… – Таня наконец решилась. – Его родители все отрицают, сам он вряд ли сознается… Я собираюсь написать заявление на имя следователя. Ты не могла бы тоже написать?

Все, как он рассказал.

В трубке послышался резкий, короткий смешок.

А потом странно изменившийся голос Ларисы. Таня слушала ее и чувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Женщина говорила, что не поняла, о чем Таня ее просит. Что никаких заявлений, само собой, писать не будет. Что ей хватает хлопот с похмельным мужем, который вчера распорол щеку о стекло, упав на темной лестнице.

– Ты тоже вчера перебрала, – сказала Лариса. – Прошу тебя, проспись.

Виталий приехал не к десяти, как обещал, а намного позже. Таня даже не собиралась ему отпирать. Она разделась, намазала лицо кремом и зарылась с головой под одеяло. На частые звонки в дверь не реагировала. Пусть звонит, пусть…

Таня лежала, уткнувшись носом в подушку, и сдавленно дышала. Пусть поймет, что ничего ей от него не нужно… От них от всех! Пусть катятся все – и он, и Лариса, и все на свете! Пусть бросаются из окон, горят в машинах, пусть в них стреляют, пусть их режут! Она ничего не хочет больше знать.

Долгий-долгий звонок, казалось, просверлил в стене дыру. Таня не выдержала. Вскочила и побежала к двери, приникла к глазку. Так и есть – это явился Виталий.

– Я здесь, – громко сказала она через дверь. – Никуда я не поеду, уходи.

– Ты одна? – встревоженно спросил парень. – Тьфу, черт. Хоть жива… У меня к тебе дело, я и сам никуда не еду. Есть новости.

Таня заколебалась, но в конце концов открыла.

Виталий переступил порог и уставился на ее красную пижаму. Эта пижама необыкновенного, просто огненного оттенка была куплена Таней еще в студенческие годы, на какой-то распродаже. С тех пор она ее почти не надевала – Стасу не нравился цвет.

И только после его смерти пижама снова явилась на сцену.

– Классно. – Виталий, казалось, был ошарашен. – Первый раз такое вижу… Чайник поставишь?

Таня довольно грубо оттолкнула его и заперла дверь на все замки.

– Если ты так много ешь, почему такой худой? – сквозь зубы спросила она.

– Нервы, работа, – четко ответил тот, без приглашения проходя на кухню.

Он ее не обманул и действительно пришел по делу. Таня увидела, что он достает из внутреннего кармана куртки большой коричневый пакет.

• Предыдущая
• 38/93
• Следующая