Кардинал в серой шинели - Конторович Александр Сергеевич - Страница 17

• Предыдущая
• 17/57
• Следующая

Э-м-м… что это было? Случайный разрыв?

Чего?

Снова грохочет взрыв, подкрепленный на этот раз автоматными очередями. С нашей позиции видно, как из задних дверей «буханки», роняя на дорогу какие-то ящики, выскакивают несколько человек с оружием.

Духи!

Тут никаких сомнений нет, да и быть не может. Никто другой на нас просто не нападет. Стало быть, первый разрыв — тоже дело их рук.

В пулеметное гнездо на входе тоже летят гранаты, татакает автомат. Все! Крандец ребятам…

А «буханка» продолжает катиться вперед. Вместо выбитого лобового стекла в окне, справа от водителя, торчит пулемет. Цель его ясна — пулеметное гнездо на выезде.

— Ах вы, с-с-с… — заходится Мишка.

С грохотом катится вниз термос, расплескивая по пути воду.

Мишка длинными прыжками несется вперед, к дороге, на ходу сдергивая с плеча автомат.

Наверное, каждому когда-то приходилось видеть сны, в которых он либо догонял кого-нибудь, либо, наоборот, — сматывался. И ноги при этом ступали отвратительно медленно, словно приклеенные к полу. Вот и сейчас, несмотря на то что мы оба спешим изо всех сил, полное впечатление, что еле-еле ползем. Спасает только то, что с дороги нас почти не видно — закрывает стена центрального строения и брезентовый полог столовой.

«Буханка» уже прошла почти полпути, когда Мишка, наконец, добрался до того места, откуда он мог вести по ней уверенную стрельбу. Замечание нелишнее, ибо у него и у меня с собой всего по одному магазину. А где остальные? Да там же… где и бронежилеты… Стало быть, стрелять надо точно.

— Справа блок обходи! — орет мне мой товарищ.

Да не лопух я, понимаю все.

Уже заворачивая за угол, я вижу, как он останавливается и вскидывает к плечу оружие.

На первом посту снова что-то грохает, и поэтому выстрелы Мишки почти не слышны. Но результат попадания я вижу даже отсюда. В «буханке» внезапно разлетаются в брызги стекла, и она резко виляет в сторону — водителю конец!

«Вломили!»

С этой радостной мыслью я заворачиваю за угол… и весь мой энтузиазм разом иссякает.

На дороге стоят четверо духов. Слава богу, сейчас они стоят ко мне спиной! На взрыв бошки повернули! Хреновая вещь — любопытство!

Первого из них я снял с ходу — очередь вошла ему в бок, и душман ничком рухнул на землю. Начавший поворачиваться на выстрелы, второй схлопотал свою пулю и скорчился на земле рядом с товарищем.

Оставшиеся моджахеды, как зайцы, сиганули по сторонам. Причем тот, что был от меня дальше всех, оказался ленивым зайцем. Или ему просто не повезло? Трудно сказать… А вот четвертый, решив не искушать судьбу, рванул по дороге назад, навстречу грузовикам. В принципе его тоже можно было бы завалить, но… у меня и так оставался едва ли десяток патронов. И черт его знает, сколько в подъезжающих грузовиках еще сидит товарищей этого деятеля?

Что делать?

И куды бечь?

В столовку за бронником и магазинами? То есть — за духом следом? Стрелять по мне в таком разе не станут — могут и его завалить случаем. Хотя… пожалуй что, и станут. Это у нас считается, что каждый боец ценен… во всяком случае — так говорят. А вот у них — не так. Пал во имя… хрен его знает, чего. Но комплексовать по этому поводу никто не будет. Резюме — будут стрелять.

Раз так, поворачиваю назад и обегаю центральное строение со стороны дороги. По пути вижу корчащегося в пыли духа. Здрасьте, а он-то откуда взялся? Это уже пятый! Рассуждать некогда, и я на ходу всаживаю в него две пули. Готов!

Завернув за угол, подбегаю ко входу. Центральное строение блокпоста соорудили из полуразваленного дома. Видимо, когда-то здесь был кишлак или что-то похожее. Время не пощадило его построек, сжалившись только над этим одиноко стоящим домом. А может быть, все объяснялось гораздо проще. Вода здесь есть, и не исключено, что проезжающие по дороге люди просто останавливались в этих местах передохнуть. Оттого и поддерживали в более-менее приличном состоянии единственное уцелевшее жилье. Переоборудовав его в здание блокпоста, саперы натаскали на крышу камней и подняли ее края приблизительно на метр. Так что строение получилось полутораэтажным. Сверху натянули брезент, в крыше пробили дыру и поставили лестницу. А наверху, под брезентом, стоял КПВТ. Вот к нему-то я сейчас и направился. Согласитесь, что данный агрегат в сложившейся ситуации куда более весомый аргумент, чем два автомата.

