Зов ангела - Мюссо Гийом - Страница 65

• Предыдущая
• 65/68
• Следующая

Джонатан с тревогой посмотрел на часы. Он спросил себя, где сейчас Маделин. Попытался соединиться с ней, но аппарат был вне зоны доступа. Остановки стали более частыми. Очевидно, рельсы начали замерзать, станции закрывались одна за другой, а Кони-Айленд был еще далеко…

Тупик, в который попал автомобиль, был почти завален снегом. Маделин взяла автоматический пистолет, убедилась, что магазин полон, и оставила машину в начале проулка. Она пошла по тротуару — эти места казались ей какими-то сюрреалистическими. Бывший парк аттракционов с его ветхими зданиями и ржавыми каруселями выглядел как после конца света. Какие-то стройки, начатые то тут, то там, показывали, что когда-нибудь все тут будет восстановлено, но это явно будет не завтра. В самый разгар бури все тут выглядело пустым и угрожающим. Слышны были лишь звук ветра и шум волн, бивших по металлическим каркасам.

И вдруг… лай.

Она вспомнила, что сказал эвакуаторщик: «Помнится, там еще собаки какие-то вечно лаяли на пустыре…»

Она нашла место, которое искала.

Маделин отодвинула в сторону заплесневелую доску забора и увидела немецкого дога с желтой шерстью и сумасшедшими глазами. Он скалил зубы и непрерывно рычал. Она пришла в ужас от его худобы — одна только кожа да кости. Может быть, дог был болен? Или какой-то псих специально так мучил его…

Она почувствовала в крови адреналин, смешанный со страхом: собаки не очень-то ее любили. С тех пор как один боксер укусил ее, когда она была совсем ребенком, она смотрела на собак только издалека, испытывая при этом жуткий испуг, который любая дворняга чувствовала за три километра, принимаясь агрессивно лаять всякий раз, когда она проходила мимо.

Можно было дойти до места, минуя сетчатый забор. Маделин вытащила «глок» из кобуры и выстрелила в замок, чтобы сломать засов. Как она и думала, звук выстрела спугнул дога, и тот отошел в сторону. Она вошла на территорию, ведущую к большому складу, грозившему вот-вот разрушиться. Но не успела она добраться до здания, как дог двинулся по ее следу, а потом целых пять церберов окружили ее, не переставая лаять. Первый бросился на нее и щелкнул пастью на ее левой руке.

Маделин пронзительно закричала, чувствуя, как клыки животного вонзаются в ее плоть. Другой пес вцепился ей в ногу, повалив ее в грязь, а третий нацелился на шею.

Его-то она и застрелила в первую очередь. Выстрелом точно в голову. Потом — двух других, что прыгнули на нее. В панике, смешанной с яростью, она добила и последних двух собак, которые тоже бросились в ее сторону.

Окруженная пятью мертвыми телами, она затаила дыхание, готовая открыть огонь, если другие монстры покажут нос. Все вокруг было в крови. Маделин не стала смотреть на свои раны, но почувствовала боль в руке, разорванной в нескольких местах, — потом.

Она выпрямилась и послала еще одну пулю в замок ангара.

— Элис? — крикнула она.

Склад был погружен в темноту. Она достала фонарик из пистолетной кобуры и укрепила его на стволе.

— Элис? — повторила она, медленно продвигаясь, не спуская пальцев со спускового крючка, светя себе фонариком. На плотном земляном полу она заметила следы, которые вели к металлической лестнице.

«Если кто-то спрятался там, он подстрелит меня, как кролика», — мелькнуло у нее в голове.

Почему она не подождала Джонатана? Почему не предупредила копов?

Потому что была убеждена, что нельзя терять ни секунды.

— Элис? — Маделин начала спускаться по лестнице, которая вела в своего рода темный туннель. Она подняла «глок» немного выше, освещая лучом фонарика узкий проход, через который дул сильный ветер. Она почувствовала, что кровь из раны течет у нее по руке, но на данный момент страх был лучшим из обезболивающих. Подземный коридор, похожий на чугунную трубу, использовался для хранения всякого хлама. Она не могла не содрогнуться, уткнувшись в рекламные щиты из крашеного дерева, разрисованные всякими отталкивающими монстрами, поверх которых красовалась надпись «САМОЕ СТРАШНОЕ ШОУ В ГОРОДЕ».

