Избранная по контракту - Казакова Екатерина "Красная Шкапочка" - Страница 53

• Предыдущая
• 53/88
• Следующая

Закончив говорить, я запустила в него куском мыла. Пес понял, что погорячился и, пятясь как рак, ретировался. Релаксации не получилось, вода остыла, да еще я поняла, что весь мой внешний вид срочно требует приведения в порядок. Вытираясь и глядясь в зеркало, я с грустью отметила, что стрижка обросла, краска на волосах смылась, брови начали зарастать, а руки требует не только маникюра, но и коррекции ногтей. Представать в таком виде перед правителем дроу и хозяином подлунной Столицы было бы издевательством над всей женской частью населения. Да и хорошо одетая, ухоженная женщина имеет больше шансов добиться успеха, чем Золушка до визита крестной феи. Выйдя из ванной, я застала в гостиной сердито сопящего пса и накрытый стол. Трапеза прошла в молчании, что дало мне возможность наметить план на завтрашний день. Поняв, что подлизываться я не собираюсь, Сосискин сделал первый, весьма своеобразный шаг к примирению.

— А мы точно завтра отсюда съедем? А то мне уже кажется, что я скоро когти начну об диван точить и об ноги тереться.

Пора было ставить зарвавшегося пса на место.

— Сосискин, — раздраженно ответила я. — Мы съедем в ближайшее время, но не потому, что этого захотела твоя левая пятка или обострившаяся аллергия на кошек, а совсем по другой причине.

Видя его победно заблестевшие глазки, я с душой вылила в ложку его радости большую бочку дегтя.

— Мы снимем отдельный дом на окраине, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, но питаться я буду в ресторациях или найму кухарку, потому как стоять у мартеновских печей, на которых тут варят хлебово, я не буду даже под расстрелом. — И безжалостно добавила: — Еще я возьму домработницу, или как тут у них приходящая прислуга называется, потому как тратить время на уборку и прочие хозяйственные хлопоты я не горю желанием, а жить в свинарнике, который ты вечно устраиваешь, не собираюсь. — Чтобы добить Сосискина предстоящими финансовыми потерями, я продолжила стервозничать: — Еще я завтра пойду и куплю себе подобающее ларде платье в самом крутом бутике и совершу визит в лучший в этом Говнодонске салон красоты.

После этих слов пес склонил голову, как бык, увидевший красную тряпку, и, попутав все рамсы, попер на меня:

— А императорский дворец с его штатом прислуги, включая его личного дворецкого и камердинера, ты арендовать не хочешь, курица щипаная? — И, окончательно взбесившись, заорал: — Ты, потомственная голодранка! Ты кем себя вообразила? Рублевской жительницей с платиновой кредиткой? Я должен голодать и ютиться у драной кошки и вонючего кота, а ты собираешься спустить на себя все деньги?!

Я задохнулась от обиды и гнева, а эта тварюга продолжила меня опускать:

— Да такой страхолюдине, как ты, вполне ветоши старой хватит свой целлюлит татуированный прикрыть, да мочалки, чтоб лысину на голове не припекало.

Таких оскорблений я стерпеть не смогла и, как тигрица, вцепилась ногтями в ухо Сосискину. В ответ он меня тяпнул за руку, и через миг мы с ним катались по полу, сцепившись в драке. Я старалась его придушить, а он — перегрызть мне горло. На моей стороне были сила и вес, а на его — острота зубов и реакция. Когда я наконец-то дотянулась до его глотки, он вцепился мне в руку. Ситуация патовая.

— Отпусти руку, — подвывая от боли и плюнув на все, проскулила я.

— Не раньше, чем ты отцепишься от моего горла, — не разжимая зубов, прошамкал он в ответ.

Я отрицательно покачала головой и предложила:

— Давай на счет три.

Млекопитающая пиранья утвердительно мотнула головой, в очередной раз заставив меня взвыть от боли.

— Раз, два, три, — прохрипела я, и клубок из наших тел распался.

Потом мы, конечно, помирились, еще раз десять поругались, опять помирились, пока пес не внял моим доводам и не согласился выдать средства, но предварительно взял слово, что я завтра первым делом продам кольчугу и кинжалы и что все мероприятия, включая визиты вежливости, будут проходить под его непосредственным контролем. Нервы мне были дороже, поэтому я согласилась на эту авантюру, подозревая, что я только что подписалась на большие проблемы. Остаток дня мы провалялись на кровати, вспоминали родных и близких, строили планы на будущее, прикидывали шансы на победу, хихикали, вспоминая Сивку и Кролика, — короче говоря, мы ничего не делали, а просто бездельничали.