Влетев в проем, вскидываю автомат — справа обозначается движение.

— Сашка?! Ты, что ли?

Еле успеваю сдержать палец на спусковом крючке.

Михалыч!

Он стоит, привалившись к стене. Рядом с ним замечаю недвижные тела кого-то из ребят. В падающем из дверного проема свете видно, что его поварской передник вымазан в пыли, и на плече расплывается темное пятно. В левой руке прапорщик держит пистолет. Понятно теперь, откуда взялся на дороге пятый дух. В завязавшейся кутерьме его товарищи вполне могли зевнуть негромкий хлопок Макарова. Оттого-то они и тупили на дороге, вертя головами во все стороны.

— Михалыч, как ты? Ранен?

— Есть малость. Осколком в плечо пришлось, и башка гудит.

— Так я тебя перевяжу!

— После, Санек. Ты куда собрался-то?

— Наверх, к пулемету. Куда же еще?

— Обожди с пулеметом. Давай, дуй к рации! Надо нашим сообщить. Эти гости сюда не просто так пришли. Посту, считай, кирдык, а на подходе ежедневная колонна. С этого места басмачи ее в два счета разделают под орех. Пусть остановят, незачем им сюда ехать.

— Так не успею я передать: духи уже у шлагбаума вот-вот будут.

— Я к пулемету встану. Чай, у меня опыта побольше, чем у вас всех, вместе взятых. Тоже ведь не всю жизнь поваром-то был.

Это правда. Михалыч служит уже шестой год. И только в Афгане он уже два года. Неуживчивый и малоразговорчивый, он постоянно конфликтует с руководством. Оттого и сидит безвылазно на блокпосту. Семьи у него нет, родных — тоже. Поэтому даже свой отпуск прапорщик проводит в Кабуле. Отъедается и отсыпается. После того как его на одном из выходов контузило взрывом (сосед наступил на мину), его оставили на хозяйственной должности. Вот тут и прорезался у него талант повара. Готовит он просто великолепно! И, глядя на него, совершенно невозможно предположить, что под поварским колпаком скрывается опытный и злой боец. Возражать ему в данной ситуации бессмысленно и глупо. Подсадив его на лестницу, я подхватываю с земли чей-то автомат и несусь в соседнее помещение.

В отличие от первой комнаты, куда духи успели забросить гранату, сюда ничего не прилетело. Поэтому здесь все находится в относительном порядке.

Подскакиваю к радиостанции и щелчком перебрасываю тумблер питания. Неярко загорелись лампочки, качнулась стрелка индикатора.

— Я — Сто шестой! Я — Сто шестой! Срочно отзовитесь все, кто меня слышит! Прием!

Некоторое время ничего не происходит, только в динамиках слышен шорох атмосферного электричества. Внезапно над головой гулко грохочет раскатистая очередь. Надо полагать, духи пошли на штурм.

— На связи «Акация-шесть». Слушаю тебя, Сто шестой. Что стряслось?

— Нападение на блокпост. Немедленно остановите колонну!

— Что там у вас? Подробнее доложи.

Это позывной мотострелкового батальона, они расположены от нас приблизительно в двадцати километрах. И их машины иногда проезжают через наш блокпост.

— Пулемет на входе разбит, имеем потери более пятидесяти процентов личного состава. Долго здесь не продержимся.

— Количество нападающих хоть примерно можешь сказать?

Снова грохочет пулемет. Он резко осекается, и даже здесь я слышу матерную ругань прапорщика. Что-то случилось. Бросив микрофон на стол, я пулей взлетаю вверх по лестнице.

— Ленту! Мать твою, ленту давай скорее! — кричит мне раскрасневшийся Михалыч.

Так вот в чем дело! У него просто кончились патроны, а одной рукой поменять ленту ему трудно. Падаю на колени и, зацепив рукой патронный ящик, подтаскиваю его поближе к пулемету. Открыв крышку, выдергиваю конец ленты и, поднявшись на ноги, заряжаю пулемет. Искоса глянув на дорогу, я аж присвистнул: раскорячившись поперек дороги, стоит один из грузовиков. Тот самый, Саидовский. Кабина у него искорежена пулями, в кузове видны дырки от попаданий. Второй грузовик чуть поодаль, и на нем никаких повреждений я не вижу. А по обе стороны от брошенных машин из-за всевозможных укрытий торчат автоматные стволы. Мать моя, да сколько же их тут?! Только на первый взгляд не менее пятидесяти человек. Над моей головой что-то злобно посвистывает, и только сейчас я замечаю неяркие вспышки автоматных выстрелов.

• Предыдущая
• 17/57
• Следующая