Откровения Виктора Суворова - Суворов Виктор - Страница 49

• Предыдущая
• 49/88
• Следующая

— Трудно сказать, какие цели у Путина, но ясно, что ничего хорошего из террористической борьбы против терроризма не выйдет. Просто потому, что объекты террора открыты — московское метро, театры… Защитить их невозможно. А террорист — он невидим. Кроме того, такой решимости бороться с террористами, какая есть у них самих, у России нет. Там люди идут на самоубийство. А нашего человека послать на самоубийство не так просто, мягко говоря.

Поэтому если мы вступаем в эту борьбу на их правилах и на их условиях, то мы обречены на поражение.

— А что значит в данном случае поражение? Я не могу понять смысл этой деятельности. Таким образом войну в Чечне ведь не закончить. Так ее можно только усугубить.

— Во всех разговорах о войне в Чечне я обычно задаю один и тот же вопрос. Я говорю: господа, дайте мне автомат Калашникова, я пойду в Чечню, я буду их убивать, только сначала объясните мне, непонятливому, почему с чеченами нам будет хорошо? Вот без них нам плохо, а с ними будет хорошо. Чего вы добиваетесь? Вы же сами пишете, что чеченцы — бандиты, террористы. Почему вы хотите жить с бандитами и террористами? Говорят, что там работорговля. Почему вы хотите жить в одной квартире с людьми, которые занимаются работорговлей?

Тогда мне говорят: ты ничего не понимаешь. Там же нефть! Тут я признаюсь, что ничего не понимаю. России нефть ведь не нужна. Россия сейчас и без Чечни производит нефти больше, чем Саудовская Аравия, больше всех в мире. Вам нефти не хватает? Чего только в России нет — золото, газ, алмазы. Вам от этого лучше? Жизненный уровень поднимается? Кто-то между вами эту чеченскую нефть поровну разделит? Не достанется же вам ничего.

И тогда мне говорят: ты ничего не понимаешь. Если дать свободу Чечне, то и все другие захотят свободы. Я отвечаю: тогда ситуацию нужно квалифицировать иначе. Надо честно признать: Россия не желает жить под властью Москвы. А как иначе, если дай свободу — и все расползутся? И тогда нужно разбираться, почему Россия не желает жить под властью Москвы. Тогда нужно искать решение всех проблем именно в Москве, а не на периферии. Почему так получается: есть один президент, и за него мы всенародно и чуть ли не единогласно голосуем, а чуть дай свободу — и все разбегутся? Тот, кто так говорит, признает, что все в России склеено на соплях и на крови. Если ситуация именно такова — давайте эту свободу сейчас. На условиях Москвы. Не ждите ситуации, когда жареные птицы начнут вас клевать. Тогда окраины начнут отделятся не на ваших условиях, а на своих собственных.

— Странная вещь — по немецкому телевидению об аресте российских агентов в Катаре даже не упомянули.

— Я тоже обратил внимание на то, что британская пресса об аресте не упомянула.

— Чем это можно объяснить? И другой вопрос: чем грозит России это событие во внешнеполитическом смысле? Запад, видимо, просто растерялся. Они не знают, как это подать.

— Если обвинения подтвердятся, то большой друг Запада Владимир Владимирович попадет в очень неприятную ситуацию. И все его союзники на Западе, а у него их много, — тоже. Сейчас все делают вид, что вроде ничего не заметили. Идет война против терроризма, и Россия один из главных ее вдохновителей. После 11 сентября Россия сразу же нашла общий язык с Америкой. И вдруг выясняется, что Россия ничем не отличается от тех же террористов, использует ту же тактику, то же оружие, те же приемы, ту же философию. Западу крайне неприятно все это слышать.

— Тут еще одна параллель всплывает. Не так давно исполнился год теракту на Дубровке в Москве. С той поры, как заложников «Норд-Оста» потравили газом, никакой новой информации не публиковалось, о расследовании ни слуху ни духу. Это может означать самые неприятные вещи.

