Укрощение строптивых - Марш Эллен Таннер - Страница 67

• Предыдущая
• 67/95
• Следующая

Кэролайн понимала, что поощрять это впечатление, по крайней мере сейчас, не следует. К собственному удивлению и неожиданно для себя, она испытала сочувствие к этой молодой женщине. Кэролайн опустила руки, не торопясь отошла от Хью и улыбнулась Иден:

– Рада вновь видеть вас, ваше сиятельство! Я только что говорила Хью об обеде, который мы с мужем устраиваем в четверг, мы ожидаем вас. – Говоря все это, она успела надеть шляпу, завязать ленты под подбородком и с беззаботным видом направиться к двери. – Надеюсь, вы не обидитесь, я ухожу. Чарльз, наверное, уже злится, что я так задержалась. Мы ведь еще поговорим?

Шурша юбками, она удалилась. Иден и Хью долго молча смотрели друг на друга, потом Иден сдержанно проговорила:

– Пойду распоряжусь насчет вещей. Карета все еще стоит у крыльца.

– Подожди, пусть сначала подготовят комнаты, – так же сдержанно предложил Хью и позвонил в колокольчик. – Прости, что этого не сделали сразу, но я понятия не имел, что ты приедешь!

– Как это понятия не имел? А письмо сэра Хэмиша?

– Письмо? Я не получал никакого письма...

– Вижу, что не получал, – сказала Иден, стараясь сохранять самообладание.

Хью стоял, в молчании глядя на нее. Он испытывал сразу много чувств: раздражение, беспомощность, стыд и гнев на самого себя. Что бы ни сказал он сейчас, все будет звучать избито и пошло. Да Иден, похоже, и не примет от него никаких объяснений, сейчас, во всяком случае. Оставалось только стоять и молча глядеть на нее. Господи, как он мог так влипнуть из-за полнейшей ерунды!

– Я, пожалуй, пройду к себе, – наконец проговорила Иден. – Я немного устала, хочу принять ванну. – Как она ни старалась, голос у нее дрожал.

Хью нахмурился:

– Надеюсь, ты приехала не одна?

– Нет. Со мной миссис Уолтерс, она собирается навестить сестру в Лондоне.

– Сомерсет вообще-то не по пути в Лондон, – резонно заметил Хью.

Иден замешкалась, но потом спокойно сказала:

– Да, я знаю. Но я тоже еду в Лондон. Я заказала место на пароходе, который отходит в Александрию восемнадцатого декабря.

– Что?!

Иден невольно покраснела.

– Да. Я... я на некоторое время возвращаюсь в Индию, Хью. Твой дядя счел необходимым, чтобы я сначала повидалась с тобой.

– Он счел необходимым? – Легчайший гэльский акцент в голосе Хью стал заметнее. – Очень мило, хотя излишние хлопоты, хватило бы письма, при условии, что оно дошло бы. Хотя в наши дни на почту полагаться нельзя, я прав?

– Да, – натянуто ответила Иден.

– Во всяком случае, если тебе этого хочется, почему бы тебе туда не отправиться... В чем дело?

– Прошу прощения, ваше сиятельство. – Горничная нерешительно присела в реверансе в дверях. – Вы звонили?

– Да. Распорядитесь, чтобы багаж ее сиятельства подняли к ней в покои. Распакуйте только те чемоданы, что она укажет. Она здесь долго не пробудет.

Через десять минут Иден уже сидела одна в просторной комнате, украшенной кремово-золотистой лепниной. Она отпустила горничную и лакеев, которые принесли чемоданы, присела на край кровати и, закусив губу, чтобы не расплакаться, одиноко оглядела комнату.

– Интересно, а чего ты ожидала? – спросила она у своего отражения в зеркале. – Что он рассмеется? Рассердится? Обнимет тебя и будет умолять не уезжать?

Тяжелый шлейф дорожного платья громко прошуршал, когда Иден беспокойно подошла к окну и посмотрела на притихший зимний парк с голыми деревьями и пожухлой травой. Она горько сожалела, что приехала. Хью совсем не обрадовался ее неожиданному приезду. Похоже, даже разозлился. Иден была уверена, что войди она в комнату минутой позже, то застала бы мужа целующим леди Кэролайн так же страстно, как когда-то ее...

Она быстро отогнала это нежеланное видение, но оно упрямо возвращалось. Иден взволнованно подошла к двери и открыла ее. Она не знала, куда пойдет, знала только, что должна обязательно уйти отсюда, из этого огромного, роскошного дома, в котором чувствует себя чужой, в котором она – лишняя.

