Эволюция личности - Чиксентмихайи Михайи - Страница 13

Рациональное мышление хорошо действует в рациональных «играх», таких как шахматы, геометрия, интегральное и дифференциальное исчисление, основанных на четких правилах и ограниченном наборе посылок. Играть в войну с помощью логики легко в армейском штабе, но гораздо труднее на поле боя. Экономисты — большие мастера моделировать экономическое поведение^{29} исходя из всевозможных предпосылок, но глупо ожидать предсказуемости смоделированных типов поведения в жизни, где никакие предпосылки не работают. Священникам легко исполнять религиозные предписания в упорядоченных церковных ритуалах, но очень трудно поступать так в сумятице частной жизни. Бейсболисты ведут себя предсказуемым и упорядоченным образом во время игры, но уберите судей — и их поведение очень скоро изменится.

Хорошо иметь рациональные, логические структуры и упорядочивать с их помощью мысли и поступки. Большая часть так называемой цивилизованности состоит из попыток рационализировать жизнь, сделав поступки разумными и предсказуемыми. Однако цивилизация — хрупка, она требует постоянной защиты и заботы. А без них разум не будет вести себя логично. И нет гарантий, что под нажимом эволюции поведение будет становиться все более рациональным. Можно, например, утверждать, что в прошлом война была более рациональна, когда армии сражались, преимущественно чтобы произвести впечатление, а не уничтожить друг друга, военные кампании останавливались, чтобы не мешать сбору урожая, сражения прекращались с заходом солнца, а жертвы среди гражданского населения считались дурным тоном. Также и экономическое поведение, по-видимому, было более рационально в прошлом, пока приобретение собственности не стало для людей единственным мотивом, побуждающим к действию. Если мы стремимся к более рациональному поведению, то нельзя ожидать, что оно возникнет само по себе: мы должны затратить свою психическую энергию на создание и поддержку упорядоченных сводов правил.

Но предположим, что можно, сведя все варианты выбора к бинарной компьютерной логике, научиться следовать совершенно рациональной программе действий, обязательной для каждого члена общества. Гарантирует ли это безоблачное будущее? Также маловероятно. Логика лучше всего работает в закрытых системах с установленными правилами, где исход можно предсказать заранее. Создание мотора или конструирование моста, игра в шахматы или бейсбол, решение стандартной задачи — все эти виды деятельности допускают пошаговый аналитический подход.

Будущее, однако, не вписывается в рамки правил и предсказуемых исходов. Мы должны развить нечто превосходящее логику, если хотим в будущем достичь процветания. Мы должны развивать интуицию, дабы предвидеть грядущие изменения, эмпатию, дабы понимать то, что нелегко выразить, мудрость, дабы увидеть связь между внешне не связанными явлениями, а также креативность, чтобы найти новые способы ставить задачи и устанавливать новые правила, позволяющие адаптироваться к неожиданностям.

Закономерность можно запрограммировать на компьютере, поскольку его правила мало изменяются со временем. Но нельзя ограничить строгими правилами эволюцию человека. Она должна сохранять гибкость, чтобы охватывать все открывающиеся возможности калейдоскопически переменчивой окружающей среды. Интуиция, эмпатия, мудрость и креативность — составляющие человеческого эволюционного процесса; они меняются с течением времени как явления, а вместе с ними меняется и то, как мы их понимаем. Если бы мы запрограммировали компьютер на эти качества, они бы почти сразу устарели, поскольку с каждым новым поколением условия, воздействующие на человеческое сознание, изменяются — малозаметно, но значительно. Например, отношение к женщинам, которое еще несколько десятилетий назад считалось совершенно приемлемым, сейчас покажется явно сексистским. Это изменение не было логически предопределено, а стало результатом множества отдельных событий в жизни людей. Компьютер не смог бы заставить эти программы работать, поскольку чтобы рассчитать то, что еще не стало рациональным, необходим разум, зависящий от живущего в уникальном историческом и культурном контексте тела.

Излишняя рациональность опасна так же, как и чрезмерная вера в мудрость тела. Наши предки не раз переходили от веры в свой разум к вере в свои чувства, выбирая то Аполлона, то Диониса^{31}. Эти перемены мировоззрения описал социолог и культуролог Питирим Сорокин^{32}: по его мнению, идеациональные, или ориентированные на духовные ценности фазы в истории культуры сменялись чувственными, ориентированными на получение удовольствия. Нам выпало жить в переходный период, начавшийся на стыке веков, набравший силу после Первой мировой войны, ускорившийся после Второй мировой и достигший пика в конце 1960-х. Для нынешней чувственной фазы характерна возрастающая легитимация материализма (люди, возможно, и раньше интересовались преимущественно материальным, однако мало кто признавал это открыто), постепенный отказ от поведенческих ограничений и моральных кодов, воспринимаемых как лицемерие и мракобесие, утрата веры в вечные ценности, нарциссическая сосредоточенность на себе и беззастенчивый поиск чувственных удовольствий.

Одной из популярных формулировок этого мировоззрения стала «философия Playboy», вдохновленная Хью Хефнером, издателем со Среднего Запада, который выпустил первый массовый журнал нового чувственного века. Проводниками этой философии стали и множество прославляющих безграничный потенциал человека сект, направлений психотерапии и жизненных стилей, возникших на Западном побережье за два последних поколения. В соответствии с основной идеей этого движения, мы должны делать то, что ощущаем как правильное, поскольку тело лучше знает, что ему нужно. Любая попытка помешать получению удовольствия вызывает подозрение и вое-принимается как часть коварного плана, цель которого — сделать нас несчастными.

Этот подход к жизни остался бы просто малозначащей «философией», не возникни он в исторический период, позволивший воплотить в жизнь многие его принципы. Рост материального благополучия, доступность автомобилей, противозачаточных средств, ванн джакузи и множества других удобных вещей заставили многих поверить в то, что они могут удовлетворять все свои капризы, не задумываясь о последствиях.

Однако очень многое говорит о том, что наше тело не способно определить, что для него хорошо, а что плохо. Постоянный рост числа наркоманов, алкоголиков, венерических заболеваний, нежелательных беременностей, проблем ожирения доказывает, что приятные занятия могут запросто привести к неприятным результатам. Когда крысам дали возможность выбирать между едой и электрической стимуляцией мозговых центров удовольствия, они, выбрав стимуляцию, умирали от голода. Подсаженные на героин обезьяны работали до тех пор, пока не погибали от истощения, пытаясь получить еще одну порцию. Похожую картину мы видим на улицах наших городов, что показывает, с какой легкостью мозг отдается удовольствиям.

В соответствии с нынешним пониманием эволюции удовольствие — это ощущение, возникающее при совершении действия, которое в прошлом способствовало выживанию. Удовольствие — результат химической стимуляции соответствующих нейрорецепторов, обычно теми веществами, что требовались организму для оптимального функционирования. Например, когда наши очень далекие предки жили в море, их тела адаптировались к соленой среде. И хотя человеческий род уже миллионы лет как обитает на суше, он испытывает постоянную потребность в соли для восстановления физиологического баланса тела, поддержания внутреннего водного метаболизма и электрического потенциала клеточных мембран, необходимых, чтобы сердце могло перекачивать кровь.