Остров любви - Мартин Кэт - Страница 27

• Предыдущая
• 27/67
• Следующая

На какой-то момент Глори замерла в нерешительности, но потом выпрямилась, вскинула подбородок и направилась к столу, где лежала указка из жесткой кожи. Дрожащей рукой девушка подала ее капитану, и тот едва не лишился мужества.

– Повернитесь и возьмитесь за стол.

Глори молча повиновалась.

Взмахнув указкой, Блэкуэлл с силой опустил ее на спину девушки. Та даже не вздрогнула. Заставляя себя думать о матросе, которого высекли на палубе, Николас стегнул Глори еще раз, потом третий, четвертый, пятый. Рука капитана дрожала так сильно, что он едва не выронил указку. Семь! Услышав, что девушка всхлипнула, Николас отбросил свою импровизированную розгу в сторону, словно она обожгла ему ладонь.

– Достаточно! – Он притянул Глори к себе. – С вас достаточно.

– Николас, простите меня. – Рубашка капитана стала мокрой от ее слез.

– Все позади, милая, – прошептал он. – Вы искупили свою вину точно так же, как и другие. Что было, то прошло, не нужно больше казнить себя.

Глори обвила руками шею Николаса и прильнула к нему.

– Я не хотела никого обидеть.

– Я знаю, моя хорошая. – Капитан отвел с лица девушки светлые пряди волос и прикоснулся губами ко лбу и глазам. Когда же Глори подняла свое заплаканное лицо, Николас нежно поцеловал ее в губы, стремясь успокоить, и желая всегда сжимать это милое существо в своих объятиях. Губы Глори приоткрылись под натиском капитана, и он забыл о недавней размолвке, забыл обо всем, кроме страсти к этой удивительно прекрасной женщине. Поцелуй Николаса стал более настойчивым. Губы Глори были такими сладкими, такими мягкими и нежными! Ласково прикасаясь к коже девушки, он смахнул с них остатки слез, охваченный волной бесконечной нежности к этой белокурой упрямице.

Совершенно не понимая, что делает, Николас взял ее на руки и, нежно лаская губами шею, отнес на постель. Опустившись рядом, он прикоснулся к ее нежной коже и осторожно сжал упругие груди, легко касаясь сосков. Больше всего на свете капитану хотелось поскорее сорвать с нее одежду, скрывавшую ангельскую красоту.

Глори, наконец, очутилась там, куда страстно мечтала попасть, – в объятиях Николаса. С ней никогда еще не происходило такого, никогда она не испытывала столь обжигающей страсти. Девушка хотела, чтобы Николас ласкал ее, желала чувствовать прикосновение его нежных рук к самым сокровенным местам своего тела. Наслаждаясь вкусом его сводящих с ума губ, Глори ждала все новых и новых поцелуев.

Николас нежно прикоснулся к ее шее, и Глори охватила сладкая истома. Но, теряя чувство реальности, она не могла отделаться от сомнений: наверное, так ведут себя настоящие распутницы, страстно желающие все новых и новых ласк. Николас расстегивал пуговицы ее платья, а ей хотелось покончить с этим как можно скорее, чтобы уже ничего не мешало им чувствовать друг друга. Глори казалось, что она слышит голос матери, повторявшей, как это отвратительно и непристойно. Но девушка вовсе не находила происходящее отвратительным. Напротив, эти минуты казались ей чудесными.

Глори тихо стонала от удовольствия. Расстегнув рубашку Николаса, она погладила жесткие волоски, курчавившиеся на его широкой груди, прикоснулась к затвердевшему соску. Николас застонал, и девушка поняла, что ее прикосновения очень приятны.

Глори не заметила, как лиф ее платья стал спадать, открывая крепкие, упругие груди. Николас нежно прикасался к ним, целуя девушку. Она не могла оторваться от Николаса, не хотела и подумать о том, чтобы оттолкнуть его. Волна любви, граничащая с безумием, с головой накрыла ее.

Корабль тихо покачивался на волнах. Приподняв юбки Глори, Николас скользнул рукой по бедру, прижимая ее к себе еще сильнее.

Не переставая восхищаться удивительно нежной кожей девушки, капитан прикасался к ней с необыкновенной лаской. Вдруг Глори вспомнила тот жесткий урок, который он ей преподал, и ее охватили сомнения. А что, если он хочет просто еще раз наказать ее? Что, если и это демонстрация власти?

