Великолепие шелка - Марш Эллен Таннер - Страница 27

• Предыдущая
• 27/111
• Следующая

Чина поняла, что слишком голодна, чтобы спорить или доказывать что-то свое. Усевшись за стол, она вылила на свежевыпеченный бисквит изрядную порцию приправы и отправила все это целиком в рот.

Неожиданно у нее за спиной раздался смех. Она сперва вскочила в испуге на ноги и тут же опустилась в изнеможении обратно на стул.

В дверях стоял Этан Бладуил и беспечно глядел на Чину. На его каштановых волосах играл солнечный зайчик, уста озаряла веселая улыбка.

Не желая давать ему новых поводов для смеха, девушка гордо подняла подбородок и постаралась пригвоздить нахала к месту уничижительным взглядом, долженствующим заставить его воздержаться от комментариев по поводу ее одежды.

– Голод, кажется, не содействует строгости нравов, мисс Уоррик, – произнес капитан Бладуил торжественно, хотя губы его при этом искривились в ухмылке. – Однако я не собираюсь быть столь невоспитанным, чтобы упрекать вас за это. Если не ошибаюсь, утро давно уже наступило и, следовательно, вы порядком постились – со времени вашего замечательного приключения вчерашним вечером.

Губы у Чины предостерегающе сжались, и тем не менее Этан ничуть не удивился, когда она заговорила с похвальным спокойствием:

– Капитан, я перед вами в неоплатном долгу за то, что вы для меня сделали. Меня наверняка смыло бы за борт, если бы не ваше своевременное вмешательство.

– Ну вот, опять вы вынуждены благодарить меня, в то время как хотели бы скорее всего разорвать меня на куски! – Этан, снова улыбнувшись, шагнул в каюту. – Я очень тронут, хотя у меня такое чувство, что в душе вы предпочли бы откусить свой язык, лишь бы не произносить в мой адрес слова благодарности за что бы то ни было.

– Могу уверить вас, капитан, – начала Чина холодно и с достоинством, понимая, что он угадал ее настроение, – что я...

– Избавьте меня от ваших возражений, хитрая маленькая лисичка. Я никогда не встречал более выразительного, неспособного лгать лица, чем у вас.

Он помедлил перед столом, за которым сидела Чина, и ей показалось, что просторная каюта стала вдруг тесной и душной. Она наклонила голову, стараясь не глядеть в его сторону, но вопреки собственному желанию рассматривала исподтишка его сильные, обожженные солнцем руки. Ей было не по себе при мысли о том, сколь грубо и беззастенчиво раздел он ее вчера.

Пересилив себя, Чина взглянула недовольно на капитана и, к своему удивлению, заметила на его лице престранное выражение, словно и он думал сейчас об этом своем непристойном поступке. Девушка, собравшись с духом, хотела сказать ему, что безмерно возмущена той бестактностью, с какой обращался он с ней прошлым вечером, когда она, изнемогая от боли, находилась в беспомощном состоянии. Однако почувствовала, что в горле у нее пересохло, и ей, как бы она ни старалась, не удастся вымолвить ни слова.

Затянувшееся молчание в комнате стало чуть ли не вполне осязаемой субстанцией, наэлектризованной невыраженными эмоциями Чины. Этан, испытывая в душе сострадание к девушке, рассматривал между тем образованный солнечным светом золотой ореол, венчавший ее пышные волосы.

– Не будете ли вы столь любезны оставить меня одну? – прошептала наконец Чина. – Мистер Кварлз оповестил меня, что мое платье еще не высохло, а я не догадалась послать его в свою каюту за другим.

– И потому, как я вижу, вам пришлось обшарить мои ящики, – произнес жестко капитан Бладуил, без всякого стеснения изучая конец белого бинта, выглядывавшего из-под полы ее ночной рубашки. – Теперь я могу быть спокоен, раз вы подобрали себе то, что хотели.

Несмотря на все старания Чины запахнуть ворот сорочки, ей так и не удалось укрыть ложбинку между полными грудями. И у нее возникло ощущение, будто под его взором кожа ее запылала.

– Капитан Бладуил, я... О Господи, мисс Уоррик!.. Что вы здесь делаете?

