Упрямица - Марш Эллен Таннер - Страница 90
- Предыдущая
- 90/105
- Следующая
Глаза Рэйвен наполнились слезами. Прошло уже столько времени с тех пор, как она последний раз видела его, и теперь ей с трудом удавалось вызвать в памяти его красивое смеющееся лицо. Раньше ей это удавалось само собой. Захочет ли он ее после всего пережитого ею? Она вздохнула, почувствовав укол в сердце. Захочет ли он ее вообще когда-нибудь?
«Немедленно прекрати!» – приказала она себе яростным шепотом, и звук собственного голоса мгновенно привел ее в чувство. Если она начнет сомневаться в своей любви к Шарлю или в его любви к ней, то проиграет еще не начавшееся сражение. Рэйвен знала, что он любит ее. «Он не смог бы так разыгрывать нежность, если бы это было не так!» – твердила она себе, глотая слезы. Если она потеряет веру, то погибнет!
Проснувшись от мучительного сна некоторое время спустя, она услышала знакомый стук открывающегося люка.
В трюм проник яркий солнечный свет. Вокруг Рэйвен возбужденно зашептались зашевелившиеся женщины. Послышались тяжелые шаги, и в люке показалось покрасневшее лицо Джона Сэмпсона.
– Выходите! Выходите! – заорал он, замахав руками. Над его головой виднелся кусочек яркого голубого неба, и это придало женщинам смелости. Они быстро поднялись вверх по трапу. Ступив на палубу, Рэйвен затаила дыхание. Она со смешанными чувствами разглядывала то, что открылось ее глазам. За бортом, между лазурным небом и зелеными водами моря, виднелась земля. Над головой трепетали паруса; вокруг судна кружились и ныряли в воду чайки, и их резкие крики будоражили душу.
Рэйвен послушно заняла свое место, когда Сэмпсон выстроил их полукругом, и уловила любопытные взгляды матросов. Наверное, они действительно представляли собой странноватую картину: дюжина высохших женщин с разными оттенками кожи, покорно выстроившихся в своих дурацких льняных платьях. Она чуть повернула голову, почувствовав, что кто-то пристально разглядывает се. Сердце ее ухнуло вниз, когда она встретилась с наглыми глазами Ролло Уэлшема. Рэйвен невольно опустила глаза. К ее невероятному облегчению, она увидела, что складки ее грубой льняной юбки прекрасно скрывали округлившийся животик. Кроме того, мужчины редко разбираются в подобных вещах.
– Ролло, приготовься! Идет.
Рэйвен вздрогнула. Она увидела, как хмурый Ролло отскочил от борта, где стоял все это время, разглядывая пленниц. Он подобострастно вытянулся, когда на палубе появился тучный капитан, благоухающий духами и разодетый в кружева и бархат.
– Должен признать, что их состояние существенно улучшилось, Ролло, – заметил Ван дер Хорст. – Но боюсь, некоторые из них безнадежны, так что лучше подождать. Возможно, кто-нибудь да заинтересуется ими и предложит сносную цену. Остальные же должны принести приличный доход.
– Благодарю вас, сэр, – ответил Ролло, выразительно взглянув на Джона Сэмпсона.
– Надо освободить главный трюм к завтрашнему вечеру, – задумчиво проговорил капитан. – Мистер Роулз проследит, чтобы мужчин перевезли на берег и разместили в клетках. Как только с этим будет покончено, приведешь эту партию в мои личные номера. Ты знаешь, где это?
– Да, сэр. Это через дорогу, в отеле «Сент-Шарль». Ван дер Хорст кивнул.
– Мистер Джибсон из компании «Болтон, Диккинс и К°» придет взглянуть на них послезавтра утром. Надеюсь, Ролло, что все пройдет гладко.
Даже Рэйвен почувствовала завуалированную угрозу в этих, казалось бы, безобидных словах капитана. Что за клетки имелись в виду? И что собой представляют личные номера капитана? Наверное, в клетках содержали рабов перед продажей. Рэйвен задрожала, подумав, что с ними обращаются не лучше, чем со скотом, – если она правильно поняла слова капитана. Впрочем, она не собиралась долго задерживаться на борту.
