Видение былого (= Слуга тумана) - Локнит Олаф Бьорн - Страница 9

– Теперь я уверен,- вдруг сказал мне Конан и подстегнув жеребца поехал рядом.- Мы видели настоящего Тот-Амона. Знаешь почему? Я заметил, что у стигийца была слегка разорвана мочка левого уха. Моя работа – когда колдун умер, я забрал у него серьгу с черным рубином, вырвав ее почти с мясом. Этого никто не видел, кроме меня самого, а я никому не рассказывал. Просто оставил трофей, на память.

– И что из того? – спросил я.

– А то, месьор бывший королевский библиотекарь… Ты с возрастом стал невнимателен и начал забывать самые простые вещи. Мертвые ни когда не возвращаются сами, их кто-то обязан вызвать из Незримого мира. В искусстве магии это называется некромантией.

– Некроманты могут употреблять свои заклинания только ночью,- со знанием дела возразил я.- Мне Тотлант рассказывал. Вроде бы успех такого предприятия зависит от определенного положения звезд и луны, способных раскрыть Врата меж мирами живых и не-живых. А солнце некромантии мешает. Надеюсь, ты заметил, что сейчас ясный день?

– Значит, есть другой способ,- упрямо сказал король.- И Хозяину Ямурлака он известен. Тицо не принадлежит нашему миру, он обладает знаниями, человеку недоступными. Кажется, он нарочно прислал Тот-Амона. Хотел посмотреть, как я буду действовать. Не сомневаюсь – нас еще ждут самые неожиданные встречи… Так, что происходит? Конн, стой! Ни шагу дальше!

Я и не заметил, как обычная каменистая тропа постепенно превратилась в широкий, отлично устроенный тракт, выложенный пригнанными друг ко другу гладко отесанными шестиугольными плитами серого гранита. Я не припоминал, чтобы в Ямурлаке имелась такая роскошная дорога, напоминающая мостовые главных улиц Тарантии. Справа и слева мы были окружены лесом, но вперед уводил прямой, как стрела, и гладкий, будто стол, длинный путь. Впрочем, не столь уж длинный – на расстоянии двух полетов стрелы над дорогой нависала громадная полукруглая арка, по виду металлическая. Будто над трактом воздвигли подкову невероятных размеров.

На меня уставились три пары вопрошающих глаз. И отчего попутчики уверены, что Хальк Юсдаль может объяснить им все чудеса Ямурлака? Придется разочаровать короля и наших драгоценных отпрысков:

– Раньше никогда ничего подобного здесь не было,- сказал я, разводя руками.- Ни дороги, ни этого… сооружения. Подъедем поближе, рассмотрим?

Чем дальше, тем интереснее. Конан только присвистнул, когда мы приблизились к арке. Мощеный тракт убегал под ее серебристые своды не прерываясь, однако за аркой небо было окрашено не в лазоревый цвет дня, а в оранжевато-синий с золотом утренний оттенок. И пейзаж внутри границ стального полукруга был совсем иным – горы, редкие кривоватые деревца, камни…

Все четверо не сговариваясь, спешились. Конан тщательно осмотрел арку, подивился величине (от края до края не менее сорока шагов!) и тщательности полировки металла. Ротан обратил наше внимание на какой-то странный звук исходящий от постройки – немного смахивает на отдаленное гудение пчелиного роя. Наверху, в проеме, иногда проскальзывали быстрые синеватые искорки.

Когда мы обошли диковину сбоку, обнаружилось, что сразу за аркой дорога закончилась – сплошной бурелом, черные груды валежника, поваленные деревья. И никаких признаков незнакомого мне мира, в который вел проход, открытый со стороны дороги.

– Очень необычно,- высказал Конан свое мнение.- Похоже, нам предлагают зайти внутрь. Либо это портал, незнамо куда ведущий, либо я сплю. Понимаешь, о чем я? Тотлант умеет строить порталы, ты должен помнить!.. Ну уж нет, у меня отсутствует желание путешествовать по другим мирам. Обойдем и побыстрее отправимся дальше, если хотим добраться до вересковых пустошей к вечеру.

Варвар решительно взялся за поводья лошади и повел ее в обход; я, Конн и Ротан двинулись вслед, но Конан неожиданно остановился. – Эт-то что еще такое? – озадачился король вопросом, который звучал за сегодняшний день уже сотый раз.

