Любовь всегда риск - Арленд Леона - Страница 2

• Предыдущая
• 2/32
• Следующая

Джессика твердо решила ни о чем не просить, но не выдержала.

— Пожалуйста, — выдавила она, ненавидя себя за слабоволие. — Ну, пусть не «Башмачок». Хотя бы лотерея. Пирсон ведь параллельно ведет какое-то еще дело.

Начальница почти виновато покачала головой.

— Нет, простите, мисс Спайк. Вам предстоят две нелегкие недели с фотографом. Кстати, полагаю, что вам нужно пойти и собраться, он уже скоро подъедет.

Еще и фотограф! Как будто Джессика сама не в состоянии справиться с фотоаппаратом. Он, видите ли, в отличие от нее профессионал. Интересно, хоть в чем-нибудь ее, Джессику, считают профессионалом? Или всегда лакомые кусочки будут перехватывать Айвены мира сего?

— Наверняка это надменный юнец с раздутым самомнением, который начнет давать мне советы, — грустно подытожила Джессика.

Мисс Метыоз улыбнулась.

— Он вовсе не юнец, мисс Спайк. Ему тридцать, и это настоящий человек искусства. Да может, вы слышали о нем — это Джастин Хайбридж.

Девушка невольно нахмурилась. В самом деле имя Хайбридж было ей известно — знаменитый фотохудожник обычно работал в модельном бизнесе.

— С чего это его потянуло на расследования? — фыркнула она. — Или рассчитывает пощелкать кинозвезд в интересных ракурсах? Мало ему разных шоу?

— К вашему сведению, наше агентство с ним часто сотрудничает, — ровно ответила шеф. — Мистер Хайбридж очень разносторонний человек. О пропажах эксклюзивной обуви он постоянно делает репортажи в «Тайме» и сейчас, возможно, знает о деле больше, чем мы с вами.

Замечательно, мрачно подумала Джессика, еще и разносторонний мистер Хайбридж на мою голову! Еще один мужчина, считающий, что знает больше всех. Уж лучше бы это оказался юнец, честное слово: юнца легче поставить на место.

— Кстати, где-то у меня должно быть… А, вот оно. Это вам, мисс Спайк, чтобы вы не перепутали.

Мисс Метьюз порылась в ящике стола и положила перед девушкой большую фотографию. Джессика взглянула на изображение с заведомой неприязнью… и сердце ее забилось в несколько раз сильнее.

Она же его видела — на первой странице каталога мод! Только решила, что это не фотограф, а один из манекенщиков. Потому что такая внешность обычно достается моделям и киноактерам.

Иссиня-черные волосы, каких быть не может — наверное, дело в том, что фотография черно-белая. Темные глаза с живым блеском смотрят из-под густых бровей. Черты лица твердые, мужественные… Немного хищный прищур глаз придает улыбке нечто демоническое. Наверное, в его жилах течет южная кровь, возможно итальянская… Так и приходит на ум римский император с его знаменитым изречением: «Пришел, увидел, победил!»

На снимке Джастин сидел в своей студии, на фоне многочисленных смутно различимых фотопортретов в рамках, оседлав стул так, что локти опирались на изогнутую спинку. Почему-то эта небрежная поза показалась Джессике воплощением мужской самонадеянности. Верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, так что видны ключицы.

Джессика почувствовала, что щеки ее заливает румянец, и смутилась. О Боже, только бы никто не подумал, будто бы этот наглый красавчик ее чем-то привлек!

— Да, я видела это фото… в каком-то каталоге, — небрежно произнесла она, убеждая себя, что ей все равно.

Сжатые губы мисс Метьюз тронула полуулыбка.

— Он очень приятный джентльмен. Надеюсь, вы сработаетесь. Только, мисс Спайк…

— Да?

— Не забывайте, что вы на работе. — Девушка вспыхнула до корней волос от такого фривольного намека.

— Конечно, не забуду, — ледяным голосом отозвалась она. — С чего бы мне забывать?

Джессика старалась не подпускать мужчин близко к себе — в любом смысле слова. Что было и неудивительно после постоянных баталий за место под солнцем — сначала с отцом, потом с мужем своей сестры, а в последнее время с парнями вроде Айвена.

