Нам, живущим - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 4

• Предыдущая
• 4/57
• Следующая

— Двенадцатое июля. И кстати, в связи с этим у меня вопрос, тут часто идет снег в июле?

— Какого года, Перри?

— Какого года? Этого, разумеется!

— Какого года, Перри, назовите число.

— А вы разве не знаете? Одна тысяча девятьсот тридцать девятый.

— Одна тысяча девятьсот тридцать девятый, — медленно повторила Диана.

— Тысяча девятьсот тридцать девятый. Какого черта, что не так?

Она вскочила и стала нервно ходить взад и вперед по комнате, затем остановилась и посмотрела на него.

— Перри, приготовьтесь к потрясению.

— Давайте, готов.

— Перри, вы сказали, что вчера было двенадцатое июля 1939 года.

— Да.

— Что ж, сегодня седьмое января две тысячи восемьдесят шестого.

Какое-то время Перри сидел не шевелясь.

— Повторите-ка.

— Сегодня седьмое января две тысячи восемьдесят шестого.

— Январь, седьмое, две тысячи восемьдесят шестого. Невозможно, я сплю и очень скоро проснусь. — Он поднял взгляд на девушку. — Значит, вы все-таки не настоящая. Просто сон. Просто сон. — Перри обхватил голову руками и смотрел в пол.

Его вернуло к действительности прикосновение к руке.

— Посмотрите на меня, Перри. Возьмите меня за руку. — Она схватила его за руку и сжала ее. — Вот. Я настоящая? Перри, вы должны смириться с этим. Не знаю, кто вы и что за странная вещь с вами произошла, но вы здесь, в моем доме, в январе 2086 года. И все будет хорошо. — Диана взяла его рукой за подбородок и повернула его лицо к себе. — Все будет хорошо, обещаю.

Он смотрел на нее испуганным взглядом человека, который боится, что сходит с ума.

— А теперь успокойтесь и расскажите, почему вы думаете, что вчера были в 1939 году?

— Да потому, говорю вам, что был! В 1939 году, в каком же еще?!

— Хм, нет, так мы не продвинемся. Расскажите мне о себе. Ваше полное имя, где вы живете, где родились, чем занимаетесь и так далее.

— Что ж, меня зовут Перри Вэнс Нельсон. Родился в Жираре, штат Канзас, в одна тысяча девятьсот четырнадцатом. Я инженер-баллистик и пилот. Понимаете, я флотский офицер. И до сегодняшнего дня нес службу в Коронадо, что в Калифорнии. Вчера — или когда там это было — я ехал из Лос-Анджелеса в Сан-Диего, возвращаясь из увольнения, и вот этот парень на зеленом седане меня выдавливает, и я разбиваюсь на пляже.

Диана курила и обдумывала его слова.

— С этим вроде ясно. За исключением, разумеется, того, что вам, выходит, сто семьдесят два года, и все равно непонятно, как вы сюда попали. Перри, вы не выглядите настолько старым.

— Что ж, и каков ответ?

— Не знаю. Вам приходилось слышать о шизофрении, Перри?

— Шизофрения? Расщепление личности. — Он взвесил идею и взорвался: — Ерунда! Если я и безумен, то только в этом сне. Говорю вам, я — Перри Нельсон. Я ничего не знаю о две тысячи восемьдесят шестом, а о тысяча девятьсот тридцать девятом я знаю все.

— А вот тут у меня зацепка. Я бы хотела задать вам несколько вопросов. Кто был президентом в тысяча девятьсот тридцать девятом?

— Франклин Рузвельт.

— Сколько штатов в конфедерации?

— Сорок восемь.

— Сколько сроков занимал пост Ла Гуардиа?

— Сколько? У него как раз был второй срок.

— Но вы только что сказали мне, что президентом был Рузвельт.

— Верно, верно. Рузвельт президент. Ла Гуардиа — мэр Нью-Йорка.

— О.

— Почему это вы спросили? Ла Гуардиа что, стал президентом?

— Да. На два срока. Самые популярные актеры телевидения в тысяча девятьсот тридцать девятом?

— Да не было таких. Телевидение еще не было распространено. Послушайте, вы вот допрашиваете меня о тридцать девятом, а мне-то откуда знать, что это действительно две тысячи восемьдесят шестой?

— Идите сюда, Перри. — Она подошла к стене рядом с камином, и новая секция стены отъехала в сторону.

