Очи бога - Марко Джон - Страница 112

• Предыдущая
• 112/172
• Следующая

— Согрейся немножко. Я принесу тебе остальную одежду.

Но, прежде чем он повернулся, Кассандра схватила его за руку, удерживая на месте.

— Подожди, — улыбаясь, проговорила она. — Дай мне поглядеть на тебя.

— Миледи, думаю, нам стоит поспешить, — вмешался Гилвин. — Скоро начнет светать. Как только твое исчезновение обнаружат…

— Я шестнадцать лет ждала этой минуты, Гилвин Томз, — мягко перебила Кассандра. — Так что позволь мне помедлить хоть чуть-чуть. — Она похлопала ладонью по земле. — Сядь рядом, Лукьен. Нам так много нужно сказать друг другу.

Все эти годы мечта о том, чтобы быть с Кассандрой, не оставляла рыцаря. Лукьен кивнул юноше.

— У нас есть немножко времени, прежде чем отправимся в путь. Погуляй, пожалуйста, неподалеку, Гилвин. И дай нам знать, если увидишь кого…

Гилвин улыбнулся.

— Идет.

Он отошел в сторонку с Теку на плече, и вскоре туман поглотил его. И снова осталось лишь потрескивание костра да нежное дыхание Кассандры. Она взяла Лукьена за руку и потянула вниз, усаживая рядом с собой. На лице было непонятное выражение. Лукьену очень хотелось узнать, о чем думает возлюбленная. Им было так легко вместе, как будто и не прошло много лет.

— Гилвин рассказал мне о Норворе, — подала голос Кассандра. — И про барона Гласса.

— Хорошо, — с облегчением отозвался Лукьен. — Значит, ты знаешь, что мы скоро увидимся с ним.

— На ферме Брека. Да, я знаю, — Кассандра придвинулась к нему поближе. Тепло огня смешивалось с теплом ее тела. Такого сладостного чувства Лукьен не ощущал уже долгие годы.

— Я не таков, как ты ожидала, и знаю это, — заговорил Лукьен. — Я изменился. Но жизнь в Норворе сурова, Кассандра. Чтобы выжить, пришлось драться.

— Сражение — это то, в чем ты силен, Лукьен. Ты всегда этим отличался.

Лукьен кивнул.

— Пожалуй. Но я стал старше, стал слабее. Великое Небо, ты только посмотри на меня — я же тебе в отцы гожусь!

— Тише, — Кассандра приложила палец к его губам. — Для меня ты все так же прекрасен. С одним глазом или с двумя — не имеет значения.

И ее улыбка подтвердила: Кассандра не лжет. Лукьен растаял от ее прикосновения.

— Я все так же люблю тебя, Кассандра. И никогда тебя не забывал, никогда.

Кассандра хихикнула.

— Я не твой исповедник, Лукьен. Ты не должен рассказывать мне о других женщинах.

— Да нет же, не в этом дело. Просто хочу, чтобы ты знала: я постоянно думал о тебе. И всегда надеялся, что однажды ты пошлешь за мной, и вот — я здесь.

— Да, ты приехал. Спасибо тебе.

Разве он нуждался в благодарностях? Лукьен знал, что по одному ее зову он пересек бы океан. Сейчас, рядом с ней, он вспомнил, за что полюбил ее. Она прекрасна, спору нет, но это далеко не все. Она была недосягаема для всех остальных мужчин, а его — полюбила. Ее любовь стала для Лукьена спасением.

— Как давно все это было, — сказала она. — Все эти годы я думала и думала о нас. Пыталась представить, какой ты теперь. Расскажи мне о Норворе. Гилвин сказал, что ты был там с женщиной, с леди-военачальницей, Джазаной Карр.

Лукьен пожал плечами.

— У меня просто не было выбора. Как я уже сказал, можно было либо сражаться, либо умереть. Я выбрал сражение.

— И там ты потерял глаз?

Лукьен поджег кончик прутика и стал смотреть, как он занялся. Ему не хотелось говорить о своем ранении, он предпочитал, чтобы Кассандра не трогала эту тему.

— Это все норванская сабля. Не о чем говорить. Несколько недель рана болела, но сейчас я уже ничего не ощущаю.

И снова на лицо Кассандры пала тень печали.

— Мне так жаль, что это случилось с тобой, Лукьен. Я должна была остановить Акилу, если бы я только могла, но он и слушать меня не хотел! Он и сейчас никому не позволяет упоминать твое имя.

Лукьен кинул веточку в костер. Даже по прошествии стольких лет враждебное отношение Акилы ранило его чувства.

— Барон Гласс очень благодарен тебе, Кассандра. Тебе удалось спасти его.

