Золото дракона - Пирс Энтони - Страница 18

• Предыдущая
• 18/50
• Следующая

— Месть.

— Я… кажется пахнет дымом, — испуганно пролепетала Джон, сидевшая в седле перед Келвином.

Ширококостная гнедая лошадь пятилась и заржала, словно почуяв беду.

— По-моему, Гастон Хау, — заметил Морвин. — Кажется, нас пытаются придавить. Всех членов Братства.

— Сэр! — решительно вмешался Келвин, — если все это из-за меня… из-за того, что случилось в парке, если это… тогда может мне…

Он запнулся. Что же можно сказать?

Морвин резанул юношу взглядом, очевидно проникнув в самые глубины его души.

— Это должно было произойти раньше или позже, и дело тут не в Пророчестве. Мы посеяли семена, теперь собираем урожай.

— Они не многих убьют, — заверил Лес. — Члены Братства ожидали нападения и выставили дозорных. Каждый раз, когда в парке случаются неприятности, что-нибудь из нас обязательно на страже.

— Хороший предлог, чтобы все ночь играть в карты и читать книги, — заметил Джеффрис. — Так что врасплох теперь мало кого застанут.

— Застали бы еще меньше, будь по-моему, — пробормотал Крамб, и Келвин понял, что он говорил о Хелн, которая могла бы, не подвергая себя опасности, знать все о намерениях королевы и ее слуг.

— Мы соберем тех, кто пострадал, — решил Морвин, — распустим Братство, и станем называть себя Рыцарями. Не правда ли, Рыцари Келвина Найта Хэклберри. Рыцари Круглоухого.

Келвин опять побагровел. Какую чушь несет Крамб! И все-таки перчатка существовала!

— О чем он, Кел? — спросила Джон.

Она снова переоделась в мальчишеский костюм, чувствуя себя превосходно в таком наряде, особенно после того, что случилось на Рынке Мальчиков.

Келвин слегка подтолкнул сестру в бок и объяснил все одним словом:

— Помолчи!

— Сейчас нужно скрываться, — продолжал Морвин, — но когда придет время, мы соберем мужчин и оружие, станем драться, несмотря ни на что, и в этот раз победим!

— А где возьмем деньги? — подала голос жена Джеффриса.

— Сумеем наскрести. Если бы достать немного золота! Скажем, драконьей чешуи!

— Я знаю, где достать золота! — влезла в разговор Джон, и Келвину сразу же захотелось сунуть ей в рот кляп.

— Неужели? — заинтересовался Морвин.

— Моя сестра еще ребенок, — поспешно заверил Келвин, и локоть Джон незамедлительно вонзился ему в грудь.

— Пусть говорит, Хэклберри, — велел Морвин.

Джон, шмыгнув носом, заправила под колпак выбившуюся прядь и пробормотала:

— Наш дракон — тот, которого убил Келвин.

— Он прикончил дракона?

— Да! Вонзил шест от палатки прямо в глаз. Там я и нашла драконьи ягоды.

— Боги! — воскликнул Морвин. — А тут он притворялся, что боится каких-то паршивых стражников!

Именно такой реакции Келвин и ожидал. Он знал, что никакого героизма в этом не было — скорее удача и отчаяние, а находка перчатки — чистая случайность. Во что его теперь втягивают?

— Ну, — воодушевленно рассказывала Джон, — мы сложили золото в сумку, навьючили на ослика, но Чики Джон все забрал. Это тот бандит, который меня похитил и продал. Я услышала его имя, когда…

— Завербовал в услужение, — поправил Крамб. — Это так называется. Закон не позволяет похищать людей. Кстати, малышка, ты случайно не знаешь, где скрывается старина Чики?

— Еще бы не знать! — подскочила с седла Джон.

Келвин съежился. Он знал — впереди ждет еще одно героическое деяние.

Первым, кого они увидели, был Мокери, мирно жующий траву около ветхой лачуги, примерно в миле от каньона. Морвин предложил прикончить осла стрелой, чтобы тот не пробудил ревом всю округу.

Джон запротестовала, и Келвин поспешно пояснил, что ослик глух, как пень, и не поднимет тревогу.

— В таком случае мы соскользнем по крутому обрыву за этими деревьями и зайдем с юго-запада, — предложил Морвин.

— Джек дома. Это его конь, — прошептала Джон, показывая на вороного жеребца, привязанного к столбу у двери.

— А вдруг он заржет? Что будем делать? — озабоченно пробормотал Морвин.

