Выбери любимый жанр

Диана - Манн Генрих - Страница 23


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

23

— Сначала улыбнитесь!

Она повернулась к нему спиной, но встретила взгляд матери и вздрогнула. Она опять обернулась к Тамбурини, улыбнулась ему с таким видом, как будто могла сделать и это, и выпила напиток разом, как будто решившись принять яд.

Кукуру наложила себе полную тарелку мармеладу. Она крикнула лакею: «La bouche». Резким движением она так сильно перегнулась в сторону, как будто хотела засунуть голову под стул; потом с треском вынула изо рта челюсти и положила их в подставленную чашку.

— Вам нужны зубы для еды, а мне только для разговоров. Жую я небом, — с усилием завыла она голосом, который вдруг стал глухим и старушечьим. Он прокатился по галерее, благородные очертания которой были созданы для тонких, вдумчивых речей людей духа.

Кардинал беседовал с герцогиней о монетах и камеях. Он велел принести ящики и показывал ей некоторые экземпляры.

— Я никак не мог узнать, откуда вот эта. На одной стороне изображена виноградная кисть, а на другой под буквами иота и сигма амфора.

Она воскликнула, пораженная:

— Я ее знаю! Она с Лиссы, моего прекрасного острова. Я напишу епископу; вы позволите мне, ваше преосвященство, предложить вам еще несколько?

— В состоянии ли вы еще сделать это? — спросила Кукуру. — Ведь ваши земли отняты у вас.

— Вы правы, я совсем забыла об этом.

Она подумала.

— Ну, епископ пришлет мне монеты из любезности, — улыбаясь, сказала она.

— Нет, нет, оставьте это лучше!

Старуха была недовольна. Она опять вставила свои зубы и заговорила ясно.

— Друг Антон слишком много занимается такими глупостями, не поддерживайте его в этом. Он думает только о том, куда бы выбросить свои деньги, и у него ничего не остается для энергичных предприятий, от которых богатеют целые семьи. Если у нас есть деньги, то есть и обязанности!

Кардинал тихо вставил:

— Все в свое время, милый друг.

Он больше не обращал внимания на старую даму, искавшую подтверждения своего мнения у монсиньора Тамбурини. Он подул на покрытый резьбой камень и нежно провел по нему пальцем. Она насмешливо крикнула:

— Как он чистит его! Как он влюблен в этот вздор! Друг Антон, вы всегда были бабой!

Тамбурини опять обратился к Лилиан.

— Спойте что-нибудь, — сказал он, и под сладкой оболочкой, в которую он облек эту просьбу, смутно чувствовалось что-то грубое, как будто угроза господина и владельца. Она отвернулась, не взглянув на него. Мать резко крикнула:

— Ты слышишь, Лилиан, тебя просят спеть. Для чего ты берешь дорогие уроки?

Девушка беспомощно взглянула на герцогиню.

Та попросила:

— Сделайте мне удовольствие, княжна Лилиан.

Она тотчас же встала и медленно направилась к концу галереи. Там она остановилась и спела что-то. Ее не было ясно видно. Ее голос боязливо носился по галерее, точно придушенный сумраком. Сверкающая фигура мраморного мальчика за ее спиной прикладывала палец ко рту. Ей похлопали, и она вернулась на свое место, усталая и без следа оживления на щеках и в глазах.

Близилась полночь; герцогиня простилась. Ее ждала карета кардинала: она пожаловалась на длинную дорогу, и графиня Бла предложила ей сопровождать ее.

Обе женщины проехали Лунгару. На углу Борго на заднем плане мелькнули колонны св. Центра. Перед кабачками при свете садовых подсвечников сидел народ и пил вино. Некоторые с громкими криками играли в морру.

— У бедной Лилиан вид жертвы, которой нет спасения, — заметила герцогиня.

Бла объяснила:

— Жертва материнской политики. Кукуру потеряла свое состояние. Она необыкновенно деловита и дает векселя под будущее своих дочерей; но слишком крупные векселя, ей ничего не останется. Вы ничего не слышали о покойном князе?

— Кое-что. Говорят, что он растратил все, что у него было, на актрис.