Девушка всхлипнула. Услышав это, Николас с нежностью посмотрел на нее.

– Не бойся, милая. Я тебя не обижу.

– Николас, – прошептала она задыхаясь, – если это один из твоих уроков, я никогда не прощу тебя. – Боль, с которой это было сказано, заставила мужчину остановиться.

Словно брызги холодной морской воды, на капитана нахлынула реальность, принося с собой осознание происходящего. Вздохнув, Николас отодвинулся от девушки и провел рукой по волосам.

Натянув на грудь платье, Глори села рядом. Лицо ее пылало, губы припухли от поцелуев, по обнаженным плечам рассыпались пряди волос. Встретиться взглядом с капитаном она не решалась.

Вздохнув, молодой человек повернул к себе лицо девушки, заставив посмотреть себе в глаза.

– Меня влекло к тебе с той самой минуты, когда я увидел тебя. Я пытался держаться от тебя подальше, но не могу больше делать этого. Единственный урок, который мне хочется преподать тебе, заключается в том, как заниматься любовью.

– О, Николас! – Глори обвила руками его шею, и он привлек девушку к себе, приник к губам и нежно поцеловал.

– Больше всего на свете я хотел бы заняться этим здесь и сейчас. Но мои матросы… матросы уверены, что я подвергаю тебя страшным пыткам. – Капитан мягко улыбнулся. – И если ты не поспешишь выйти из этой каюты, может подняться мятеж. – Голос Николаса стал хриплым.

Глори улыбнулась, любуясь мягким светом его глаз. Лицо мужчины смягчилось, став от этого почти мальчишеским. Сердце девушки охватила любовь. Любовь! В этом не было сомнения. Она любила. И молила Бога, чтобы он испытывал те же чувства.

Раздался громкий стук в дверь. Николас спешно привел себя в порядок. Прежде чем открыть, он повернулся к Глори и подмигнул, как бы спрашивая: «Ну, что я тебе говорил?» Пылающие щеки девушки делали ее еще более очаровательной.

– Кто там? – спросил Николас.

– Это я, Мак. Матросы волнуются за мисс Глори. Они хотят ее видеть, чтобы убедиться, что ты не принес ей вреда.

Николас многозначительно улыбнулся и вновь подмигнул.

– Мисс Саммерфилд выйдет через пять минут. Она ничуть не пострадала.

Капитан вспомнил прошлую ночь, женщину, с которой хотел провести время. Он испытал облегчение, вернувшись на корабль, хотя ему и не хотелось признаваться в этом. Блэкуэллу грезилась не Нина, не Джинджер. Он мечтал о Глории Саммерфилд.

Николас поймал себя на мысли, что если дело станет только за этим, он женится на ней, и сам поразился тому, как легко это воспринимает. Застегнув последнюю пуговицу на платье Глори, он прикоснулся губами к ее нежной шее и повернул девушку лицом к себе.

– О чем ты задумалась?

– Я… Я думала, что никогда не занималась… Не знаю, что сказать.

– А что ты чувствуешь?

– Не могу объяснить. Что-то настолько острое и пронзительное… Поцелуй меня еще раз.

Николас ласково улыбнулся.

– Нечто подобное ты и должна чувствовать. Но любить друг друга – совсем другое дело. Тебе понравится, обещаю.

– Любить? – Сердце Глори учащенно забилось. Неужели он хочет сделать предложение?

– Это, моя милая, естественный результат того, чем мы занимались.

Глори почувствовала разочарование.

– Понятно. – А она-то думала, что естественным результатом того, чем они занимались, должно быть предложение Николаса стать его женой!

Николас поцеловал кончик ее носа.

– Тебе лучше идти, а то матросы выкинут меня за борт. – Николас прижал ее к себе, поцеловав на прощание. Глори поправила платье, задержалась на миг, чтобы вернуть самообладание, и направилась к выходу.

Несколько позже судно причалило у Кейп-Фира, и Джаго Додд вместе с высоким худощавым матросом доставил мадам Лафарж и Розабеллу на берег. Глори, успевшая привязаться к этим женщинам, обняла их на прощание.

– Надеюсь, у вас все будет хорошо, – пожелала девушка. – Поцелуйте за меня малыша.

– Обязательно. Если тебе когда-нибудь понадобится подруга, ты знаешь, где нас искать, – со слезами в голосе ответила Розабелла.

• Предыдущая
• 27/67
• Следующая