Она шагнула в лужу и, услышав писк, сразу же повернула оружие вниз, но это была лишь стая крыс. В конце туннеля находилась спиральная рампа, приглашавшая погрузиться в темноту.

— Элис? — снова крикнула она, чтобы обозначить себя и придать себе мужества.

Она подошла к десятку железных дверей, следовавших одна за другой, сбила первый замок и обвела дулом пистолета комнату, в которой пахло затхлой плесенью. Там было пусто. Маделин методично атаковала все остальные двери: с тем же результатом. Вплоть до последней.

В последней комнате горел тусклый свет. Там стояла короткая походная кровать, а еще… Еще там имелась система труб, аналогичная той, к которой была прикована Элис. Осмотрев каждый уголок подземелья, Маделин наткнулась на оборванный пластиковый хомут, кусок клейкой ленты и розово-серый свитер с капюшоном, принадлежавший девочке-подростку. Она опустилась на колени, чтобы подобрать его и поднести поближе к лицу: чуть теплый, он был пропитан потом. Учитывая холод, царивший в тюрьме, Элис находилась здесь, вероятно, менее четверти часа тому назад!

Слишком поздно! Она пришла слишком поздно! И все из-за этого гребаного снега! Из-за своей недальновидности! Из-за того, что ее мозги работали слишком медленно! Из-за…

Ее разочарование длилось не более двух секунд. Маделин поднялась и, выставив вперед пистолет, пересекла влажный коридор, чтобы покинуть склад и продолжить охоту.

Белый фургон с трудом двигался по липкому снегу Серф-авеню. Несмотря на быстрое движение, дворники не успевали расчищать снежные хлопья, бившие в лобовое стекло.

Сидя за рулем своего грузовика, Юрий испытывал чувство тревоги. Часом раньше он был ошеломлен, услышав в новостях о смерти Блайт Блейк. Сначала он испугался, что полиция сядет ему на хвост, а потом решил сам воспользоваться этой ситуацией. В любом случае Элис принадлежала ему. Эта маленькая шлюшка попыталась сбежать от него, но у нее не хватило сил. Учитывая ее состояние, он все еще был заинтересован не слишком тянуть с тем, чтобы «продать» ее по хорошей цене. Братья Ташенко дали ему свое принципиальное согласие купить девчонку. Рэкет, проституция, торговля оружием — эти два украинца стояли в самом центре организованной преступности. Элис была молодой, красивой, волнующей, к тому же наверняка девственница. Если ее немного переодеть, то сутенеры могли бы собрать неплохой урожай, продвигая ее на панели.

Пыхтя, фургон продолжал свой путь, не слишком увязая в толстом пушистом ковре. На приборной панели были прикреплены икона Богородицы с Младенцем и византийские четки, качающиеся при каждом толчке.

Юрий вздохнул, добравшись до Брайтон-авеню. Главная торговая улица, над которой проходила эстакада метро, была хорошо защищена от бури. Он сделал полуоборот и припарковал свой фургон перед продуктовым магазином. Прежде чем выйти, он взглянул на свою пленницу.

Элис находилась сзади, лежа на полу, и ее била лихорадка. Несколько раз уже она просила воды.

— Что-нибудь еще? — спросил Юрий. — Хочешь поесть?

Она кивнула головой.

— Я хотела бы… — начала она.

Маделин, покачиваясь, вышла из ангара. Она поспешила пересечь участок, где лежали трупы пяти собак, а потом ее вырвало прямо на тротуар. Желудок ее опустошился, лицо блестело от пота, а ярость переполняла сердце. Что же теперь делать? Подняться. Не сдаваться. Бороться до конца. Похититель Элис опережал ее не больше чем на четверть часа. Это было много, это было ничто.

• Предыдущая
• 65/68
• Следующая