Деревья – самые тривиальные молодые буки, ольха и ивняк, которые можно увидеть на всем протяжении лесов полуночной Аквилонии, от Пуантена до Гандерланда и Боссонии – зашевелились. Зашевелились осмысленно, преграждая нам путь сплетающимися ветвями, трепещущей листвой и покрытыми темной корой стволами. Я только рот от изумления раскрыл, увидев, как на коре одного из деревьев вдруг раскрылись ярко-зеленые большие глаза, пылавшие в лесной полутьме, словно яркие граненые изумруды.

– Назад! – я схватил Конана за рукав и потащил обратно к дороге.- Это может быть опасно! Слышал сказки о живых деревьях? Тех, что иногда сходят с места и разгуливают по диким пущам? Насколько я знаю, человеку при встрече с подобными существами лучше удирать без оглядки.

– Точно,- заворожено сказал наследник, пристально разглядывая десятки глаз-изумрудов засветившихся в буреломе – Дядя Хальк, отец! По-моему, они движутся к нам! Лучше бы вернуться обратно и поискать другой путь!

– Не получится,- проскрипел Ротан и уставился из-под светлой, падающей на глаза челки на серый тракт.- Они перекрыли дорогу! Как не везет! Папа, а ты говорил, будто в Ямурлаке безопасно!

Десяток ходячих дерев выбрались на камень тракта, перебирая извивающимися корнями, словно осьминог щупальцами. Вид у них был угрожающий-

– Похоже, нас настойчиво загоняют в портал,- Конан пожевал губами, подумал и легко вскочил в седло,- Что ж, подчинимся, пусть мне этого и не хочется. Давайте за мной!

Я проехал под аркой вслед за остальными и внезапно почувствовал, как все переменилось. Воздух из слегка душноватого, наполненного запахами осеннего леса, стал холодным, очень свежим. Появился пронизывающий ветерок, исчезли звуки рассерженного леса, вопли птиц и шум листвы.

Здесь, в этом месте, наступало утро – на закате еще мерцали звезды, и я разглядел два знакомых созвездия – Меченосца и Арфу. Значит, мы у себя, на Закатном материке, но где же именно? Портал отправил нас в какую-то заброшенную горную местность.

Оглянувшись я увидел такой же стальной полукруг, только теперь арка стояла на пологом склоне холма, чьи камни окрасились янтарными лучами восходящего солнца. В широком проеме бушевала зелень живого ямурлакского леса.

– Хальк! – позвал меня варвар и обвел рукой окружающую местность.- Ты сейчас будешь очень долго смеяться! Я понял где мы! Конечно, конечно, узнал! Вот Дикая гряда, это определенно гора Ста Ручьев, полуденнее, за рекой, должно быть ущелье Коннахта! А во-он, видишь, высокий пик с ледником? Это Бен Морг!

– Бен Морг?..- растерянно переспросил я,- Знаменитая волшебная гора Бен Морг, обиталище Крома? Ты хочешь сказать…

– Именно это я и хочу сказать,- радостно улыбнулся Конан-- Мы в Киммерии!

Киммерия. Далекая загорная страна, в которой я никогда не был, и не чаял побывать. Конан нечасто рассказывал о своем детстве, прошедшем здесь, и почти не упоминал родственников.

Я когда-то записал в «Синюю хронику» отрывочные сведения о матери и отце варвара, знаю что его дедушку звали Аудагос Канах, а все мужчины семьи передавали детям по наследству ремесло кузнецов. На мои дотошные расспросы в Тарантии Конан заявлял, что с прошлым покончено навсегда, и если судьба распорядилась так, чтобы вся жизнь киммерийца прошла вдали от скал и ручьев родной земли, значит… В общем, Хальк, займись делом, и не приставай к королю с навязчивыми просьбами открыть забытые тайны.

А тайн было много. По некоторым намекам я понимал, что сама история рождения Конана связана с любопытными странностями – предсказание, данное его родителям, весьма необычные истории, происходившие с Конаном в детстве, особое внимание киммерийского бога Крома, весьма сильного и опасного невоплощенного духа, в общем-то, мало интересующегося делами смертных… Может, изредка вспоминая о юности, варвар пытался понять, какие же невероятные обстоятельства вывели его на дорогу, которая пролегла через полные пятьдесят лет странствий, борьбы и разочарований. На дорогу, которая сейчас заканчивалась.