Искушение герцога - Хоукинз Александра - Страница 8

• Предыдущая
• 8/49
• Следующая

— Не нужно.

— Вот и хорошо! Тогда, значит, мы... Позвольте, вы сказали «не нужно»? — Маркиза позвонила, вызывая слугу. Когда тот явился, она приказала принести нюхательную соль[3].

— Леди Нетерли! — окликнула ее Грейс, с тревогой вглядываясь в лицо пожилой дамы. Однако маркиза вовсе не желала, чтобы вокруг нее хлопотали.

— Не обращайте внимания, дитя мое. У меня такое предчувствие, что кому-то из нас двоих эта соль понадобится до окончания нашей беседы. Давайте-ка разберемся, правильно ли я все поняла. Вы не хотите выходить за Хантера.

— Мое желание больше не имеет значения, — возразила Грейс. — У герцога Хантсли было девятнадцать лет, чтобы выполнить условия договора. Представьте себе, за все это время он ни единого раза не навестил меня во Фретуэлл-холле! Похоже ли это на поведение достойного джентльмена, который собирается жениться на мне и тем самым исполнить условия заключенного договора? Я полагаю, не похоже. Мы можем встретиться на Бонд-стрит[4], и он меня даже не узнает!

— Но вы же хотите выйти замуж?

— Хочу. Только это должно произойти прежде, чем мне исполнится двадцать один год.

— Тогда у нас всего несколько недель, чтобы подыскать вам мужа, — с некоторым сомнением рассудила маркиза.

Тут слуга принес соль. Маркиза вполголоса его поблагодарила и жадно схватила тонкой рукой сделанный из аметиста пузырек. Грейс, почувствовав, что может склонить маркизу на свою сторону, сказала:

— Я дочь герцога и наследница большого состояния. Не сомневаюсь, что при таких огромных связях, как у вас, нетрудно будет подыскать достойного джентльмена, который готов остепениться и вступить в брак.

— Ах! — выдохнула леди Нетерли. — Мужа-то я вам найду, милая девочка. Главное не в этом.

— Тогда в чем же? — недоуменно спросила Грейс.

— Неужто вам непонятно? — грустно улыбнулась маркиза. — Основная трудность состоит в том, чтобы уговорить Хантера согласиться с вашим неожиданным, все круто меняющим решением.

Глава четвертая

— Невозможно дольше откладывать неизбежное. Я обязан жениться на девчонке.

Маркиз Синклер и граф Рейнкорт не сразу откликнулись на это заявление Хантера. С Сином и Рейном он дружил уже так давно, что и не припомнил бы того времени, когда они еще не были друзьями.

— Интересно, а кто такая эта самая девчонка — в данном случае? — проговорил Син, задумчиво почесывая подбородок. — Та актерка, за которой ты волочился в прошлом месяце? Или ты имеешь в виду ту весьма настойчивую блондинку, которая так и растаяла, увидев тебя на балу у леди Гейт? Господи, как же звали-то ту девицу? Матильда? — Свой вопрос он адресовал Рейну.

— Нет, не Матильда, — возразил тот, усердно пытаясь вспомнить имя. — Но действительно что-то на «м». Может быть, Мэгги или Минерва?

— Ну, уж не Минерва, — поморщился Син. — Дама с таким именем оказалась бы слишком испорченной и слишком старой для нашего доброго друга. И локти острые.

— Причем здесь локти? — сердито осведомился Хантер, не припоминавший никакой бросавшейся в глаза блондинки на балу у леди Гейт. — И с чего это вы так заинтересовались именами на букву «м»? Если будете и дальше рассуждать в том же духе, то оба останетесь без бренди после обеда.

Рейн оценил шутку и беззаботно расхохотался. Хантер был возмущен: неужели ему не приходится рассчитывать хоть на какую-то поддержку друзей?

— Дама, о которой я веду речь, — это леди Грейс Киэрли, — сказал Хантер, не в силах скрыть раздражения. — Если вы немного напряжете память, то вспомните, что мне навязали эту девицу в жены, а если я не женюсь на ней, то потеряю все наследство, доставшееся от бабушки. А вам, болванам развеселым, позвольте напомнить, что в это наследство входит и дом на Кинг-стрит.

Тот самый дом, который он подарил обществу «порочных лордов» и где они организовали свой клуб «Нокс».[5] Если он не женится на леди Грейс, дом перейдет к его кузену, который, вероятно, сделается и владельцем клуба.

Черт знает что такое!

Уж друзья-то должны бы помочь хоть немного!

