Фельдмаршал Паулюс: от Гитлера к Сталину - Марковчин Владимир - Страница 13

• Предыдущая
• 13/72
• Следующая

Интересен был подход сопротивления к различным памятным датам в жизни рейха и его руководителей. Так, например, 1 сентября 1943 года, день 4-й годовщины начала Польского похода и Второй мировой войны, они решили отметить своим коллективным протестом против деятельности «Союза немецких офицеров». Среди подписавших этот документ2 — один фельдмаршал, 16 генералов и 1 полковник. Его цель — оказать давление на группу генералов, уже вошедших в состав «Союза», а главное — на его будущих членов. Эдакий демарш патриотов рейха.

Как видно из этого документа, истинные его вдохновители генерал-майор Шмидт, полковники Артур Бойе, Эдуард фон Засс, Ганс фон Арнсдорф и другие, возглавлявшие «движение сопротивления», желания подписать заявление не высказали.

Необходимо сказать, что соратники Паулюса, не ограничиваясь подготовкой всякого рода демаршей и провокаций, систематически запугивали военнопленных, отходивших от их генеральной линии; им обещали невероятные кары для них лично и членов их семей после окончания войны, их вносили в черные списки, фиксировали малейшую недоброжелательность по отношению к НСДАП, Гитлеру, Германии. Это смешно, но эти господа, в обмен на хорошее к ним отношение, пытались даже раздавать своеобразные индульгенции сотрудникам НКВД, охранявшим их в лагере, правда, с одной оговоркой — они не должны были быть членами ВКП(б), комиссарами и евреями, так как в отношении этих категорий в рейхе проводилась отдельная политика. Закончиться война должна была, естественно, в пользу Германии — о другом исходе Шмидт и Ко не хотели даже и думать.

Паулюс по-прежнему оставался в центре всех событий. Полковник Г. позднее вспоминал о событиях сентября 1943 года: «Разговор был самый подробный, почти все время мы разговаривали об офицерском союзе и его возможных влияниях. У меня создалось впечатление, что в оценке положения фельдмаршал полностью согласен с нами. Он, между прочим, очень сожалел, что не может слушать радио, например речь фюрера от 10 сентября. Я очень много рассказывал ему, что мне известно. Многое для него было ново, многое он знал, но неточно. Разница в понимании обстановки состоит, собственного говоря, в разной оценке влияния деятельности офицерского союза. Фельдмаршал придерживается мнения, что в Германии достаточно умных людей, которые не бездействуют. Наш шаг этому может помешать и вызвать события, которые несвоевременны.

Фельдмаршал сравнил наши действия с бросанием ручной гранаты через высокий забор, за которым не видно цели.

Мое мнение, что фельдмаршал очень серьезно и тяжело борется с этой проблемой. Значимость его положения и его имени делает для него решение особенно трудным. Его глубокое отношение ко всем этим вопросам, откровенность в суждениях против моих аргументов — позволяют думать, что фельдмаршал еще не принял окончательного негативного решения и может еще прийти к признанию работы офицерского союза правильной и нужной».

Генерал Д., имевший в тот же период несколько бесед с фельдмаршалом, так передает его состояние: «Паулюс ждет развития событий и надеется, что как только англичане дойдут до итало-германской границы, они начнут переговоры с Гитлером, а позднее к ним присоединится и Советский Союз.

Я с ним два дня много говорил, сейчас он не приводит никаких доводов против нас, со всем соглашается, но ссылается на то, что два сына на Восточном фронте. Паулюс боится, что, узнав о его участии в нашем движении, Гитлер прикажет расстрелять сыновей перед строем.

Кроме того, Паулюса интересует позиция Советского Союза, если Германия отведет с Восточного фронта армию к своим границам, а союзники откроют второй фронт на Западе».

У генерала Л. также состоялось несколько бесед с Паулюсом. Позднее он вспоминал об этом так: «Паулюс еще раз признал честность мотивов и намерений генералов, работающих в офицерском союзе, не смог выставить ни одного довода против целей и задач «Союза немецких офицеров» и заявил, что в принципе он с ними согласен.

