Вкус убийства - Малышева Анна Витальевна - Страница 45
- Предыдущая
- 45/93
- Следующая
– Зато он постоянно живет у нее. Он видеть меня не может. Она его будто околдовала. Чертовка! Ведь ни кожи ни рожи, на двадцать лет меня старше!
– На двадцать? – так и подскочила Таня.
– Не меньше! Ему-то она крутит мозги, и он, как все мужики, ни черта уже не видит. А я сразу увидела, что ей не меньше сорока. И как она только его подцепила! – Агна снова прибегла к помощи одеяла. Слезы душили ее, но никак не могли пролиться. – У меня в Одессе тетка ее возраста. И такая же стерва. Меняет мужиков как перчатки. Зимой у нее один хахаль, к весне уже другой. И ты думаешь, она их с целью замужества клеит? Да ни фига! Просто так, для души, для тела. А у некоторых при этом семья. Сволочи! Мучает такой гад законную жену, живет со стервой… Потом возвращается в семью.
И ведь его сразу прощают! Рады-радешеньки, что кормилец вернулся!
Таня отметила про себя, что Агна всерьез считает, что у нее на Сашу какие-то исключительные права. Недаром же она заговорила о законных женах. И уж конечно, подумала Таня, у Агны была твердая цель – выйти замуж. Может, тут и была основная ошибка? Саша хоть и пьян, но сказал верную вещь. Женщины слишком часто считают мужчин глупее себя. Но те, как правило, все их подходы видят насквозь.
– И я уверена, – прошипела Агна, углубляясь в наболевшую тему, – я уверена, что эта Наталья его бросит через месяц. Ну и скажи – стоит из-за такой чепухи выгонять меня?
– Из-за чепухи, конечно, не стоит, – проговорила Таня. – О чем речь. Но может, дело было не только в Наталье?
– А в чем?
– Скорее в ком. Прости, но, раз уж у вас все кончено, я скажу. Мне всегда казалось, что вы друг другу не пара.
Таня даже не успела заметить, как мелькнула в воздухе рука Агны. Жгучая пощечина ослепила ее.
Агна метила в щеку, но случайно ударила по глазу.
Таня ахнула и задохнулась от боли. Слезы потекли ручьем, словно кто-то открыл кран.
– Тебя не спросили! – завизжала Агна.
Что было потом, Таня уже не видела. Ушибленный глаз почти ослеп, а второй щипало от слез. Она молилась только о том, чтобы глаз остался цел. Ей смутно послышался голос Саши, потом как будто звуки борьбы… Яснее всего выделялись истеричные взвизгивания Агны. В стену застучали соседи. Они терпели долго, но дикие крики в четвертом часу утра их доконали.
Таня почувствовала, что ее подхватывают под локти и поднимают с кровати. Разлепив неподбитый глаз, она сквозь слезы увидела Виталия.
– В кухню, марш, ножками! – приказал он. – Совсем плохо? Ну-ка, дай посмотреть… Чепуха! Не бойся, зрачок целый, все пройдет. Шевелись, шевелись? Виталий буквально оттащил ее на кухню. Усадил на диванчик, сбегал в ванную и вернулся с мокрым полотенцем.
– Приложи и держи, – скомандовал он.
Виталий был как-то радостно возбужден. Таня видела (насколько вообще могла теперь видеть), что эта скандальная обстановка ему по вкусу.
Парень выбежал из кухни, оставив ее одну. Дверь он прикрыл. До Тани доносились громкие голоса, потом снова завизжала Агна. Видимо, троица совсем перестала стесняться.
– Замолчи, дура! – заорал Саша так, что, наверное, разбудил весь подъезд.
Но Агна молчать не собиралась. Что именно она вопила, понять было нельзя, да Таня и не хотела ничего понимать. Ее трясло. Она сидела забившись в угол диванчика, прижав к лицу мокрое полотенце.
На память ей пришел деверь. Вчера ночью Славка точно так же зажимал полотенцем рассеченный лоб.
Что с ним теперь? У Тани кружилась голова, ее слегка подташнивало. От выпитого джина сделалось нехорошо.
Так она просидела полчаса, не меньше. Шум постепенно стихал. Как видно, Агна тоже выбилась из сил. И тут в дверь позвонили.
Таня ничуть не удивилась, услышав этот звонок.