— Я спасла его от казни, только и всего, — сказала Кассандра. — Вот ты действительно избавил его от гибели, Лукьен. Поэтому он и поехал с тобой? Из-за долга?

— Похоже на то, — ответил рыцарь. Он знал, что не стоит пока сообщать Кассандре остальное. Она ведь все еще жена Акилы, и рассказ о готовящемся вторжении огорчит ее. — Гласс — добрый человек и не заслужил того, что Акила с ним сделал.

— Знаю. Но с Акилой не все в порядке. Ни мне, ни тебе не стоит обвинять его.

— Хм, я совсем не уверен, что готов простить Акилу, Кассандра. Я все же виню его, и Торин — тоже, — смягчившись, Лукьен задал вопрос: — А как сейчас король?

— О, даже не знаю, что сказать. Он безумен. Рассудок покинул его много лет назад, но с возрастом ему становится только хуже.

Тревога в голосе Кассандры удивила Лукьена.

— Тебе жаль его?

— Да. Знаю, ты его ненавидишь, Лукьен, и понимаю отчего. Но он все-таки добр ко мне. И я помню, каким он был до того, как… ну, ты знаешь.

Повисла неловкая пауза. Лукьен вдруг вспомнил прежнего Акилу, доброго и великодушного. Временами он скучал по старому другу. По правде говоря, он ведь никогда и не питал к нему ненависти.

— Если бы ты знал, каково это: видеть хорошего человека, когда он так чудовищно изменился, — снова заговорила Кассандра. — А хуже всего, что он все еще любит меня. Можешь себе представить? После всех этих лет?

— Почему же нет? — с усмешкой проговорил Лукьен. — Я же люблю тебя!

— Нет, — возразила Кассандра. — Ты меня любишь так, как мужчина может любить женщину. Любовь же Акилы — ужасна, непереносима. Она сводит его с ума. Она превратила его в убийцу. Гилвин рассказал тебе, что он планирует?

— Отправиться в Гримхольд за вторым Оком, — сказал Лукьен.

— Не просто в Гримхольд, Лукьен. В Джадор. И там устроить резню, если они не помогут ему найти Око. Разве знакомый нам Акила Добрый поступил бы так?

— Да, Кассандра, лучше отбросить иллюзии. То, что ты запланировала, опасно. Если Акила не найдет и не убьет нас, мы все равно можем погибнуть в пустыне. Или с нами расправятся джадори. Ты уверена, что хочешь предупредить их о нашествии?

— Я должна. Нельзя допустить резни.

— Но не стоит ожидать, что они по-доброму отнесутся к нам. Даже если мы до них доберемся, они, небось, помнят меня. И захотят вернуть свой амулет. Ты об этом подумала?

Кассандра опустила глаза.

— Да.

— Ты ведь можешь умереть без него.

— Возможно. А возможно — и нет. Если Гримхольд существует, значит, у них достаточно магии, чтобы создать подобный амулет. Может быть, у них есть еще что-нибудь, что поможет мне.

— Непохоже.

— Наверное. Но у меня нет выбора. Не могу так жить. Честно говоря, я надеюсь, что Акила отзовет войска. Когда узнает, что я исчезла, может, и не станет он искать второе Око…

— Хотел бы я, чтобы это было так. Но слабо верится. Акила станет повсюду нас разыскивать. И еще сильнее захочет попасть в Гримхольд. Он не остановится. А если не поедет сам, то пошлет в Джадор Трагера.

— Тем более я должна предупредить их, Лукьен, — Кассандра плотнее запахнулась в плащ, не отрывая глаз от огня. — Я уже достаточно попользовалась тем, что мне не принадлежит. Не хватало еще, чтобы всех джадори уничтожили из-за меня. Мы должны отправиться в Джадор. А если ты не поедешь — что ж, отправлюсь одна.

— Браво! — с улыбкой произнес Лукьен. — Но только вот я не позволю тебе этого сделать!

Она посмотрела на него:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты не поедешь в Джадор, Кассандра. Я поеду, вместе с Глассом. А ты отправишься в Марн.

— Что…

— Я еду в Джадор, чтобы предупредить их, а ты со мной не поедешь, — Лукьен сжал ее руку. — Я не позволю тебе умереть, Кассандра. Не позволю вернуть амулет.

— Лукьен, но я должна. Неважно, что случится. Просто не могу больше так жить. Посмотри на себя. Ты сам сказал, что тебе много лет. Зачем же мне жить вечно, теряя все, что мне дорого?

— Сняв Око, ты умрешь, Кассандра!

• Предыдущая
• 112/172
• Следующая