Лунное очарование - Мартин Дебора - Страница 68

• Предыдущая
• 68/84
• Следующая

Раздвинув волосы Эсме, Йен коснулся губами ее шеи. Нарочно или случайно, но своим поцелуем он попал в самую чувствительную точку, словно оставив метку на ее коже.

– Не надо, прошу! – поморщилась она.

Йен резко повернул Эсме лицом к себе.

– Так кого ты все-таки любишь, из-за кого отказала Гарольду? – Зрачки его сузились. – Отвечай! Я все равно это узнаю!

Взгляды их встретились – и словно молния пронзила все существо Эсме. Она опустила глаза, чувствуя, что теперь не сможет солгать.

– Ты это уже знаешь, – прошептала она.

Лишь проговорив это, Эсме смогла снова поднять глаза и сразу заметила, что во взгляде Йена больше нет боли, – теперь этот взгляд стал открытым и словно бы просветленным.

Йен крепко прижал Эсме к своей груди, и их губы слились в поцелуе. Не желая больше противиться его ласкам, Эсме вложила в поцелуй всю накопившуюся страсть, ощущая, как поцелуй Йена проникает в самую ее душу.

– Я так долго ждал этого момента! – растроганно произнес он, когда поцелуй наконец закончился. – Надеюсь, ты в самом деле хочешь меня?

Эсме была просто не в силах ответить «нет».

– Да, – прошептала она.

Их губы слились в новом поцелуе – таком страстном, что все прежнее показалось Эсме совершенно незначительным. На этот раз она вся была охвачена огнем, в котором душа ее таяла, словно восковая кукла. Ничто на свете не могло сравниться с этой сладкой, мукой…

– Ты правда хочешь меня, детка? – повторил-Йен свой вопрос. – На этот раз ты не откажешь мне?

– Нет, Йен, нет… Нет, любимый!

«Любимый»… Это слово заставило Йена застонать от счастья. В его объятиях Эсме чувствовала себя так спокойно и уютно, что сама удивлялась, как могла она столь долго противиться этому. В глубине души девушка понимала, что это безумие, за которым настанет момент трезвости, но сейчас потребность в ласках Йена явно брала верх.

Губы Йена ласкали ее шею, лоб, глаза, и Эсме чувствовала, как в ней непреодолимой волной поднимается желание. Малейшее прикосновение этих губ словно зажигало в ее теле мириады искр, и все же к ее желанию примешивалась и некая толика страха – ведь Йен до сих пор не верил, что она девственница, и считал ее умелой, опытной женщиной, которая сама едва ли не лучше партнера знает, что делать. Ламун и Мей, разумеется, посвящали Эсме в тайны супружеского ложа, но, как правило, в весьма туманных выражениях, так что она понимала их лишь наполовину. Помнится, они говорили, что вначале чувствуешь боль, а уж потом…

Йен, очевидно, заметил, что Эсме одолевают какие-то сомнения, однако он продолжал не переставая целовать ее. Затем он легко, как перышко, подхватил ее на руки и понес в свою комнату.

Заходящее солнце наполняло спальню Йена пожаром лучей, окрашивая шелковый балдахин над кроватью и огромный ковер на стене в оранжевые тона, так что Эсме казалось, будто она тонет в море оранжевого огня.

Йен осторожно положил ее на кровать; глаза его напоминали мерцающие угольки, при этом в любой момент готовые разгореться пожаром. Опустившись рядом с Эсме, он осторожно коснулся пальцами ее щеки, словно не веря, что она находится рядом с ним.

– Поцелуй меня, – ласково произнес он.

Эсме удивилась тону, которым была произнесена эта фраза. Заглянув в глаза Йена, она увидела в них такую нежность, какой ей никогда не приходилось видеть раньше, но у нее не хватало решимости ответить что-нибудь словами, словно слова могли разбить хрупкую гармонию, которая наконец установилась между ними. И все же выразить, что она чувствует, Эсме могла. Она несмело коснулась губами его губ – и сразу же природные инстинкты, дремлющие в каждой женщине, ожили в ней. Позабыв обо всем, она принялась жадно целовать Йена. Язык ее скользил у него во рту, заставляя Йена стонать от удовольствия, а тонкие девичьи пальцы погрузились в густую массу его кудрей.

Руки Йена потянулись к булавке, стягивающей саронг Эсме, и через мгновение легкая шелковая ткань полетела на пол. Но когда одна грудь Эсме легла в ладонь Йена, словно в чашу, Эсме вдруг смутилась и прекратила поцелуй.