Она не переставала удивляться тому, насколько терпеливые здесь соседи. Но звонили не соседи. Она услышала голос Виталия, потом Саши и затем третий голос – мужской, грубый и резкий. Раздавались еще какие-то отрывочные голоса. Таня вслушалась и вдруг поняла – это переговоры по рации. "Они вызвали милицию? – Она встала и подкралась поближе к двери. – Неужели для Агны? Неужели Саша… Но это уж совсем зря! Он сам виноват.
У Агны неисправные документы, неужели он ее сдаст? А пять лет? Пять лет, прожитых вместе, ничего не значат? Прогоревший пол значит больше".
Она была потрясена. И полностью убедилась в своей правоте, услышав робкий, испуганный голос Агны. Девушка сразу пришла в себя.
– Спросите соседей, я давно здесь живу, – Сказала она.
Наступила краткая пауза, нарушаемая лишь голосами по рации. Потом второй незнакомый голос потребовал паспорт у хозяина квартиры. Как видно, милиционеров было двое. Таня приоткрыла дверь и высунулась. Но перед ней тут же возник Виталий:
– Сиди!
И прихлопнул дверь так, что чуть не ударил ее по лицу. Таня упала обратно на диванчик. Ноги отказывались ее держать. Все происходящее было настолько безобразно, что она сама готова была завизжать не хуже Агны. Потом она услышала, как мужчины переговариваются между собой. Агна молчала. Через несколько минут хлопнула дверь квартиры. Эхом отозвался грохот тамбурной двери. И наконец наступила напряженная, какая-то нехорошая тишина.
На кухню вошел Виталий:
– Все, дело сделано.
Таня вскочила:
– Кто вызвал милицию?
– Соседи. – Это вошел Саша. Он, казалось, еще больше опьянел. Непонятно, от потрясения или от радости, что все кончено. Он упал на стул и блаженно вытянул ноги. – Соседи за стеной. И правильно сделали, что вызвали. Людям на работу с утра. Молодцы.
– Где она? – Таня бросила на стол полотенце.
Оно шмякнулось на столешницу, как огромная влажная жаба. – Агну забрали?
– Орденом ее наградили! – огрызнулся Саша. – А ты бы чего хотела? Поджог – дело серьезное.
– Ну и гад же ты после этого! – сказала Таня; она не могла понять, как Саша пошел на такое.
Тот пожал плечами:
– Давай-давай, проявляй бабскую солидарность.
А если бы я не проснулся? Ведь сдох бы. И что тогда? Ее уж точно посадили бы.
– Неужели вы так и сказали, что она подожгла квартиру?
– Обязательно скажу. – Язык у Саши заплетался. – Прямо завтра пойду и напишу заявление. Так, что ли, Витя? Так ты говорил?
– Так, – неожиданно одобрил его Виталий. – А пока что ее забрали только для выяснения личности. Суток на трое, не больше. Если бы еще и ты высунулась, было бы еще одно заявление. О нанесении побоев. Проще говоря, о хулиганстве. Я же тебе говорил: сиди тихо, ей же будет лучше.
Таня потеряла дар речи. Она смотрела то на одного парня, то на другого. Ей вдруг показалось, что обоих она видит в первый раз. Ладно Виталий, его она почти не знала и ничего особенно хорошего от него не ждала. Но Саша… Вежливый, интересный, даже галантный парень!
– Ты лучше в зеркало посмотри, чем на меня глазеть, – грубо заметил Саша, не выдержав ее испытующего взгляда. – У тебя будет здоровенный фингал. У меня у самого такого в жизни не было.
– Да хоть два фингала! – Таня наконец проглотила комок в горле. – Да хоть три! И все равно я бы не стала писать на нее заявление. Она бы все равно днем уехала. Зачем эта последняя подлость, Саша? Мало ей горя, что ты ее выгнал?! У нее пропадет билет, будет куча неприятностей! Ты подумал, где она сейчас?
– И думать нечего, я тебе и так скажу, где она.
В «собачнике», – с ленивым цинизмом заметил Виталий. – Ничего, там опомнится. И вообще, успокойся, матушка. Ты уже заговариваешься. У кого это ты видела три фингала?
– А ты, ты вообще… Мент поганый! Попробуй еще приди! – выпалила Таня и выбежала из кухни. Она заметалась по прихожей, схватила с вешалки свою сумку и устремилась к двери. Ее никто не остановил.
Зато в тамбуре она наткнулась прямо на соседей.
Темнолицый, жирный мужчина высунулся из двери своей квартиры и как будто что-то вынюхивал. За ним в освещенном коридоре виднелось его семейство. Кто там был и в каком количестве, Таня различить не смогла.
- Предыдущая
- 45/93
- Следующая