Вскоре женщин снова загнали вниз. Если главный трюм собираются разгрузить до завтрашнего вечера, размышляла Рэйвен, то, значит, они вот-вот должны причалить. Следовательно, надо срочно выработать приемлемый план побега. Трюм теперь практически не запирался, но вот как незаметно покинуть судно? Требовалась какая-то уловка, хитрость. Она размышляла уже несколько часов, но ничего не приходило ей в голову. И все же Рэйвен была уверена, что ей удастся перехитрить неграмотных и невежественных матросов.
В сумерках следующего дня голландское судно «Корморант», завершив свое четырехмесячное плавание, бросило якорь в одном из многочисленных доков на реке Миссисипи. Матросы принялись за работу, или карабкались по вантам, сворачивали паруса и закрепляли их. Все работали с охотой, энергично, поскольку надеялись, что капитан прикажет открыть бочонок рома, чтобы отпраздновать благополучное окончание плавания, и, возможно, отпустит их на берег.
Мужчины сгорали от нетерпения, ожидая своего законного отпуска. Но ни один из них не догадывался, что еще больше этого события ждала возбужденная до предела пленница. Рэйвен сидела в темноте возле трапа и напряженно вслушивалась, пытаясь понять, что происходит наверху. Плавное скольжение судна и скрип снастей подсказали ей, что корабль благополучно пришвартовался. Затем раздались громкие крики и топот ног. Вероятно, началась разгрузка главного трюма, о которой говорил вчера капитан. Рэйвен затрепетала от нервного напряжения, долгое ожидание было просто невыносимым. Если бы удалось выбраться незамеченной на палубу… Нет, она не сделает подобной глупости. На палубе сейчас слишком много внимательных глаз, которые мгновенно увидят ее льняное платье. Она уже много думала об этой проклятой униформе. Но ей не оставалось ничего другого, как принять те правила игры, которые ей диктовала ситуация.
Рэйвен не знала, сколько ей пришлось ждать, пока шум на палубе не стих. Наверное, она даже ненадолго заснула, потому что вдруг очнулась и поняла, что на всем корабле воцарилась тишина. Вокруг нее в темноте трюма слышалось ровное дыхание женщин и редкие вздохи во сне. За бортом тихо плескались волны, и где-то скреблись крысы.
Преодолевая боль в затекших ногах, Рэйвен бесшумно двинулась вверх по трапу. Больно ударившись о крышку люка, она до крови закусила губу, чтобы не застонать. Затем, вытянув руки, принялась изо всех сил толкать крышку. Выглянув в образовавшуюся щель, она чуть не заплакала от радости – была ночь, и лишь звезды на небе да несколько фонарей у главного трюма освещали палубу.
Закусив от напряжения губу, Рэйвен бесшумно опустила крышку люка на палубу. Выждав несколько минут, начала карабкаться наверх. Убедившись, что на палубе никого нет, она повернулась и снова закрыла люк крышкой. Несколько минут она лежала, собираясь с силами. Затем приподнялась и ощутила на горячих щеках слабое дуновение ветерка, почувствовала запахи водорослей и дегтя. Кроме того, ощущались ароматы всевозможных специй и апельсинов – так пахло и в портовых городах Индии, только там все запахи забивала жуткая вонь гниющих отбросов. Здесь же ничего подобного не чувствовалось.
Встав на ноги, она на несколько секунд затаилась, спрятавшись за мачту. Потом, напряженно прислушиваясь и всматриваясь в окружавшую ее тьму, медленно двинулась к трапу. Опасения Рэйвен подтвердились: у трапа дежурил матрос. Перегнувшись через борт, он от нечего делать вырезал в мягкой древесине свое имя кончиком перочинного ножа. Рэйвен снова скрылась в тени. Сколько же придется ждать? – спрашивала она себя.
Но выбора не было. Она терпеливо ждала, пытаясь успокоиться и убеждая себя в том, что все зависит от её терпения и хладнокровия. Бросив взгляд за борт, Рэйвен обнаружила, что доки освещены крайне скудно, там имелось множество укромных местечек, где можно было спрятаться, если за ней организуют погоню. Этот подарок судьбы немного приободрил ее. Она снова взглянула на часового – и очень вовремя, потому что вахтенный в этот момент отошел на несколько шагов от трапа и остановился, повернувшись к нему спиной. Заметив, что он сосредоточенно облегчает мочевой пузырь, Рэйвен поняла: это и есть ее шанс. Матрос тихонько напевал и, казалось, не слышал и не видел ничего вокруг.
- Предыдущая
- 90/105
- Следующая
