Избранная по контракту - Казакова Екатерина "Красная Шкапочка" - Страница 17

• Предыдущая
• 17/88
• Следующая

— Не-а, предлагаю после квеста оторваться всем четверым, чтоб сразу можно было с чем-то сравнить, так что не фиг пытаться умничать за мой счет, — включилась моментом задняя скорость.

В ответ на мое программное заявление Ник наградил меня взглядом, который сулил много чего хорошего в последующем, и многозначительно замолчал.

Чтобы не вводить себя и его в искушение, я решила закругляться с нашей беседой.

— Последний вопрос, Ник. У вас среди демиургов есть поверенные, адвокаты, стряпчие, ну или кто там у вас по юридическим и финансовым вопросам шарит, а то, сам понимаешь, капиталы надо куда-то пристроить.

Ник посмотрел на меня, как на назойливую муху.

— Я отвечу тебе, если ты мне ответишь на мой вопрос, договорились?

Дождавшись моего согласия он поведал, что нужные мне специалисты есть — их общество вообще очень похоже на наше, только у демиургов нет большинства наших отрицательных черт характера. Я не стала напоминать о моральных аспектах их развлечений и сделала вид, что поверила в их безгрешность. Еще он порекомендовал мне разместить наши с Сосискиным капиталы в разных мирах, а на принадлежащих нам территориях пообещал поставить управляющим своего знакомого. Заодно он просветил меня о том, что мы с моим псом весьма состоятельные, даже по их меркам, персоны. И за такие бабки, как у нас, вполне можно купить себе молодость и пару тысячелетий жизни, но только при условии, что жить мы будем не на своей Земле, а, к примеру, в одном из сотворенных ими миров. Так я узнала, почему парни при нашем знакомстве назвались демиургами девяти миров, но один вредный демиург наотрез отказался мне рассказывать про другие миры. Сделав обиженное лицо, я порекомендовала задавать столь мучавший его вопрос и проваливать.

Ник сосредоточенно замер, а потом выпалил:

— Как ты с самого начала догадалась, что мы тебя втягиваем в игру?

Я не стала его томить и как-то равнодушно ответила:

— Вас сдало ваше поведение, и уж очень вашей компашке хотелось втравить меня в это мероприятие, а окончательно я в этом убедилась, когда увидела у ребят кольца с символикой наших страстишек, сложила их вид с видом твоего кольца и получила ответ. Абраша назвал его кольцом творца, значит, оно суперважное для вас и поди в нем находится ваш пресловутый Дар? — вылез на сцену настырный мозг.

В ответ я услышала громовой хохот.

— Ой, да нет ничего в них важного — такие кольца дают всем, кто окончил академию, это как диплом об окончании вашего вуза. Если ты его потеряешь, будешь долго и нудно выправлять дубликат.

— Да, видать, бюрократия процветает не только у нас, — покивала я с умным видом. А он продолжил:

— После получения кольца каждый переделывает его под себя, и оно отображает то, к чему лежит душа. У нас с друзьями это азартные и логические игры, а у кого-то это раскрытая книга или незаконченная картина.

Видя мое сонное лицо, он быстро закруглился.

— Ладно, неугомонная ты моя, мне пора, завтра до твоего отхода на поля сражений тебя посетит наш с ребятами поверенный, и ты с ним обговоришь все финансовые вопросы.

«Постой, Ник, можно мне на прощание одну просьбу?» — высказались остатки стыда.

Ника перекосило, и пока он не слинял, я торопливо выпалила:

— Да не смотри ты на меня, не буду ничего клянчить, просто можно сделать так, чтоб в наиболее интимные моменты на меня никто не смог смотреть? Просто очень неприятно сидеть под кустом и думать о куче народу, который в этот момент на меня с небес пялится.

— Дарья, — сделав презрительное лицо, процедил Ник, — вот кого-кого, а извращенцев, подглядывающих за кем-то в такие моменты, среди нас нет. — Каждый раз, когда ты уединяешься по своим так называем личным делам, ты просто пропадаешь для нас. Скажу больше, мы не являемся поклонниками порнографии, так что твои постельные дела нас тоже мало интересуют. — Все, давай ложись спать, тебе завтра потребуются силы, потому что, как только ты сделаешь первый шаг по направлению к Столице, начнется игра — и я больше не смогу к тебе прийти.