— Да ведь мы вполне понимаем твое затруднение, дружище, — произнес Рейн между приступами хохота. — И не хотим из-за всего этого потерять «Нокс». Просто я совсем забыл об этой девчонке. Ты столько лет про нее и не вспоминал.

Хантер беспомощно развел руками и умолк. Он действительно пытался забыть девушку и то, что в один прекрасный день должен жениться на ней или пожертвовать своей честью и бабушкиным наследством.

— А почему ты так уверен, что она еще жива? — полюбопытствовал Син. — Прошло столько времени, и с нею вполне могло что-нибудь случиться. Может, ты бегаешь от женщины, которая давным-давно умерла.

— Леди Грейс не пала жертвой болезни или какого-нибудь несчастного происшествия. Раз в год во Фретуэлл-холл ездил от моего имени поверенный. Он и извещал меня об обстоятельствах жизни этой леди.

Хантер не смог разжечь в себе праведного гнева на развеселившихся друзей, которые явно не слишком были озабочены его несчастьями. Он редко упоминал имя леди Грейс даже в кругу ближайших друзей и почти ничего не говорил о тех условиях, которыми опутала его бабушка, дабы обеспечить покорность своей воле.

— Через несколько недель леди Грейс исполнится двадцать один год, — стал он спокойно объяснять друзьям. Лица у них оставались непонимающими, и он продолжил: — Согласно договору я обязан жениться на молодой леди до момента ее совершеннолетия, иначе моя доля наследства перейдет к кузену, Роланду Уокеру.

То есть к человеку, который вовсе не заслуживал того, чтобы завладеть плодами многолетних трудов Хантера.

— A-а, ты говоришь — Уокеру, — протянул Рейн, в синих глазах которого промелькнуло что-то похожее на понимание. — Даже не припомню, когда я этого типа встречал в последний раз.

— Тогда времени у тебя в обрез, друг мой, — заметил Син.

Хантер вскочил со стула и, подойдя к друзьям, взъерошил себе волосы.

— Это я прекрасно понимаю, Син. Портер часто упрекал меня в том, что я так долго с этим тяну. Я несколько раз пытался поправить дело, сам ездил к молодой леди.

— Это когда же было? — поинтересовался Син.

Хантер тряхнул головой. Он никому не рассказывал о своих безуспешных поездках.

— Точные даты уже не играют никакой роли. Я каждый раз получал от ворот поворот, ибо хозяйки не было в поместье.

Рейн заглянул ему в глаза так, что Хантер замер на месте.

— Ты ведь еще никогда не пытался избежать того, что надлежит делать. У тебя было столько лет, чтобы забрать невесту и обвенчаться. Так какого же дьявола ты с этим тянул? Еще прошлой весной можно было привезти ее в Лондон. София и Джулиана с удовольствием занялись бы ею, а с помощью Реган, Изабеллы и Кэтрин они ввели бы ее в лондонский свет — и у тебя была бы возможность познакомиться с женщиной, на которой ты собираешься жениться.

Джулиана и София — жены Сина и Рейна, а Реган — сестра их общего друга, графа Чиллингсуорта, которого близкие звали Фростом. Реган была замужем за Дэром, тоже членом кружка «порочных лордов». Изабелла — жена графа Вейнрайта, а на Кэтрин, дочери лорда Гриншилда, минувшим летом женился еще один их друг, маркиз Сэйнтхилл.

— Я ведь только что сказал, что пытался увидеться с этой чертовкой. — Хантер бросил сердитый взгляд на Рейна. Увидеться-то хотел, но вовсе не думал привозить ее в Лондон. Боже, какой он дурак! — У тебя все слишком просто получается.

— Неужели? — насмешливо произнес Рейн. — Когда ухаживаешь за девушкой, ничего не бывает просто.

— Согласен, — подтвердил и Син.

— Ухаживаю? — задумчиво переспросил Хантер. — Я женюсь на ней. Она будет моей герцогиней. Думаю, ухаживать за ней нет никакого смысла.

Оба друга покачали головами с таким видом, будто Хантер их разочаровал.

— Если бы ты давным-давно съездил во Фретуэлл-холл, как тебе не раз советовал Портер, то сейчас не оказался бы в столь отчаянном положении, — безжалостно сказал Син.

Они с Рейном переглянулись. Из семерых «порочных лордов» эти двое первыми обзавелись женами, поэтому остальные нередко обращались к Сину и Рейну за советом, как выдержать верный курс и не потопить свой корабль в бурных водах сватовства и женитьбы.

• Предыдущая
• 8/49
• Следующая