«Как неприятно, — подумал Перри, — все соскальзывает и уезжает». Теперь перед ним находились полки с книгами. Диана протянула ему тонкую книжку. «Астрономищеский альманак и эфмериды 2086», — прочитал Перри. Затем она выудила старинный том с пожелтевшими от времени страницами. Открыв его, Диана указала на титульный лист: «Галиот Господень, Синклер Льюис, 1-е издание, 1947».

— Убедились?

— Видимо, у меня нет выхода. О боже! — Перри бросил сигарету в огонь и принялся нервно вышагивать по комнате.

— Слушайте, у вас здесь есть алкоголь? — спросил он, наконец остановившись. — Можно мне выпить?

— Выпить что именно?

— Виски, бренди, ром — что угодно с дозой стимулятора.

— Думаю, я смогу вам помочь. — Диана снова побеспокоила Деметру и вернулась, держа в руках бутылку в форме куба, наполненную янтарной жидкостью. Она налила на три пальца этой жидкости в чашку и добавила маленькую желтую таблетку.

— Это что?

— Суррогат ямайского рома и легкий транквилизатор. Угощайтесь. У меня появилась идея.

В дальнем конце комнаты Диана уселась на диван и вытянула из стены небольшую панель, похожую на переднюю панель выдвижного ящика. Подняла квадратный экран со стороной сантиметров тридцать и нажала несколько клавиш. Затем произнесла:

— Архивы Лос-Анджелеса? Говорит Диана 160–398–400–48А. Запрашиваю поиск по газетам Лос-Анджелеса и Коронадо за 12 июля 1939 года, заметки об автомобильной аварии с участием офицера флота Перри Нельсона. Наценка за срочность допускается. Бонус за результаты в течение получаса. Сообщить по готовности. Спасибо, отключаюсь.

Оставив ящик снаружи, она вернулась к Перри.

— Придется нам немного подождать. Не возражаете, если я теперь открою вид?

— Нисколько. Я и сам не прочь взглянуть.

Они уселись в западном конце комнаты, где перед тем ели, и ставни раскрылись. Послеполуденное солнце приближалось к склону горы. В каньоне лежал снег, а сквозь кроны елей струился янтарный солнечный свет. Они сидели молча и курили. Диана налила себе чашку суррогата и время от времени подносила ее к губам, делая глоток. Наконец на ящике замигала зеленая лампа, прозвучала сочная нота гонга. Диана нажала на кнопку рядом с собой и заговорила:

— Диана 400–48 на связи.

— Сообщение из архивов. Результативно. Запрашивается местоположение.

— Станция Телевид Рино, доставка пневмопочтой, пункт назначения G610L-400–48, наценка за срочность по всему маршруту, бонус за доставку в течение десяти минут. Спасибо. Отключаюсь.

— Вы сказали — Рино. Это рядом с нами?

— Да, мы примерно в тридцати километрах к югу от озера Тахо.

— А в Рино все еще можно быстро развестись?

— Быстро развестись? О нет, Рино теперь совсем не то место, ведь разводов больше не существует.

— Не существует? А что же делать мужу и жене, если они не уживаются?

— Не жить вместе.

— Довольно странно в том случае, если один из них снова влюбится, вам не кажется?

— Нет, поймите же, Перри… Сколь многому вас нужно научить! Не знаю, с чего начать, так что я, наверное, просто рвану вам навстречу и попытаюсь отвечать на ваши вопросы. Для начала — никакое юридическое соглашение не нарушается, по крайней мере, в том виде, в каком вы это понимаете. Существуют домашние контракты, однако они не связаны с браком в религиозных или сексуальных аспектах. И любой из таких контрактов подвержен тем же процедурам, что и любой светский контракт.

— Но разве это не приводит к запутанным ситуациям, семья распалась, дети непонятно чьи? Как же дети? Кто их обеспечивает?

— Разумеется, они сами себя обеспечивают — на свое наследство.

— На свое наследство? Не может же быть наследства у всех.

— Но они… Ох, слишком сложно. Придется мне раздобыть для вас кое-какую историю и кодекс обычаев. Все эти вопросы связаны с глубокими изменениями в экономике и социальном строе. Позвольте спросить, чем был брак в ваше время?

— Чем был? Гражданским контрактом между мужчиной и женщиной, и часто этот контракт подкреплялся религиозной церемонией.

• Предыдущая
• 4/57
• Следующая