Сочинения в 2-х томах. Том 1. Стихотворения. - Мандельштам Осип Эмильевич - Страница 35
- Предыдущая
- 35/66
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
35
9 – 27 декабря 1936
***
Нынче день какой-то желторотый -
Не могу его понять -
И глядят приморские ворота
В якорях, в туманах на меня...
Тихий, тихий по воде линялой
Ход военных кораблей,
И каналов узкие пеналы
Подо льдом еще черней.
9 – 28 декабря 1936
***
Детский рот жует свою мякину,
Улыбается, жуя,
Словно щеголь, голову закину
И щегла увижу я.
Хвостик лодкой, перья черно-желты,
Ниже клюва красным шит,
Черно-желтый, до чего щегол ты,
До чего ты щегловит!
Подивлюсь на свет еще немного,
На детей и на снега,-
Но улыбка неподдельна, как дорога,
Непослушна, не слуга.
9 – 13 декабря 1936
***
Мой щегол, я голову закину -
Поглядим на мир вдвоем:
Зимний день, колючий, как мякина,
Так ли жестк в зрачке твоем?
Хвостик лодкой, перья черно-желты,
Ниже клюва в краску влит,
Сознаешь ли – до чего щегол ты,
До чего ты щегловит?
Что за воздух у него в надлобье -
Черн и красен, желт и бел!
В обе стороны он в оба смотрит – в обе! -
Не посмотрит – улетел!
9 – 27 декабря 1936
***
Когда щегол в воздушной сдобе
Вдруг затрясется, сердцевит,-
Ученый плащик перчит злоба,
А чепчик – черным красовит.
Клевещет жердочка и планка,
Клевещет клетка сотней спиц,
И все на свете наизнанку,
И есть лесная Саламанка
Для непослушных умных птиц!
Декабрь (после 8-го) 1936
***
Внутри горы бездействует кумир
В покоях бережных, безбрежных и счастливых,
А с шеи каплет ожерелий жир,
Оберегая сна приливы и отливы.
Когда он мальчик был и с ним играл павлин,
Его индийской радугой кормили,
Давали молока из розоватых глин
И не жалели кошенили.
Кость усыпленная завязана узлом,
Очеловечены колени, руки, плечи,
Он улыбается своим тишайшим ртом,
Он мыслит костию и чувствует челом
И вспомнить силится свой облик человечий.
10 – 26 декабря 1936
***
Пластинкой тоненькой жиллета
Легко щетину спячки снять:
Полуукраинское лето
Давай с тобою вспоминать.
Вы, именитые вершины,
Дерев косматых именины,-
Честь Рюисдалевых картин,-
И на почин лишь куст один
В янтарь и мясо красных глин.
Земля бежит наверх. Приятно
Глядеть на чистые пласты
И быть хозяином объятной
Семипалатной простоты.
Его холмы к далекой цели
Стогами легкими летели,
Его дорог степной бульвар
Как цепь шатров в тенистый жар!
И на пожар рванулась ива,
А тополь встал самолюбиво...
Над желтым лагерем жнивья
Морозных дымов колея.
А Дон еще как полукровка,
Сребрясь и мелко и неловко,
Воды набравши с полковша,
Терялся, что моя душа,
Когда на жесткие постели
Ложилось бремя вечеров
И, выходя из берегов,
Деревья-бражники шумели...
15 – 27 декабря 1936
***
Сосновой рощицы закон:
Виол и арф семейный звон.
Стволы извилисты и голы,
Но все же – арфы и виолы.
Растут, как будто каждый ствол
На арфу начал гнуть Эол
И бросил, о корнях жалея,
Жалея ствол, жалея сил,
Виолу с арфой пробудил
Звучать в коре, коричневея.
16 – 18 декабря 1936
***
Эта область в темноводье -
Хляби хлеба, гроз ведро -
Не дворянское угодье -
Океанское ядро.
Я люблю ее рисунок -
Он на Африку похож.
Дайте свет – прозрачных лунок
На фанере не сочтешь.
– Анна, Россошь и Гремячье,-
Я твержу их имена,
Белизна снегов гагачья
Из вагонного окна.
Я кружил в полях совхозных -
Полон воздуха был рот,
Солнц подсолнечника грозных
Прямо в очи оборот.
Въехал ночью в рукавичный,
Снегом пышущий Тамбов,
Видел Цны – реки обычной -
Белый-белый бел-покров.
Трудодень земли знакомой
Я запомнил навсегда,
Воробьевского райкома
Не забуду никогда.
Где я? Что со мной дурного?
Степь беззимняя гола,
Это мачеха Кольцова,
Шутишь: родина щегла!
Только города немого
В гололедицу обзор,
Только чайника ночного
Сам с собою разговор...
В гуще воздуха степного
Перекличка поездов
Да украинская мова
Их растянутых гудков.
35
- Предыдущая
- 35/66
- Следующая