Утром я нашла в комнате выстиранную и поглаженную одежду и, облачившись в нее, отправилась на поиски хозяйки. Прежде чем начать самостоятельное плаванье по Столице, мне требовалось чисто по-женски с ней пощебетать. Я нашла ее в небольшом саду, прям за гостиницей.

— Тилана, простите, не могли бы вы уделить мне пару минут и поговорить с глазу на глаз, — тоном, сделавшим бы честь выпускнице пансиона благородных девиц начала разговор моя избранность.

В ответ хозяйка мне кивнула и проследовала в глубь сада. Дойдя до небольшой скамейки, притаившейся под цветущим деревом, она жестом предложила сесть. Мне надо было собраться с мыслями, поэтому, достав из кармана трубку, на всякий случай я уточнила:

— Не возражаете, если я закурю?

— Нисколько, — усмехнулась она и, достав точно такую же трубку, принялась ее набивать.

Когда я увидела, как она профессионально заправляет эту шайтан-машинку, на растопку которой у меня уходила прорва времени, то, отбросив всякие церемонии, ляпнула:

— Тилана, ты знаешь, кто я и мой зверь?

— Знаю, — выпуская струйку дыма, совершено спокойно отреагировала на мой вопрос оборотень и продолжила: — Я даже догадалась, что он из собачьего племени.

— Запах, — понятливо кивнула я.

— Он самый. Мы, кошки, очень чувствительны к их запаху, — совершено по-кошачьи фыркнула она в ответ.

Я улыбнулась.

— Он тебя тоже почуял и устроил мне целый спектакль, требуя, чтобы мы немедленно убрались из твоего дома.

— Вам так не понравилось у нас? — моментально всполошилась женщина-кошка.

Выражение ее лица мне резко не понравилось. Кролик и его дружки могли не вежливо попросить ее взять на постой странноватую девушку, а заставить, чем-то угрожая. В этом случае на нормальное отношение к себе можно было не рассчитывать. Недаром же говорят: насильно мил не будешь.

— Тилана, тебя заставили нас взять в жильцы? Если это так, то прости за беспокойство, мы немедленно покинем твой дом. — Я резко встала и повернулась, чтобы уйти.

— Стой, Дариа, — не на шутку перепугалась хозяйка нашего временного жилища. — Меня никто не заставлял. Дроу и оборотней-кошек давно связывают крепкие узы дружбы. И они, и мы — ночные хищники, и у нас много общего.

— Точно? — уточнила моя подозрительность.

— Клянусь своими котятами, — приложив руку к сердцу, горячо воскликнула Тилана.

— Ладно, поверю, — неохотно согласилось мое недоверие. — Но если я узнаю, что ты мне динамо вкрутила, то я навещу одного дроу и укорочу его на голову.

— Договорились, — засмеялась оборотень. — Только я не очень поняла, что такое динамо, но про голову мне понравилось.

«Цигель-цигель ай лю-лю, пора уже заканчивать ходить вокруг да около, а задавать нужные тебе вопросы», — прошелестела жажда деятельности, и, полностью с ней согласившись, я начала засыпать Тилану вопросами.

Начала я с самого главного, а именно: уточнила, насколько сильно отличаюсь, с женской точки зрения, от местных жителей. Женщина-кошка на мгновенье задумалась и, покачивая головой, ответила:

— Сильно, очень сильно. У тебя отрывистые движения, необычное лицо, короткие волосы… Я уже не говорю о том, как ты говоришь. И повсюду тебя сопровождает странный зверь.

Я робко предложила:

— А если мне одеться невзрачно, платочек подвязать, глазки ни на кого не поднимать и таскать моего пса исключительно в корзинке?

— Я вчера, пока его до номера донесла, думала руки отвалятся. Много ты его натаскаешь? — задала она ответный вопрос.

Тут оборотень была права: целый день таскать Сосискина без последствий для своего здоровья смог бы только Николай Валуев, но, увы и ах, в шаговой доступности его не наблюдалось. А моя собеседница продолжила:

• Предыдущая
• 53/88
• Следующая