Две звезды - Уинтерз Ребекка - Страница 14

• Предыдущая
• 14/28
• Следующая

— Как твоя мама скажет.

— Пожалуйста, мам! У дяди Рауля на верхнем этаже есть раскладная кровать, там можно играть в шпионов.

Рауль увидел, как она напряглась.

— Но у нас нет пижам, а у тебя нет сменной школьной одежды на завтра.

— Дядя Рауль купил нам с Албертом пижамы и зубные щетки, на случай, если будем ночевать у него.

— Это рождественский подарок, — объяснил Рауль. — Даже если ты не можешь остаться, утром я привезу Филиппа переодеться, а потом подброшу до школы.

Кристал кивнула в знак согласия и обратилась к сыну:

— Ну разве ты не счастливчик?

Рауль, должно быть, разжег камин заранее. Когда Кристал вошла в гостиную, от него все еще исходило тепло. А этот великолепный вид из большого венецианского окна, выходящего прямо на Монблан! Это был один из лучших пейзажей во всей долине.

Сьюзан постаралась создать по-настоящему уютный дом. Удобные кресла цвета слоновой кости и диваны с подушками удачно сочетались с серо-голубым полом. Сводчатый потолок, пересеченный деревянными балками медового цвета, и резной балкон на втором этаже дополняли великолепный интерьер.

Насколько Кристал могла судить, Рауль после смерти жены не стал ничего менять. Казалось, в доме все говорило: «Нет! Тебе сюда нельзя, Кристал».

— Я приготовлю кофе. Ты будешь?

Кристал, вся в своих мыслях, и не услышала, как Рауль спустился в гостиную.

— Было бы неплохо. Спасибо. Филипп уже уснул?

— Да. Я прочитал ему сказку. Не успел я дочитать, как он уже отключился.

— Это потому, что он счастлив. Рауль, если ты не против, прежде чем я уйду, я бы хотела с тобой поговорить об одном важном деле.

— Я хотел попросить тебя как раз о том же. Сейчас принесу кофе.

Он принес две кружки кофе, застав Кристал за разглядыванием фотографий, висящих на стене возле книжного шкафа. Среди них были семейные фотографии, а также фото его путешествий с друзьями, с Дэсом.

Рауль протянул ей кружку и почувствовал, что она возбуждена, хотя они даже и не коснулись друг друга. Такое уже раньше случалось. Это было за месяц до смерти Эрика, но он помнил все так отчетливо, как будто это было вчера.

…Он тогда был в магазине с отцом, а Эрик в тот момент разговаривал с Жан-Люком. Они обсуждали возможность проверки его новых лыжных ботинок. Когда секретарша доложила, что звонит Кристал, Эрик велел передать — он не может сейчас подойти к телефону и перезвонит позже.

Рауль уже тогда подметил — за последний год это уже не первый случай, когда брат так небрежно старается отмахнуться от жены. И хотя это было не его дело, Рауль разозлился. Он вышел на улицу и сел в машину. И вздохнул с облегчением, когда увидел на улице Кристал, которая пыталась успокоить заплаканного Филиппа. Ребенок выглядел таким несчастным, держа в руках маленький красный фургон. Рауль сразу понял — мальчик ждал отца. В тот день у Эрика не было никаких уважительных причин, чтобы не быть дома. По крайней мере, он мог бы ответить на звонок…

Рауль вышел из машины, и она подняла на него глаза. Ее жесты и обреченный взгляд потрясли Рауля до глубины души. Филипп заметил его появление и побежал к нему поздороваться. Без всякого умысла Рауль подхватил мальчика на руки и подошел к Кристал. Он приобнял ее с единственной целью — утешить.

Но стоило ему сделать это, как возобладали другие чувства. Всем своим существом он ясно ощутил влечение к своей невестке. Она была женой Эрика, но все же он хотел ее! Это какое-то безумие.

Обняв Кристал, он уже не хотел ее отпускать. И тут Рауль отчетливо уловил — она откликнулась на его объятия, по ее телу пробежала волна желания. Он испытывал то же самое. И более того, был уверен — ей об этом известно.

Именно в тот самый момент Рауль клятвенно пообещал себе держаться от нее на расстоянии. И он никогда не нарушал свой обет. Но со смертью Эрика все изменилось, потому что Филипп все больше стал привязываться к Раулю. Это сближало всех троих…

Рауль сел в кресло и отпил кофе.

