Родиться надо богиней - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/78
• Следующая

— Прекрасное утро, Нрэн! — радостно защебетала девушка, приближаясь к родственнику с явным намерением чмокнуть его в щеку, если удастся допрыгнуть. — Давно не виделись, дорогой кузен! Я уже успела соскучиться. А ты? Ты только что вернулся? Успешен ли был поход?

— Да, — отшатнувшись, буркнул кузен, отвечая на все вопросы разом.

Его янтарные глаза нервно блеснули. Мужчине показалось, что от Элии к нему метнулся обжигающе горячий заряд Силы, пронзивший не только тело, но и душу. В один миг привычно бесстрастное, холодно-логичное восприятие мира изменилось безвозвратно.

Под недоуменным взглядом принцессы кузен вдруг сорвался с места и помчался по коридору так быстро, словно за ним гналась стая взбесившихся мантикор или орава кредиторов. Впрочем, вряд ли воин стал бегать от тех и других, просто вытащил бы из ножен свой гигантский двуручный меч, и спустя пару секунд любая проблема, вздумавшая по глупости встать у него на пути, перестала бы существовать. Хотя зачем пачкать меч? С такой мелочью Нрэн справился бы и голыми руками.

Догонять кузена Элия не кинулась, но обиженно надула хорошенькие губки и пожала плечами: «Что это с ним? Совсем ополоумел. Раньше по крайней мере здоровался. Неужели я настолько подурнела? Силы, вы это видите?! Не был дома почти год, а встретившись с единственной и весьма, кстати, очаровательной кузиной, удостоил ее лишь одним словом. Он всегда был невежей и нелюдимом, но чтобы до такой степени? Жаль, что я не успела взглянуть на его эмоциональный фон, может, смогла бы хоть что-нибудь уловить. Но я ему еще отомщу! Нет, на себя бы посмотрел, пугало огородное, столько миров покорил, а на новый костюм, видать, все денег не хватает!»

Когда негодующая принцесса приблизилась к апартаментам Нрэна, находящимся на том же этаже, что и зал магии, двери были уже плотно закрыты. Из-за них отдаленно слышались лишь тяжелые шаги лорда, приглушенные знаменитыми мягкими ковриками из восточных земель далекого пустынного королевства Эндор. Это были совершенно очаровательные, длинные как дорожки, но мягкие, золотистых тонов коврики с абстрактным узором цвета темной охры. Девушка давно положила на них глаз, но не знала, с какой стороны подкатить к прижимистому, несмотря на громадное состояние, Нрэну, чтобы выпросить приглянувшиеся коврики. Они замечательно подошли бы к ванной комнате юной богини. Принцесса блаженно улыбнулась, представив, как ее маленькая ножка ступит на мягчайшее золотистое чудо. Но мало того что эти шедевры ткацкого мастерства эндорцев стоили как целый гарем хорошеньких рабынь, щедрый папа не скупясь оплачивал прихоти дочери, так Элии еще ни в одной лавке не попались коврики такой дивной расцветки, о которых она мечтала. Греза томилась за запертой дверью апартаментов вредины Нрэна.

И вот в голове у девушки созрел план, для которого ей перво-наперво следовало заручиться поддержкой лорда Эдмона. Она мстительно улыбнулась и решительным шагом направилась в зал магии.

А в это время лорд Нрэн продолжал нервно мерить шагами периметр своих апартаментов.

«Демоны Межуровнья меня побери, я отсутствовал всего лишь год, а вернувшись, обнаружил вместо девчонки-кузины, вечно путающейся под ногами в самый неподходящий момент, прелестную девушку! О Силы! Это было как удар молнии. Я никогда не видел никого прекраснее ее».

Нрэн с трудом попытался подавить очень нехорошие мысли, которые были совершенно недопустимы с точки зрения его пуританской морали, подхваченной неизвестно в каком монастыре и совершенно чуждой развеселому вольному Лоуленду. Недопустимы вдвойне и втройне, ибо относились мало того что к собственной, так вдобавок, кажется, еще и несовершеннолетней кузине, почти девочке, как до сих пор продолжал считать вопреки всем вопившим инстинктам его сохранявший остатки рационализма разум.