В то же время Паулюс еще не может принять окончательного решения, мотивируя это тем, что он недостаточно ориентирован о действительном положении в Германии, настроениях немецкой армии и населения, не знает намерений гитлеровского правительства и не располагает объективными данными о положении на фронтах. Паулюс все равно к нам придет, но это только вопрос времени. Сейчас он еще надеется на то, что Германией еще не все потеряно, и поэтому боится сказать свое окончательное слово.

Выводы:

I. Фельдмаршал Паулюс: при настоящем положении дел фельдмаршал не присоединится к «Союзу немецких офицеров».

Причины:

1) Так как он получает информацию только в освещении русских, то он не считает себя вправе создать себе объективную картину о военном и экономическом положении Германии, а также о настроении в армии и в народе. Причем он не сомневается в правдивом освещении положения русскими.

2) Он считает, что в Германии достаточно видных лиц (военное командование, политические деятели, например барон фон Нейрат1), которые лучше его знают действительное положение вещей. По его мнению, эти люди должны сами действовать. Поэтому он опасается, что какие-либо мероприятия вне Германии, следовательно, со стороны военнопленных генералов, могут скорее мешать этим действиям, чем побуждать деятелей в Германии к правильному решению. Пропаганда из враждебной страны будет понята в Германии, которая борется не за Гитлера, а за свое существование, как удар в спину, безотносительно к тому, является ли эта пропаганда правильной или неправильной.

3) Паулюс, далее, верит, что Гитлер тоже правильно оценивает положение и сам ищет путей к заключению мира. Естественно также, что пока не будет заключен мир, Гитлер призывает немецкий народ продолжать борьбу. Признавая, что Гитлер во многом ошибался, Паулюс, однако, считает, что Гитлер хотел много сделать полезного для немецкого народа, а следовательно, и для трудящихся. Но война и усиленные темпы в области вооружения помешали этому. Паулюс не верит, что Гитлер носился с планами завоевания Европы и уничтожения других народов. Само собой разумеется, что Паулюс ставит интересы Германии выше личной судьбы Гитлера и полагает, что таких же взглядов придерживаются и другие видные деятели Германии. Но он особенно отрицательно относится к тем, которые в гитлеровском режиме видят только все плохое. Тут он склонен иногда защитить и то, что внутренне сам признает плохим. (Я позволю себе заметить, что я лично тоже не во всем согласен с критикой гитлеровского режима. Представления о Германии за границей также ошибочны, как наши прежние представления о России. В особенности эмигранты искажают действительность.)

4) Паулюс глубоко убежден в необходимости честного сотрудничества Германии и России после войны. По его мнению, вооруженные силы Германии являются не «гитлеровской армией», а немецкой армией, которая при создавшейся обстановке обороняет свою родину против ее противников за пределами своей страны. Но эта концепция не связывается с желанием закончить войну.

5) Методы воздействия Национального комитета и офицерского союза на армию он считает неправильными, так как они ведут к разложению армии и не дают гарантии, что действительно приведут к сносному миру.

6) Он верит объяснениям генерала Мельникова1, что Россия не заинтересована в чрезмерном ослаблении Германии, но думает, что положение может осложниться и Германия может оказаться вынужденной у своих границ принять тяжелейшие условия капитуляции.

7) Что касается послевоенного периода, то он прогрессивно настроен, но опасается вмешательства во внутренние дела, что может привести к советизации Германии. Он за постепенное развитие социалистических проблем и реформ в соответствии с немецкими условиями.

8) Большую роль в размышлениях Паулюса в беседе со мной играл факт нахождения на передовой линии его двух преданных родине сыновей.

Вывод:

Дальнейшее влияние на фельдмаршала со стороны представителей офицерского союза или Национального комитета бесперспективно. Остался лишь один путь, а именно: совершенно откровенный, основанный на полном доверии разговор с ним русских авторитетных лиц и — «раскрыть при этом все карты». Я не берусь, конечно, судить, будет ли он и в этом случае ссылаться на свое положение — положение военнопленного, и в силу долга, присяги останется на прежних позициях.

• Предыдущая
• 13/72
• Следующая