– Прошу прощения, ваше сиятельство. – Иден вздрогнула от неожиданности и отступила назад, когда в коридоре неожиданно появилась горничная.

– В чем дело? – шепотом спросила она, крепко держась за ручку двери.

– Мне велено сообщить вам, что внизу накрывают на стол. Его сиятельство просит простить его за столь ранний час, но он сегодня с рассвета на ногах и считает, что вы тоже проголодались. – Она присела в реверансе и улыбнулась. – Я провожу вас вниз, с вашего позволения.

– Да-да... Я сейчас буду готова.

Когда через десять минут Иден спустилась вниз, на ней было все то же дорожное шерстяное платье, но она успела приколоть к закрытому вороту брильянтовую брошь и привести в порядок волосы. Когда Иден уселась за длинный стол, покрытый льняной скатертью, она выглядела совершенно спокойно и собранно, хотя от взгляда Хью не ускользнуло, что она на мгновение смутилась, когда увидела, что обедать они будут вдвоем.

Хью сделал знак ожидающим слугам, откинулся на спинку стула и спросил, как ей понравились ее покои. Он объяснил, что Роксбери – старинное имение, много старше Эрран-Мхора, но не так давно было перестроено, и он надеется, что она ни на что не жалуется.

– Нет, – спокойно отозвалась Иден. Хью остался доволен ответом.

– Думаю, здешние места тебе тоже понравятся. И у Роксбери, и у Сомерсета очень богатая история. Ты, например, узнаешь, что местные жители свято верят в легенду о короле Артуре. Большинство из них начнут убеждать тебя, что именно здесь он держал совет со своими рыцарями. – Он замолчал и отведал вино, которое налил ему в бокал на пробу лакей. Одобрительно кивнув, он опять откинулся на спинку стула и продолжил: – Возможно, тебе будет интересно узнать, что Седжмор, где граф Монмэт потерпел поражение в битве, находится недалеко отсюда. Уверен, ты помнишь, что битва при Седжморе была последним сражением на английской земле? – Он посмотрел на Иден и нахмурился. – Разве в Лакнау вы не проходили историю Англии?

– Да-да, конечно. Отец всегда говорил, что граф Монмэт был непростительно плохим военным.

Услышав эти слова, Хью рассмеялся, чем очень удивил Иден. Она с подозрением посмотрела на него сквозь разделяющие их тепличные орхидеи, украшающие стол, не понимая, чем вызвано его добродушное настроение, и насторожилась.

– Кажется, ты очень привязан к этому месту? – осторожно заметила она наконец.

– Разве? – нахмурился Хью.

– Да. И я подумала, – нерешительно продолжила Иден, – может быть, тебе хочется жить здесь? Именно в этом из всех твоих владений?

Хью ответил не сразу, а потом удивил и себя, и ее, неожиданно усмехнувшись:

– Знаешь, я сам не уверен.

Он действительно провел детство и отрочество в Шотландии. Можно было подумать, что именно там он чувствует себя по-настоящему дома. Но это было верно лишь отчасти. Его никогда не привлекала уединенность горной тиши, во всяком случае, так, как привлекали бескрайние, открытые просторы Индии. Однако положа руку на сердце он не мог сказать, что хотел бы прожить остаток отпущенных дней на Востоке. Он слишком любил Индию, провел там чуть меньше половины жизни. Но почувствовал нерешительность и беспокойство еще пять лет назад, когда через Бага Лала до него дошли первые слухи о грядущем восстании. Гнетущее подозрение только усилилось после того, как он снова побывал в Индии и сам убедился в нарастающем недовольстве народов Пенджаба, Биканера, Оудха и Маяра.

Несмотря на заверения в противоположном, ибо большинство правящих наследных принцев в Индии казались вполне довольными нынешним положением, Хью почувствовал, что дни британского правления в Индии сочтены. Восстание ни в чем не изменило жизнь людей. Местное население осталось, по сути, таким же бесправным, что и раньше, большинство людей были так же бедны, как и до восстания. Сегодняшняя политика британской короны на деле мало чем отличается от политики ненавистной Ост-Индской компании. Хью был убежден, что борьба за независимость в Индии далеко не закончена, более того, неизбежна. Возможно, следующее восстание будет не таким сокрушительным, как первое, но, несомненно, таким же кровавым и жестоким. Для какого-нибудь честолюбивого юноши эти возможные опасности не имеют значения так же, как когда-то для него, но теперь он женат и должен думать о семье...

• Предыдущая
• 67/95
• Следующая