«Впрочем, если я не ошибаюсь, скоро ее уже будет пора выдавать замуж. Тринадцать лет — самый подходящий возраст. Лимбер наверняка подыскал для дочери выгодную партию». От этой мысли лорду стало совсем плохо, накатила волна слепой, безрассудной ревности и неистовое желание схватиться за меч и убить любого, кто посмотрит на Элию с желанием во взоре. Неподобающие мысли, легко подчинив плоть, с новыми силами пошли на штурм сознания.

«Это какое-то наваждение, поглоти меня Мэсслендская бездна! Я извращенец! Что же делать? — И тут лорда осенило: — Надо поскорей отправиться в поход! Подальше отсюда, от нее, от себя. Это должно помочь. Все пройдет, если я не буду ее видеть. Завтра же отдам приказ о начале новой кампании».

Запутавшись в собственных чувствах, Нрэн сам не заметил, как раздавил сильными длинными пальцами хрустальный бокал. Воин озадаченно посмотрел на осколки редкого джарентийского хрусталя, стряхнул их с руки и мимоходом убрал беспорядок простеньким заклинанием. После чего с видом человека, только что узнавшего о неизлечимой смертельной болезни, отправился в ванную — смывать пыль воинских странствий и боль сердца, которое неожиданно напомнило о своем существовании впервые за многие века.

Элия вошла в зал магии — огромное светлое помещение, в котором на первый взгляд царил полный бардак: магические книги, амулеты, инструменты и ингредиенты, столы, стулья, кресла, шкафы, свечи и прочие нужные предметы были перемешаны совершенно невообразимым образом. Казалось, что проектировал обстановку какой-то вконец свихнувшийся дизайнер. Но на деле этот беспорядок был создан искусственно и поддерживался долгие двадцать семь столетий. Обстановка максимально способствовала развитию магического потенциала. Она успокаивала, заставляла сосредоточиться, помогала сконцентрировать силу. Когда-то с сильнейшего похмелья — закономерного последствия длительных поминок души безвременно перешедшего в следующую инкарнацию короля Мэссленда — это сотворил отец Лимбера, да, протрезвев окончательно, так и оставил: уж больно по душе пришлась ему перестановка. Большой оригинал, дедушка Леоранд вообще славился неожиданными идеями и вспыльчивым нравом. По Лоуленду ходило немало слухов о его сумасшествии и немыслимых сумасбродствах. Когда дед исчез окончательно около семнадцати столетий назад, оставив королевство сыну, никто, кроме самого бедолаги Лимбера, вовсе не обрадовавшегося свалившейся на голову власти и куче обязанностей, убиваться не стал. Что именно произошло с дедушкой, Элия не знала, по этому поводу ходило несколько версий: то ли он сгинул в темной бездне Межуровнья, то ли окончательно рехнулся и до сих пор бродит по мирам, а может, где-нибудь на постоялом дворе в дальнем измерении ему перерезала горло жадная до денег шлюха. Все версии казались принцессе одинаково вероятными, но поскольку дедушку Элия знала только понаслышке, то и не переживала особенно по поводу его отсутствия. Гораздо больше, чем прошлое, ее волновало настоящее, а именно — урок магии.

Сгорающий от любопытства учитель был уже на месте — в одном из угловых кресел, стоявшем в окружении двух шкафов со всякой всячиной, одного диванчика с кучей разноцветных подушечек и абсолютно пустого маленького столика на резных ножках. Эдмон сменил домашнее одеяние на изящный камзол кофейного цвета и светло-лимонную рубашку, расшитую золотой нитью. На груди мужчины красовалось массивное украшение — золотая цепь с редким янтарным алмазом. Конечно, родовое имение лорда Эдмона находилось в нескольких десятках километров от Лоуленда, но попасть на урок вовремя для него не составило труда. Личное заклинание телепортации высокого допуска, наложенное на ту самую цепь с алмазом, доставило его прямо к воротам королевского замка. Самостоятельно внутрь могли телепортироваться лишь члены правящей семьи или их избранные друзья и возлюбленные, получившие допуск, заверенный королем. Такая мера безопасности была когда-то отнюдь не лишней, теперь же избавляла обитателей замка от ненужных проблем с незваными, нежеланными или надоевшими гостями. А учитывая крайнюю любвеобильность членов королевской семьи, проблем было много.

• Предыдущая
• 5/78
• Следующая