Уж чего она точно не собирается делать, так это увлекаться кем бы то ни было и ставить крест на своей карьере. Отдавать время и душевные силы какому-то мужчине — да ни за что! В особенности развязному красавчику, чья профессия — нажимать кнопочку на фотоаппарате…

— Да уж, дела, — в очередной раз протянул Джастин Хайбридж, откидываясь в кресле.

Они втроем сидели в комнате Энтони, старшего из братьев, где они с детства привыкли собираться в случае неприятностей. Правда, то, что их тетушка выиграла в лотерею пятнадцать тысяч фунтов, вряд ли можно было считать неприятностью.

Кто из них на досуге не размышлял, что бы он сделал, будь у него много денег. Джастин, например, представлял себе новенькую яхту, кругосветное путешествие и лучшую японскую аппаратуру для фотосъемок. Но это все были так, досужие вымыслы. Он прекрасно знал, что деньги с неба не падают, а его собственный заработок всего-навсего обеспечивал ему сносную жизнь в Лондоне, одном из самых дорогих городов мира.

— Если бы я знал, что так бывает, всю жизнь покупал бы эти самые билеты, — подал голос Оливер, второй из братьев по старшинству.

В отличие от остальных он не пошел по пути семейного бизнеса и вместо фотографии занимался живописью. Одевался Олли, как и подобает художнику: небрежная блуза вместо пиджака и изрядно измятые брюки. Чего-чего, а шарма в нем никогда не наблюдалось — только добрый и мечтательный характер и недюжинный талант.

— Никогда не верил в лотерею, — пожал плечами Энтони. — Это пустая трата денег… По крайней мере, раньше я так думал.

— Пятнадцать тысяч фунтов, — задумчиво протянул Джастин. — По пять тысяч на каждого. Олли, что ты будешь делать с деньгами?

«Брошу все подработки и займусь чистым искусством», — едва не сказал Оливер, но передумал и произнес:

— Пока не знаю. Пять тысяч — это не шутки, братишка.

— Тоже мне, новость, — хмыкнул Джастин.

Он не любил, когда братья нарочно указывали ему на то, что он младший по возрасту. С раннего детства у него остался этот комплекс младшего и не исчез даже в тридцать лет. Джастин отвернулся к окну, созерцая прекрасный сад тетушки Агаты. До того, как Агате Хайбридж достался самый крупный лотерейный выигрыш в истории Лондона, она содержала небольшую чайную на первом этаже своего особнячка. Также славилась старушка благотворительностью. Вообще она всегда была очень добра — настолько, что заменила мать троим осиротевшим подросткам, сыновьям своего брата.

Сад всегда был гордостью тетушки Агаты, и этот маленький рай предназначался только для близких. Тетушка могла в прохладном английском климате вырастить любой экзотический цветок, и тот чувствовал себя ничуть не хуже, чем на родине.

— Пятнадцать тысяч, — снова произнес Джастин. — Представляете? Это значит какое-то время снимать только то, что тебе нравится. Никаких сельскохозяйственных выставок, тощих манекенщиц и толстых лордов из Парламента и тому подобное. Природа и жанровые сценки. Энтони покачал головой.

— Если бы тетя не показала письмо, ни за что бы не поверил.

— Все равно эти деньги еще не наши, — строго подытожил Оливер. — Не забывайте о ее условиях, парни! Мы получим деньги только в том случае, если в течение трех месяцев найдем себе жен. Иначе пятнадцать тысяч получит заповедник медведей коала.

— Тетушка еще говорила о сумчатых австралийских волках, — заметил Джастин.

— И не забывайте о двупалом ленивце.

— Ах да, конечно, — кивнул Джастин. — Именно двупалый. Не путайте с трехпалым.

Почему-то именно на этих словах братья не выдержали и покатились со смеху. Оливер прислонился к подоконнику, Джастин хохотал, откинувшись в кресле, а Энтони катался по свой кровати, слишком короткой и узкой для него, выросшего. Наконец Джастин смахнул слезы смеха.

— Черт возьми, почему же именно двупалый? Чем этот ленивец так привлек нашу тетю, что она хочет отвалить ему столько денег?

— Должно быть, по сравнению с трехпалым он выглядит ущербно, — предположил остроумный Оливер. — Тетя Агата, ты же знаешь, всегда тяготеет к обиженным судьбой.

— А что, сумчатые волки, тоже обиженные?

• Предыдущая
• 2/32
• Следующая