— У меня к тебе предложение, Кристал, — сказал он ей в спину. — Если ты присядешь, мы могли бы его обсудить.

— Предложение? — Она с озадаченным видом обернулась. — Если это касается Филиппа, то…

— Это касается вас обоих, — перебил он ее, не дав договорить.

Кристал опустилась на край дивана, и он заметил круги под ее глазами. Она взяла кружку с кофе, но пить не стала.

— Что ты имеешь в виду?

— В течение всего года я звонил Филиппу и каждый раз слышал от него одно и то же. Он хотел вернуться домой. И теперь он не хочет уезжать. Ты не можешь отрицать этот факт.

Наконец она сделала глоток кофе:

— Я и не отрицаю.

Признав это, она тем самым сломала еще один барьер.

— Ты сама видишь, он с удовольствием ходит в школу вместе с Албертом. Как вы, американцы, говорите, Филипп чувствует себя там как рыба в воде. Его приезд вернул моего отца с края пропасти. Думаю, благодаря Филиппу мои родители помолодели лет на двадцать. Дети Вивидж в восторге, что Филипп снова дома. Исходя из всего этого, я вижу только одно решение. Во имя нашей многолетней дружбы, выслушай меня.

Она вскочила с дивана и поставила кружку на край стола:

— Это не обязательно, потому что я сама уже все решила. Как уже сказала, я буду привозить Филиппа в Шамони несколько раз в год.

Он спокойно смотрел на нее:

— Это решение для тебя, но не для Филиппа.

— Со временем он привыкнет. Ему придется.

Рауль наклонился вперед:

— А тебе известно, что твой сын думает — тебе здесь не нравится и ты ненавидишь меня?

Она слегка побледнела, из чего он понял — Кристал это знала.

Ее руки сжались в кулаки.

— Ты, как никто другой, должен знать, как это далеко от правды. А после вчерашнего как ты вообще можешь меня об этом спрашивать?

Она говорила так взволнованно, что у Рауля не осталось сомнений в ее предельной искренности.

Второй барьер был разрушен. Оставался еще третий. Решающий. Если она попадется на крючок, это будет означать, что он заблуждался. Как раз об этом он и сказал Дэсу, и тот с ним согласился.

— Тогда ради всех нас докажи это и присоединись к нашему семейному бизнесу.

Ее голубые глаза потускнели.

— Я не могу…

— Эрика уже нет в живых, но ты-то жива! Я уже говорил тебе — ты лыжница мирового класса и тебе есть что оставить в наследство Филиппу. Если он будет ходить здесь в школу, ты могла бы часть своего времени уделять твоей собственной лыжной школе.

— Лыжной школе…

— Да. Народ толпами повалит на занятия под руководством блистательной Кристал Бруссард, обладательницы бронзовой медали в Колорадо. Ты могла бы положить начало совершенно новой традиции семьи Бруссард и при этом быть полноценной матерью для Филиппа. Для вас обоих это будет лучшим решением.

— Ты это серьезно?

Он встал:

— Ты знаешь, что да. Ты бывшая чемпионка и еще много можешь дать людям. Если ты присоединишься к нам, у тебя будет свой офис в правлении и личный график. Считай это официальным предложением. Не торопись с ответом и подумай. У тебя еще есть время до начала года. Или ты все-таки не останешься здесь на все праздники?

После многозначительного молчания Кристал безрадостно сказала:

— Останусь.

— Тогда обдумай все хорошенько. Ты могла бы купить здесь дом. А несколько раз в год вы с Филиппом могли бы летать в Колорадо к родителям, а они бы к вам сюда. Самое главное, что Филипп наконец обретет настоящий дом, которого ему так не хватало!

— Весьма щедрое предложение, Рауль, — произнесла она с отстраненностью в голосе. — Ты говорил об этом с кем-то еще?

— Нет. — Кроме Дэса. — Если ты согласишься, я поговорю с отцом. Вот увидишь, он очень обрадуется. Чем бы Филипп ни стал занимался в будущем, наследство обеспечит ему достойную жизнь.

Его предложение, казалось, вызвало в ней новую бурю эмоций. На это он и рассчитывал. Если Кристал откажется, это и будет ответом на вопрос, которого он так давно ждал.

• Предыдущая
• 14/28
• Следующая