— Даже если просто поболтать, а не поддержать меня или дать совет, как действовать? — не веря в свое счастье, прошептала я.

— Даже в этом случае никто из нас к тебе не придет. — Сказав это, без всяких спецэффектов Ник пропал, а я, поудобнее устроившись на своем матрасе, прокрутила в голове весь наш разговор, нашла кучу ляпов и недомолвок и, сделав для себя определенные выводы, уснула.

Пробудилась я на следующий день в двенадцать пополудни, о чем сообщили часы на моей руке. Сколько было по местному времени, меня мало волновало, но судя по положению светила, продрала я глазки явно не на утренней зорьке. Никаких угрызений совести я не испытывала. Может, если бы была селянкой и в хлеве стояла бы буренка, то и встала к первой дойке. Но коли я вроде как не почетная доярка колхоза «Красный лапоть», то, как говорил мой кузен, имевший глупость сходить в армию: «Солдат спит, а служба идет».

— Вставай, май либен Сосискин! Пора на трудовые подвиги! — Я глянула в сторону пса и направилась в кусты — совершать моцион.

Еще час прошел у нас в распитии кофе, поедании завтрака, донесении до сведения пса полученной вчера информации, вялых пререканиях и прочих хлопотах, сопровождающих любые сборы. Когда мы наконец решили двинуться в сторону Столицы, в нашем почти покинутом лагере возник обещанный поверенный. Пришедший назвался Ортанаэльдом, и мне он сразу понравился. В нем не было той подавляющей красоты, как в моих знакомцах, наоборот, весь его образ внушал какое-то спокойствие и надежность. Да и дела проще вести с мужиком, напоминающим менеджера среднего звена, а не модель из журнала «Men’s Health».

— Соберись, тряпка, а то сейчас тебя облапошат, как провинциалку на рынке! — дала мне затрещину жадность.

Видимо, ее услышал Сосискин и с улыбкой акулы капитализма пропел:

— Где ж так припозднились, золотовалютный вы наш? Мы прям уж с рассвета вас поджидаем, глазки не смыкаем, все смотрим и ждем, когда же придет наш яхонтовый советник по экономическим вопросам.

Чую, что свалившиеся вчера богатство и владения не самым лучшим образом отразились на его характере.

— Я ждал, когда вы соберетесь, чтобы непосредственно перед вашим выходом урегулировать финансовые вопросы, — с легкой усмешкой парировал гость.

— О, дядя-то прям как наш министр финансов чешет на заседании Думы, — съехидничала я.

— Не-э-э, в принципе он прав. Кто ж на голодный желудок-то серьезные вопросы решает? — осклабился пес. — Не желаете ли кофейку-с? — шаркнул он задней лапкой.

— Желаю, — на свою беду, повелся на провокацию Ортанаэльд.

— А нету у нас кофию-то, нету, и еды у нас нету, калики мы перехожие, странники горемычные, и вообще сами мы не местные, приехали на операцию, а деньги и документы все украли, живем на вокзале! Люди добрые, помогите копеечкой кто чем может! — на одном дыхании прогундосил пес и, сев на свой упитанный зад, нахально уставился на выпавшего в осадок Ортанаэльда.

Я ржала и смотрела, как тот в полной прострации полез в карман и, вытащив монетку, протянул ее новоявленному попрошайке.

— Сосискин, в тебе просто бездна талантов: то ты участвуешь в налетах на продуктовые лавки, то воруешь золотишко у драконов, а теперь еще побираешься! Вернемся назад, я тебя буду в качестве тренера нищенствующим гражданам сдавать: будешь им мастер-класс давать, — задыхаясь от смеха, выдавила я.

— А что одну-то? — не обращая никакого внимания на меня, сердито пробурчал он.

— На кой черт тебе это монетка. У тебя же миллионы! — Мне начал надоедать этот балаган.

— Молчи, убогая! — отмахнулся тот. — Деньги никогда лишними не бывают, это ты бессребреница, а я корыстный.

Наконец Ортанаэльд отмер и с улыбкой поинтересовался: всегда ли с нами так весело?

— Всегда. Если будешь регулярно подавать милостыню, обеспечу билетами на первый ряд, — категорично гавкнул пес и, схватив монетку, потащил ее в зубах к своей подстилке.

• Предыдущая
• 17/88
• Следующая