Чина так и застыла под взглядом Джулии Клэйтон, стоявшей в дверном проеме. Воцарилось гнетущее молчание. Лицо Этана заострилось и посуровело, ибо он понял, что не сможет должным образом объяснить, каким образом в его каюте оказалась Чина. Не в его силах стереть с лица Джулии Клэйтон выражение недоверия, убедив ее в том, что между ним и этой девушкой не было ничего такого, что стоило бы скрывать.

– Прошу вас, входите, миссис Клэйтон, – произнес он мягко.

Прежде чем он успел сказать что-либо еще, Чина поднялась из-за стола, не обращая внимания на то обстоятельство, что в своем одеянии она походила скорее всего на дешевую уличную потаскушку, и, повернув голову, смело встретила пытливый взгляд Джулии.

– У вас нет никаких оснований испытывать потрясение при виде меня, миссис Клэйтон, – надменно приподняв подбородок, произнесла она холодно. – Капитан Бладуил лишь оказал мне любезность, разрешив воспользоваться его каютой после того, как меня сильно ударило о поручни во время вчерашнего шторма. А теперь, если вы не возражаете, я вас оставлю одних. Я как раз собиралась уйти.

Чина помедлила с секунду перед капитаном, вслушиваясь в явственный скрип корабельных балок, указывавший на то, что судно вновь накренилось под мощным напором ветра. Несмотря на бледность ее лица и не сходившее с него напряженное выражение, во всей фигуре ее было столько достоинства, что она напоминала, пожалуй, вдовствующую герцогиню, посетившую в торжественном шелковом туалете ежегодный бал в королевском дворце, посвященный дню рождения королевы. И Этан понял внезапно, что никогда больше не увидит в ней беспомощного ребенка, теряющего мужество под ударами судьбы.

– Еще раз благодарю вас, капитан Бладуил!

Он, поклонившись ей в ответ, нашел в себе смелость сказать:

– Не стоит благодарности! Мне было очень приятно оказать вам услугу, мисс Уоррик.

И тут же осознал, что смысл его слов наверняка будет превратно истолкован внимательно наблюдавшей за этой сценой Джулией. Усмешка, исказившая его темное загорелое лицо, напугала Чину, и она, чувствуя, что мужество покидает ее, поспешила ретироваться без лишних слов.

Остальную часть утра она провела в уединении своей каюты, стараясь промыть волосы и вычесать из них соль, а также дать отдохнуть хоть немного своему измученному болью телу. Однако с отдыхом у нее так ничего и не вышло, только она закрывала глаза, как перед ней во всех подробностях вновь возникала ужасная, унизительная сцена, разыгравшаяся в каюте капитана Бладуила. К полудню, несмотря на отвратительное самочувствие, она, ощущая все возраставшее беспокойство, нашла, что для ее дальнейшего пребывания внизу нет никаких убедительных объяснений, и посему решила подняться на палубе. Нельзя же в конце концов до бесконечности прятаться в каюте, словно ей и в самом деле есть чего стыдиться!

Но как только она подошла к трапу, на нее налетела Люцинда Харлсон. Многочисленные подбородки ее просто дрожали от возмущения.

– Ах, вот и вы, мисс Уоррик! Должна признаться, что я в полнейшем недоумении! Не знаю, как и выразить свои чувства по поводу этого печального происшествия! Я сказала миссис Клэйтон, что она, должно быть, ошиблась, но эта дама настаивала на своем... Я не могла поверить тому, что услышала от нее! Подумать только! Капитан Бладуил сам попросил меня отправиться в это путешествие в качестве вашей опекунши, когда, по правде сказать... по правде сказать... – Ее толстые маленькие ручки беспомощно сжались возле горла. – Ах, скажите мне, детка, что это неправда!

– Боюсь, что это правда, – просто ответила девушка, не сомневаясь в том, что Джулия Клэйтон не упустила возможности сообщить миссис Харлсон, что она, то есть Чина, провела в апартаментах капитана Бладуила всю ночь. – Если вы разрешите мне все объяснить... – Голос ее понизился от волнения, однако она понимала, что вопрос должен быть обязательно прояснен. – Это вовсе не то, что вы думаете.

– Ах, не стоит ничего объяснять, детка! Право же, не стоит!

– А по-моему, очень даже стоит, – настаивала Чина. – Миссис Клэйтон превратно толкует то, что увидела. Не по своей воле оказалась я в каюте капитана Бладуила.

• Предыдущая
• 27/111
• Следующая