– Не бойся, девочка, – нежно проговорил Йен. – Твое тело не противится, позволь и своему уму не смущаться…

Он прав, подумала Эсме, тело ее действительно не противилось его ласкам. Впрочем, «не противилось» – это еще слабо сказано, ибо ей казалось, что ничто на свете не может быть восхитительнее этих прикосновений. Но все прежние ощущения показались ей ничем, когда Йен коснулся губами ее соска. Эсме с удивлением почувствовала, как соски ее влажнеют и набухают. Горячие волны желания охватили все ее существо. Эсме еще глубже погрузила пальцы в волосы Йена, казавшиеся золотыми в последних лучах заходящего солнца. За день его щеки уже успели покрыться небольшим налетом щетины, которая возбуждающе щекотала ее кожу.

Пока одна рука Йена обнимала Эсме, другая начала ловко и настойчиво развязывать узел ее шаровар. При этом губы его продолжали ласкать нежную девичью грудь, доводя Эсме почти до умопомрачения.

Йен медленно стянул с Эсме шаровары и отстранился, любуясь ее наготой. Смутившись, девушка потянулась за простыней, но сильная рука перехватила ее запястье.

– Не надо, – негромко проговорил он. – Дай мне вдоволь полюбоваться тобой!

На этот раз Эсме не стала противиться его желанию. Йен снова погладил сначала одну ее грудь, потом другую… Наконец рука его опустилась ей на живот. Он поцеловал ее пупок, затем губы его скользнули ниже. Раздвинув ноги Эсме, Йен коснулся губами трепещущей розовой плоти.

Эсме вдруг стало невыносимо стыдно. Как случилось, что она позволяет ему подобные вещи, словно последняя проститутка?

– О, Йен! – прошептала она.

Подняв голову, Йен посмотрел на нее, а затем вновь приник к ней.

– Йен!

Он снова поднял голову:

– Неужели Раштон никогда с тобой такого не делал?

Ревность, прозвучавшая в его голосе, больно кольнула Эсме.

– Никто никогда со мной такого не делал! – резко заявила она.

– Рассказывай! Может, еще скажешь, что ты девственница?

– Может быть!

– И у тебя хватает духа рассказывать мне сказки даже сейчас, за минуту до того, как я узнаю правду?

Эсме захотелось наотмашь ударить его, но у нее уже не было сил.

– Или, может быть, ты лгала мне, когда совсем недавно сказала, что хочешь меня?

– Я хочу, чтобы ты доверял мне! – Видя, что Йен не оставляет своих насмешек даже в такой трепетный момент, Эсме готова была разрыдаться.

Неожиданно Йен снова начал яростно целовать Эсме, и тело ее ответило на ласки помимо воли. От Йена пахло коньяком, сигарой и еще каким-то терпким мужским запахом. Он еще не был раздет, и Эсме вдруг захотелось увидеть его голым. Пальцы ее потянулись к пуговицам его жилета. Встав на колени, Йен помог ей избавить себя от жилета, а потом и от рубахи и отбросил их в сторону.

Мужчин, обнаженных по пояс, Эсме приходилось видеть и раньше – сиамцы часто разгуливали по улицам без рубашек. Но сиамские мужчины, как правило, были весьма щуплыми в отличие от рослого, мускулистого английского лорда. Девушка не могла оторвать взгляда от широкой сильной груди, покрытой золотистым пушком, от налитых силой плеч…

Поймав ее восхищенный взгляд, Йен улыбнулся и, взяв ее руки в свои, положил их на ремень своих брюк.

Смутившись, Эсме отняла руки и опустила взгляд.

Заметив ее смущение, Йен дружески усмехнулся.

– Посмотри на меня, детка! – потребовал он.

Эсме с трудом заставила себя поднять глаза. Не без волнения наблюдала она, как Йен начал расстегивать брюки. Наконец он одним ловким движением избавился от брюк, предстал перед Эсме в первозданном виде. Она вновь смущенно отвела глаза.

– Придется тебе привыкать к моему виду, скромница, – снова усмехнулся он, – ибо я надеюсь, что это далеко не последняя наша ночь!

Губы его коснулись соска Эсме, наполняя все ее существо желанием. Ощущения были запредельными, но Эсме знала, что это еще не все и сейчас должно произойти самое важное.

• Предыдущая
• 68/84
• Следующая