— К нему несправедливы, он давал деньги так же охотно актерам. Он был горячим поклонником открытой сцепы, и где бы в Неаполе или вообще в королевстве подобное учреждение ни боролось с трудностями, он являлся на помощь. В более поздние годы он сам разъезжал с труппой. Он сидел каждый вечер во фраке и черном парике, чопорный и глубоко серьезный, среди шумной публики самого низшего пошиба. В заключение он поднимался на сцену и кланялся. Актеры были его детьми, он женил их и давал им приданое, мирил ревнивых мужей и жен и выслушивал их любовные исповеди. Его семья не имела ничего еще при его жизни. Княгиня уже сорок лет любовница графа Бурнсгеймба.

— Все еще? — воскликнула в испуге герцогиня.

— Успокойтесь, ваша светлость. Вы слышали, что сказал кардинал: все в свое время. Теперь заботиться о содержании семьи приходится уже не матери, это должна делать Лилиан.

— Таким же способом?

— По-моему, худшим. Женщина с тонкой натурой и находясь в крайней нужде, возмущается против такого Тамбурини.

Они оставили за собой замок и мост Ангела и поехали по Корсо Витторио. Между гордой могилой цезарей и жалкими руинами недостроенной улицы над сверкающей рекой танцевали в развевающихся одеждах запоздалые веселые ангелы во плоти. Из резко очерченной тени, отбрасываемой новыми строениями, на лунный свет прокрадывались неопределенные фигуры, худые и ленивые. Они протягивали мягкие руки преступников проституткам, которые выходили им навстречу без шляпы, с открытой грудью, покачиваясь, вихляя бедрами и зевая.

— В самом деле… Тамбурини? — повторила герцогиня. — У него есть манеры, которым они учатся в ризницах. Дома он должен быть грубым.

— Он сын крестьянина и по натуре крестьянин со всеми его качествами. Самое характерное из них — скупость. Бедная Лилиан не разбогатеет от своих грехов.

— К чему же это варварство, к чему?

— Три года тому назад Лилиан любила принца Маффа. Я не говорю, что она не любит его и теперь. Ему нужны были деньги. После нескольких недель высокомерного кокетства она при известии о его помолвке потеряла голову и письменно предложила ему себя. Письмо ходило по рукам в клубе принца, и старуха Кукуру, чтобы спасти, что можно было, свела свою дочь с Тамбурини.

— С ничтожным священником! Какая нетребовательность!

— Монсеньер Бурнсгеймб тоже был ничтожным священником, когда княгиня снизошла до него. Впоследствии из него вышел кардинал. Мать надеется, что пурпур последует за дочерью в постель ее монсеньера. Что вы хотите, в такие вещи верят. Кроме того, для погибшей девушки постель монсеньера — настоящая очистительная ванна. Я не знаю, герцогиня, а знаком ли вам этот взгляд набожных людей?

— Я ничего не имею против такого взгляда, если только он принесет пользу бедной маленькой Лилиан.

— О, многие считают ее проступок уже искупленным, и через некоторое время она могла бы прилично выйти замуж, если бы…

— Если бы она не была так печальна, эта печальная княжна.

— Не только печальна. К своему несчастью, она, очевидно, придает значение человеческому достоинству. Я почти боюсь, что внутренно она возмущена!

— Она знает, по крайней мере, почему. А кардинал? Он допустил все это?

Карета свернула; они находились, возле церкви Иисуса. С Корсо двигались группы возвращающихся из театра. Шумящие шелком женщины за столами перед ярко освещенными кафе приближали свои накрашенные лица к усам щеголей. К смеху и жужжанью голосов на тротуарах, к звону денег и хрусталя, к унылым зазываниям старух и детей с газетами и восковыми спичками присоединялись отдаленные звуки оркестра, как будто встречались друг с другом ночные птицы.

— Кардинал? — сказала Бла, — он был всегда бабой, как выражается его подруга. В их дуэтах мужскую партию исполняла всегда Кукуру. Теперь песня кончена, он избавился от насилий ее грубого голоса. Только страсть к дорогому старому хламу была в состоянии дать ему силы для этого. Теперь он наслаждается своей независимостью и с упрямством слабых не дает старой подруге даже того, что должен был бы, как порядочный человек, давать ей.

— Значит, он обыкновенный эгоист?

— Нет, не обыкновенный! Утонченный, при случае способный сделать и добро, исключительно из любопытства и не веря в добро. Если пощекотать его женское любопытство, он, пожалуй, мог бы даже отнестись с участием к борьбе народов за свободу!

23

Вы читаете книгу


Манн Генрих - Диана Диана
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело