Источник соблазнов - Марш Найо - Страница 14

• Предыдущая
• 14/38
• Следующая

– Как это тебе, моя умница, удалось ее уломать?

– Я сказала, что, на мой взгляд, это неприлично. Ее засмеют дети, а мужчинам будут видны ее ноги.

– Как ты думаешь, она не затеет скандал?

– Не имею понятия. Слышишь? Кажется, гром.

– Ничего удивительного. Гляди, а вот и Кумб. А кто этот долговязый с ним?

– Мужик хоть куда, – оценила Дженни.

– И костюмчик на нем что надо.

– Наверное, кто-то из приятелей мисс Прайд. Она мне говорила, что у нее полно знакомых среди дипломатов.

Из деревни вышли музыканты и направились в сторону насыпи. Оркестр был небольшой, и его почти полностью заглушал барабан. Сзади шагал мистер Нэнкивелл при полных регалиях, опираясь на руку советника.

Оба сановника взошли на большой катер, у руля которого восседал Триэрн, наряженный на манер Харона. Музыканты расселись по маленьким шлюпкам и во время короткого плавания с ожесточением наяривали на своих инструментах.

На берегу оркестр слился с отрядом мисс Кост. Началось восхождение. Дети запели.

На тропинке, ведущей от гостиницы, появилась мисс Эмили. Она опустила жетон, вошла за ограждение и прошла на оставленное для нее место рядом с миссис Бэрримор. Майор Бэрримор с перекосившимся от злобы лицом встал поприветствовать ее.

Двустворчатые ворота, предназначенные для вноса лежачих больных, теперь были распахнуты настежь. Процессия длинным червяком потянулась через них.

Едва ли кто-то из официально приглашенных гостей слышал торжественное обращение мэра – все взоры были обращены в сторону мисс Эмили. Старая леди сидела прямо, стиснув ладонями ручку сложенного зонта, и не спускала глаз с мистера Нэнкивелла.

– …Итак, дамы и господа, я очень счастлив провозгласить первый… первый фестиваль родника острова Порткарроу открытым!

Он сел под звуки аплодисментов, а мисс Кост тем временем стала в заученную позу у водопада. Из-за ее спины был виден Уолли. Перед ней стоял микрофон, однако она им постоянно пренебрегала. Когда она говорила в микрофон, громкоговорители яростно наполняли трубным звуком ее голоса сгустившийся перед грозой воздух. Когда отворачивалась – превращалась в безголосую марионетку. Мэр то и дело с улыбкой кивал ей на микрофон, но она не смотрела в его сторону.

– …Как-то погожим днем… маленький мальчик… Мудрость древних… Бурлящие воды… – Она определенно достигла кульминационного момента, но зрители этого не услышали, и лишь ее последние слова были подхвачены громкоговорителями: «Не стало».

Эхо одиноко раскатилось по склону. «Не стало… Не стало». Мисс Кост поклонилась, вымученно улыбаясь. Она сказала что-то еще мимо микрофона и, лукаво поглядывая на публику, обернулась назад, но Уолли уже и след простыл. Его обнаружили в последних рядах хора сидящим на мокрой земле.

Мисс Кост вытащила его за руку. Зад Уолли был весь заляпан грязью. К несчастью, она не подвела его к микрофону, зато теперь сама говорила прямо в него.

– Ну, ну, Уолли, – разносили громкоговорители. – Однажды жарким летним днем… Начинай, дорогой.

Сперва Уолли растерялся, и ему пришлось все время подсказывать, что и делала мисс Кост, причем прямо в микрофон. Ко второму куплету не выдержал мэр, и его голос тоже был подхвачен громкоговорителями.

– Подойди сюда, – гремело в воздухе. – Сюда, глупый ослище. – Мэр быстро понял свою ошибку и поспешно ретировался.

– О господи! – воскликнула мисс Кост и отшатнулась от микрофона.

– Наконец-то до нее дошло, – громко прокомментировал майор и захрюкал, давясь смехом. Мисс Кост метнула в него взбешенный взгляд.

– Ты не бойся, молвит Дама, – продолжал тем временем Уолли.

– Я… больше… не могу, – судорожно прошептала Дженни.

– Ради бога, молчи, – умолял ее Пэтрик. – Что он сказал?

Миссис Кастерс обернулась и покачала головой. Молодые люди едва сдержались, чтобы не расхохотаться.

Неожиданно Уолли замолчал и отошел в сторону. Обрадованные слушатели разразились длительными овациями. Мисс Эмили даже не шелохнулась.

Хор, поддерживаемый ревом и грохотом оркестра, замычал песню. Пойманный Уолли присел на корточки у водопада и сунул руки под струю.

Из-за валуна над родником появилась дородная девица, завернутая в зеленую марлю. Ее голову, обрамленную зелеными кудряшками, венчала звезда из фольги. С левой руки свисала длинная нить блестящих бус, символизирующих Воду. Она воздела к небу правую руку. Как назло, в это самое времягрянул раскат грома. Солнце закрыли тучи, и вокруг потемнело.

Уолли посмотрел на появившуюся «фею», пронзительно вскрикнул, указывая на нее пальцем, и безудержно расхохотался.

– Так свершилось заклинанье.

Так ребенок исцелился, – нудил хор.

Зеленая девица сгибала и разгибала руку. Грянул гром, и она от испуга уронила бусы, которые зацепились за выступ скалы и повисли над родником. «Фея» беспомощно посмотрела по сторонам и продолжала свою пантомиму. Участники хора, не переставая петь, окружили кольцом родник и, опустившись на колени, простерли руки к зеленой девице. Мисс Кост потащила Уолли наверх. Представление закончилось.

Еще не умолкли аплодисменты, как к микрофону подошла мисс Эмили.

– Достопочтимый мэр, – начала она, – дамы и господа. Я хочу выразить протест…

Майор Бэрримор, чертыхаясь, вскочил с места. Но в этот самый момент блеснула ослепительная молния, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, потоками внезапного ливня и безудержным хохотом доктора Мэйна.

Началась паника. Люди толпами устремились вниз. Катер был переполнен, шлюпок не хватало. Те, что помоложе, пошли вброд. Мисс Кост, окруженная промокшими и перепуганными участниками представления, визжала: «Правосудие свершилось!» Скоро она осталась одна. Изумрудно-зеленый вельветовый корсаж полинял. С рукавов ее блузки сбегали бурые потоки. Волосы прилипли к лицу, точно водоросли. Она была похожа на потасканную старую русалку.

Мисс Эмили, раскрыв над головой зонт, в упор смотрела из-под него на спутника мистера Кумба. Миссис Бэрримор, сказав ей что-то, с легкостью газели бросилась бежать по дорожке к гостинице и скоро скрылась из виду. Майор Бэрримор и доктор Мэйн, который все никак не мог унять свой смех, устремились за ней. У выхода их поджидала мисс Кост.

Она вплотную приблизила к мужчинам свое мокрое лицо, ее нижняя челюсть дрожала, точно в лихорадке. Мисс Кост переводила взгляд с одного на другого. – Вы, вы оба… животные! – с трудом переводя дух, произнесла она. – Ну, погодите! Вам это дорого обойдется!

– Дорогая мисс Кост… – примирительным тоном начал доктор.

– Ради бога!.. – взмолился Бэрримор.

Старая русалка прошипела какую-то угрозу, и майор, побагровев, отошел.

– Мисс Кост, – увещевал доктор Мэйн, – вам следует идти домой. Вы возбуждены, и я боюсь, что…

– Вам надо бояться! Всем вам! Попомните, мои слова!

Мисс Эмили застыла под своим зонтом, точно статуя. Мисс Кост, скользя по грязи, направилась прямо к ней.

– Мерзавка, мерзавка, – бормотала она. – Ты понесешь кару, старая калоша…

– Бедняжка, вы… – начала было мисс Эмили, но русалка, встряхнув бурыми водорослями, кинулась бежать прочь.

К мисс Эмили подошел спутник Кумба.

– Добрый вечер, – вежливо произнес он. – Ну что, пошли?

По дороге они обменялись всего несколькими фразами. Дождь яростно барабанил по куполу зонта мисс Эмили, рев моря сливался с шумом сбегающих со склона потоков. Пахло свежей землей и травами. Аллейн, попеременно обуреваемый то яростью, то состраданием, держал мисс Эмили за сухонький локоток.

Портье с любопытством посмотрел на вошедшую пару. Мисс Эмили достала из ридикюля ключ.

– Предпочитаю носить его с собой, – громко заявила она. И обратилась к Аллейну: – Поднимемся ко мне?

Старушка усадила его в гостиной, велела включить отопление и обогреться, а сама пошла в спальню сменить мокрую одежду.

Аллейн огляделся по сторонам. Пластмассовая фигурка Зеленой Дамы с ярлыком на голове стояла на виду в застекленном шкафу.

• Предыдущая
• 14/38
• Следующая