— Да, об этом имеет смысл поговорить с Александром Литвиненко. Он накопал очень интересные материалы. Там следы совершенно очевидно ведут совсем не в том направлении, в котором хотелось бы российскому руководству.

— Странная закономерность. С одной стороны, более чем вероятное участие спецслужб в покушении на Яндарбиева, а с другой — непонятное нежелание распутывать настоящий несомненный теракт, совершенный чеченцами в Москве.

— Если он был совершен чеченцами.

— Исполнители-то точно были чеченцами.

— Но кто стоял за ними? Здесь вполне мог сработать тот же старый китайский принцип — «убить чужим ножом». Самый распространенный метод вербовки в любой разведке — «темная» вербовка. Например, лучшие источники информации для Сталина всегда думали, что работают не на советскую разведку. Их вербовали от имени, скажем, британской разведки. Исполнители были чеченцы, ими кто-то руководил, этими тоже кто-то руководил. И кто там за кулисами за веревочки дергал — с этим надо разобраться. Следы ведут прямо в высшие сферы.

«Россия готовится к прошлой войне…» Виктор Суворов о российской армии, ракетах и политике[2]

— Российский президент начал свой новый срок правительственной реформой и, в частности, подчинением себе лично всех силовых структур. Виктор, что вы думаете по этому поводу?

— Шаги, которые предпринял Путин, на мой взгляд, означают, что президент никому не доверяет. Это ситуация, хорошо знакомая нам по истории. Например, Сталин тогда, когда его власть была неоспорима, занимал только одну должность — Генсек ЦК ВКП(б). И все. Во время войны он был вынужден принять должность главнокомандующего и одновременно стать председателем Совета Народных Комиссаров. Во время войны иначе и быть не могло. Но после войны Сталин занял множество должностей. Он был и министром вооруженных сил, и главой правительства, и генеральным секретарем и пр., и пр. Это уже свидетельствовало не об усилении его власти, а об ее ослаблении.

Я не хочу проводить никаких параллелей. Но вот посмотрите на Гитлера, который никому не верил. Был момент, когда он занимал должности Верховного главнокомандующего, командующего сухопутными войсками и одновременно командующего группой армий «А». Кроме того, и канцлер, и фюрер… Так вот была ситуация, когда командующий группой армий «А» должен был обращаться к командующему сухопутными войсками, а тот — к Верховному главнокомандующему. И это был все один и тот же человек. Ничего хорошего из такого никогда не получалось и получиться не может. Когда человек никому не верит — это очень плохая ситуация.

— Что реально означает прямое президентское управление всеми силовыми структурами?

— Ничего реально это не означает. Вообще-то талант любого руководителя в том, чтобы переложить ответственность на заместителей. Руководишь ты, а отвечают они. Не самые умные руководители принимают на себя официально ответственность. От этого власть не может увеличиться, но зато все знают, на кого валить, если что-то происходит. Все знают, кто козел отпущения. Человек сам становится козлом.

Да и руководить всем один человек неспособен. Еще римляне знали, что в подчинении одного человека может находиться пять человек, пять каких-то структур. Больше пяти невозможно. А в России президент должен думать и об экономике, и о внешней политике, и за армию, и за МВД… При Сталине Государственный комитет обороны состоял из пяти человек. Сталин, его заместитель Молотов и три ветви власти. Партия — Маленков, от армии был Ворошилов и от НКВД-НКГБ — Берия. В подчинении Сталина и Молотова было трое — Маленков, Ворошилов и Берия. Ими они руководили.

Когда у человека в руках сосредоточено практическое руководство и армией, и экономикой, и политикой, и финансами, ничего хорошо не получается.

— Возникают две отчасти взаимоисключающие друг друга версии. Подчинение президенту напрямую силовых структур, с одной стороны, может быть следствием страха того, что они уйдут из-под власти, с другой стороны — следствием верности профессии. Может быть, просто любит он это дело. Он гэбэшник, он хочет руководить военными. То есть президент в России не бывший гэбэшник, а настоящий и действующий.

• Предыдущая
• 49/88
• Следующая