— Вряд ли, — не согласился Лес. — Это ослы вечно ревут, лошади — никогда.

— Посмотрим, — решил Морвин и повернулся к Келвину:

— Сынок, надел перчатку?

— Да, сэр.

Почему Крамб называет его сыном? Что подумает Лесли?

— Хорошо. Я решил, что убивать будешь ты. Тебе необходим опыт.

Келвин поперхнулся. Он знал, что этим кончится, но если и было на свете то, чему он не желал учиться — так это искусству убивать. Даже негодяев, грабивших мирных жителей и продающих в рабство людей!

— Хорошо. Идем! — решил Крамб, отдавая приказания так же естественно, как остальные подчинялись.

Осторожно спустившись, они бесшумно подошли к дому и подкрались почти к самой двери, когда вышедший из дома Джек заметил незваных гостей.

— Что надо? — прошипел он, потянувшись к мечу.

— Прикончи его, Хэклберри! — воскликнул Морвин.

Келвин вскочил, сжимая рукоять меча.

— А, братец щенок! — кивнул Джек. — Ну что ж, кажется, по тебе могила плачет!

Очевидно бандит так и не узнал, что Джон — девушка.

— Бей его, Кел! — воскликнула Джон с кровожадным блеском в глазах.

Келвин затрясся, хотя и знал (и все время убеждал себя), чем все это кончится. Ведь волшебство есть волшебство, и драка в парке убедила его в таинственной силе перчатки. Если бы только она была на правую руку!

— Держишь меч голой рукой! — удивился Джек. — А для чего тебе рукавичка? Хочешь подтереть что-нибудь? Сопли, наверное? Или кровь?

— Я готов, — объявил Келвин, собрав все мужество. Но издевки бандита сильно выводили его из себя.

— Вот как? В таком случае…

Меч свистнул и рванулся вперед, как жалящая змея, но молниеносно был отброшен рукой в перчатке.

Джек, моргнув, ошеломленно открыл рот, словно рыба на песке.

— Что?.. Что…

Келвин поднес острие меча к горлу негодяя:

— Если что-то хочешь сказать, говори побыстрее.

А сам подумал, что если это продлится чуть подольше, окончательно потеряет остатки храбрости.

— Я… не думал. Я только хотел…

Глаза бандита дико перебегали с острия меча на лицо Крамба.

— Не убивай его! Не убивай! — закричала толстая неопрятная женщина, выскочив на порог.

— Следите за ней! Не спускайте глаз! — рявкнул Морвин.

Келвин понял, что это жена бандита. Как можно убить кого-то на глазах у жены, а быть может, и ребенка? Ведь Чики Джек не причинил очень уж большого вреда — просто украл золото и продал Джон на Рынок Мальчиков. Теперь, к тому же, все беды кончились.

— Ты раскаиваешься, правда? И больше не будешь делать этого?

Келвин вряд ли сознавал, что говорит и понимал только, что отец и сын Крамбы следят за ним, а Морвин пытается повязать его кровью — заставить отнять у человека жизнь.

— Я никогда не видел такого, — стрясся Джек. — Ты просто выхватил у меня меч! Ты должно быть…

— Лучше бы тебе поверить этому, — посоветовал Крамб-старший.

Бандит поднял руки, не сводя глаз с перчатки.

— Это не очень справедливо. Перчатка…

— И ты болтаешь о справедливости?! — взорвался Морвин. — Ты, кто напал на безоружных и беззащитных детей, кто отобрал у них последнее?!

— Тогда убей меня! — завопил Джек, собрав остатки наглости. — Убей, и покончим с этим.

— Убей его, парень, — посоветовал Морвин.

— Убей его, Кел! — повторил пронзительный голосок Джон.

— Да! — согласился Лес. — Рази!

Келвин закрыл глаза, напряг мышцы и попытался побудить себя действовать, но прикончить дрожащего беспомощного человека с поднятыми руками?! Он, конечно, может и негодяй, но в этот момент Келвин видел всего-навсего насмерть перепуганного беднягу, и ударить его мечом для юноши означало хладнокровное убийство.

— Убийца! — завопила женщина, словно прочитав его мысли.

— Заткнись! — заверял Мор. — Еще слово и…

Женщина смолкла. Келвин понял, что означала угроза Мора.

— Давай! — велел Крамб. — Клянусь, что на этот раз я этого не сделаю. Сам постараешься!

Постараешься лишить человека жизни! Убить безоружного, на глазах любящей женщины! Неужели так должны поступать вожди?

• Предыдущая
• 18/50
• Следующая