Земля в цвету - Сафонов Вадим - Страница 9
- Предыдущая
- 9/98
- Следующая
Тысячелетие произнести легко, а вообразить трудно. Тысячу с небольшим лет назад началось наше государство. Турок не было в Константинополе, и славяне, наши предки, называли его Царь-градом. Никто в Старом Свете не догадывался о существовании Америки и не дерзал далеко отплыть в океан за Геркулесовы столбы — за Гибралтар. Из всех городов, какие мы сейчас знаем, городов, в которых живут миллионы людей, столиц, гордых своей древностью и пышным блеском, — из всех городов, чьи имена не сходят с газетных листов, существовало тогда едва лишь пять-шесть. Все так переменилось в бытовом укладе, рабочей и домашней обстановке, знаниях, обычаях, что нелегко вам и представить людей того времени, чтобы стали они для нас, как живые. И языки, очень стойкие, очень неподатливые на перемены в главном, были тогда иными; английского же вовсе не было.
Вот что такое одно тысячелетие.
История, которую изучают в школах, в основном, включая античность, укладывается в три тысячи лет.
А земледелием люди занимаются вряд ли меньше девяти-десяти тысяч лет!
Была одна печальная особенность в старом земледелии, в том земледелии, какое и Декандоль видел вокруг себя.
В шахтах, на фабриках, у станков, у машин работали люди, которые знали свой труд, были специалистами его. Крестьянский же труд не считался специальностью. То был «черный» труд. Всякий годен для него — была бы пара рук да здоровая поясница.
Чтобы иметь дело с живым существом, с растением, которое сложней самой сложной машины, ничего другого и не надо, — думали в течение тысячелетий.
Вырастали города-гиганты. Строились заводы. Чудеса за чудесами создавала техника и меняла все в человеческой жизни и в облике Земли.
А крестьяне — швейцарские земледельцы и пастухи-земляки Декандоля, французские виноградари, немецкие пахари — так же обрабатывали свои поля, пасли стада, возделывали лозы, как некогда римские колоны.
Создалось положение почти парадоксальное.
С незапамятных времен началось содружество человека с живым миром: с тех пор, как человек стал человеком. Но узнал он этот живой мир и овладел им гораздо меньше, чем миром неживым, механическим. И огромная, почти нетронутая Зеленая страна по-прежнему простирается кругом человека.
Она вся на виду. Не надо брать пробы из шурфов и прокладывать штольни. Только нагнись и сорви лист или отломи стебелек. А георазведчики куда лучше были осведомлены о сокровищах, скрытых в глубинах земной коры, чем ученые-ботаники о сокровищах в недрах Зеленой страны.
В последние десятилетия в мире растений совершено множество замечательных открытий. Чем дальше, тем их больше. Человек делает их вокруг себя. Иной раз прямо на садовых дорожках. Мы вдруг наново узнаем старых знакомцев. Вечнозеленые кроталярии мирно выбрасывали в оранжереях колоски цветов. И никому не приходило в голову, что поля кроталярий дадут волокно для текстильных фабрик. Юкка с ее высокими цветочными стрелами становится ценной технической (тоже текстильной) культурой. Мы узнали, что нарядные георгины и нежные колоказии богаты сахаристым веществом.
Высокий желтоголовый золотарник руководствами по садоводству рекомендовался «для посадки кругом древесных и кустарниковых групп и украшения задних планов». Но его сок, клейкий, белый, немного едкий сок одуванчиков, оказывается, свертывается в каучук!
На наших глазах совершается то, о чем историки культуры обычно говорили, как о происходившем в туманно-далекие времена: одомашнивание дикарей. Одуванчики-каучуконосы, крым-сагыз, тау-сагыз и особенно кок-сагыз, еще недавно и по имени не известные даже ботаникам-специалистам, уже переселились на поля. Произошло это в нашей стране.
А кто не знает крапивы? Она, кажется, идет по следам человека, жмется к жилью, растет под самыми окнами, густо подымается где-нибудь у забора, в тенистом месте, норовит даже выбежать на дорогу. Тысячи лет живет человек бок о бок с нею и выпалывает, когда неосторожно схватит ее рукой или обожжет ею босые ноги. На что она годится? Разве щи раз в год сварить. Всё наизусть знал про нее человек, а вот только четверть века назад вызнал, что крапивой одеться можно, что она текстильное растение. А у китайской крапивы — рами — волокно подобно шелку.
Рами тоже сейчас растет у нас. В двадцатых годах началось широкое введение в сельское хозяйство СССР новых культур — деревьев, кустарников и полевых растений, какие никогда раньше не возделывались в России. Словно через распахнутые ворота вступила на землю нашей страны толпа незнакомцев. На берегах Риона, в древней Колхиде нашли вторую родину австралийские эвкалипты.
Странные имена зазвучали с газетных листов: фейхоа, авокадо, пампельмус, грейпфрут, ляймкват. Невиданные плоды появились во фруктовых магазинах.
Химики и техники исследовали всего едва три тысячи видов растений. Про эти три тысячи доподлинно известно, как их можно использовать, что от них взять.
А другие? Даже многие из тех, которые возделывает человек, все еще незнакомцы.
Нехоженые тропы вьются по Зеленой стране. Того, кто пойдет по ним, они приведут, быть может, в такие края, о каких никто и не слыхивал. И для этого не надо ехать за море. Тут дело обстоит, как в сказке. Пещера с драгоценностями совсем рядом.
Но вход в нее откроется только тому, кто знает ее секрет, кто сумеет сказать: «Сезам, откройся!»
Человек имел дело главным образом с цветковыми растениями, немного с хвойными. А из низших, пожалуй, одни грибы и пригодились ему.
И вот весь мир облетело слово «антибиотики». Не одно столетие врачи искали и не могли найти быстрые и верные средства борьбы с несколькими очень неприятными заразными заболеваниями.
Теперь в руках врачей есть такие средства. Антибиотики уничтожают многих микробов, злейших врагов человека. Открытие антибиотиков составило эпоху в медицине.
Самый известный среди антибиотиков — это пенициллин, выделенный из плесени. Кто бы мог подумать, что эта досадная спутница сырости сослужит такую службу человечеству! Другие антибиотики обнаружены в бактериях, в сумчатых грибах. В какие-нибудь десять лет мы узнали о множестве неожиданных друзей человека.
Бактерия — истребительница гноеродных микробов — названа «чудесной палочкой». В годы войны ее применяли в госпиталях. И раны бойцов скорее заживали. Быстрее излечивались воспаления лобных пазух. Резко улучшалось состояние дифтерийных больных.
Антибиотики найдены и в высших цветковых.
И где тот пророк, который предскажет, у каких материков высадятся завтра отважные мореходы, какие края увидят землепроходцы Зеленой страны, — ваши сверстники, молодой читатель.
Но если так, то не окажутся ли со временем замененными и самые верные слупи — злаки полей, старые, милые деревья вишневых, яблоневых, грушевых садов?
Ведь длинная история возделывания растений не совершалась по плану, многое зависело в ней от случая. «Власть земли» тяготела над земледельцем, от века ожидавшим милостей природы — то дождика, то вёдра, то снега впору. Люди двигались как ощупью по Зеленой стране.
И все-таки нет никаких оснований думать, что придется заменять основные растения культурного набора.
Он складывался тысячелетиями. Первые земледельцы пробовали, ошибались. И опять испытывали, откидывали одно, брались за дело по-другому. И то, что просеялось сквозь тысячелетнее сито, то, что выдержало испытание веков, было уже крепко. Случайным оно-то уж никак не было!
Это — во-первых.
Но это еще не все.
Конечно, люди многого недоглядели в окружающем их мире растений. Немало друзей оказалось неузнанными. Но узнали люди прежде всего как раз тех, кто безотказнее других мог служить им.
Тех, кто не прятался, а как бы сам шел навстречу. Их-то они и разглядели раньше всех.
Это — во-вторых.
Вот уже два объяснения тому, почему люди, бредя ощупью, ошибаясь несчетное число раз, все же в конце концов не ошиблись в своем выборе главных культурных растений.
Но есть еще третий довод, наиболее важный. Люди не просто приглядывались, ошибались и испытывали. Они работали с растениями, взятыми в хозяйство. И мы знаем — пересоздавали их. Теперь эти растения совсем не те, какими они были когда-то. Им приданы новые, бесценные качества. Подобных им не существует в природе.
- Предыдущая
- 9/98
- Следующая
