Украденная невинность - Мартин Кэт - Страница 16

• Предыдущая
• 16/108
• Следующая

— А куда, позвольте спросить, идете вы двое? — брюзгливо осведомился маркиз, отнимая руку.

— С вами, конечно, — удивленно ответила Джессика.

— Какая нелепость! Вы находитесь в расцвете молодости и в добром здравии, так почему бы вам не остаться и не продолжить осмотр ярмарки? Когда устанете, вернетесь.

— Нет-нет, с нашей стороны это…

— …совершенно естественно. Не так ли, мой мальчик? — спросил маркиз многозначительно.

— Я вполне согласен с отцом, мисс Фокс, — беспечным тоном обратился Мэттью к Джессике (лицо его разве что самую малость омрачилось). — День в самом разгаре, погода прекрасная, и потом, здесь еще столько диковинок!

— Да, но как же папа Реджи?

— Вспомните, на постоялом дворе осталось по меньшей мере полдюжины нашей прислуги. В экипаже ждет лакей, способный сопроводить отца не хуже, чем мы с вами, а камердинер устроит его в комнатах со всевозможным удобством. — При этом сын обратил к маркизу взгляд, полный скрытой насмешки: — Я верно излагаю, отец?

— Совершенно верно, мой мальчик, вернее и быть не может. — Папа Реджи наклонился и запечатлел поцелуй на щеке Джессики, — Развлекайся, дорогая моя. Вечером ты сможешь вес мне рассказать.

Она кивнула. Разумеется, в душе у нее сохранилось легкое ощущение вины за то, что маркизу придется коротать время в одиночестве, но даже это не заставило померкнуть радость от предвкушения новых чудес.

— Я провожу отца до экипажа, чтобы его не затолкали в давке, а вы оставайтесь прямо здесь, перед сапожной лавкой. Это займет не более пяти минут.

— Конечно, конечно…

Джессика кивнула, но взгляд ее уже переместился с уходящих спутников к соседнему прилавку, на котором выставлялась всевозможная выпечка. Два парня бились там об заклад, кто съест больше овсянки. Поскольку соревнование устроил сам пекарь, чтобы привлечь возможных покупателей, победителя ожидала награда в виде мясного пирога.

— Да не вздумайте бродить по ярмарке в одиночку! — с нажимом предупредил Мэттью, который обернулся и заметил ее напряженный интерес. — Здесь слишком много народу, и нам часами придется разыскивать друг друга.

Девушка снова механически кивнула, едва ли осознав смысл предостережения. Толпа бурлила вокруг, как река в половодье, закручивалась водоворотами, в ней наблюдались свои приливы и отливы. Последним, что видела Джессика, была рука маркиза, помахавшего ей. Затем обоих се спутников поглотила человеческая река. Ноги сами понесли се в сторону спорщиков, перед каждым из которых стояла громадная миска дымящейся овсянки, сваренной на цельном молоке, обильно политой топленым маслом и сдобренной сахаром. Раз за разом в кашу опускались ложки, больше похожие на черпаки, подхватывавшие изрядную порцию варева, и поднимались к раскрытым ртам.

Джессика улыбалась не без сочувствия. Она знала, что оба едока расплатятся за спор несварением желудка, не так уж часто наполняемого доверху, но могла понять их горячее желание выиграть.

— Лопни мои глаза! Неужто я вижу свою пропащую сестричку?

Ей показалось, что несварение началось в се собственном желудке. Джессика резко повернулась на звук слишком хорошо знакомого голоса.

— Д-д-дэнни? — пролепетала она, чувствуя, что внутри нарастает частая мелкая дрожь. — Во-вот уж не ожидала тебя здесь встретить!

Когда первый шок миновал, девушка заметила рядом с братом длинного и тощего как жердь Копни Дибби и, словно в качестве его прямой противоположности, массивного коротышку с блекло-желтыми волосами. Этого она видела впервые.

— Фу-ты ну-ты, не ожидала! Цыпочка, где ж нам с Конни еще быть, когда в Элсбери ярмарка? И мы, и Тео пасемся здесь, что твои лошадки.

Дэнни Фокс был четырьмя годами старше Джессики и, возмужав, стал недурен собой. Среднего роста, неплохо сложенный, с постоянной улыбкой на губах, карими глазами красивого разреза и русыми волосами, он имел только один, но серьезный недостаток — взгляд его был неприятно пристальным, холодным и ощутимо жестоким, выдавая истинную сущность молодого человека.

— Дэнни, он не сбрешет, пампушечка ты наша, — поддакнул Дибби. — Хоть вокруг Лондона обойди, не сыщешь столько оболтусов да ротозеев, как на здешней ярмарке.

Джессика нервно огляделась, чувствуя, что сердце бьется с каждой секундой все чаще. К счастью, Мэттью нигде не было видно.

— Чтой-то мы так озираемся? — с издевкой спросил брат, — Не терпится снова повидаться с красавчиком капитаном?

Он засмеялся отвратительным квохчущим смехом. В конечном счете, в панике подумала Джессика, взгляд — не единственный его недостаток.

— Я сразу вас засек, цыпочка. Ты небось думала, Дэнни и не вспомнит, кто он такой, твой красавчик? Как бы не так! Дэнни Фокс не забывает тех, кто засветил ему по лбу! — Он дотронулся чуть выше переносицы, и Джессика увидела там заметную выпуклость.

— Да, но… что, по-твоему, Ситон должен был делать, если ты залез к нему в карман?

Дэнни сделал вид, что не расслышал. Несколько секунд он разглядывал дорожный костюм Джессики — элегантный туалет из розового шелка, потом схватил ткань рукава и помял в горсти.

— Для шлюхи ты очень даже неплохо одета.

Кровь отхлынула от лица девушки, ощущение тошноты заставило напрячься. Сказать, что Дэнни не отличается деликатностью, значило не сказать ничего. Он был попросту хам. В детстве братец беспощадно колотил сестру только потому, что чувствовал потребность в этом. В выражениях тоже особо не стеснялся.

— Я не шлюха!

— Да ну? — Дэнни снова заквохтал, и в этом смехе сквозила откровенная злоба. — Зови себя хошь королевой, шлюха ты и есть. Думаешь, ежели расфуфыришься, так тебя за порядочную примут? Думаешь, ежели у твоего полюбовника карманы доверху набиты, то это меняет дело?

— Он не мой полюбовник!

— Мне-то, мне-то хоть не ври! — Дэнни схватил ее за руку повыше локтя и стиснул сильно, до боли. — Видал я, как он на тебя пялился! Хоть с кем об заклад побьюсь, что этот субчик затащил бы тебя в первое же пустое стойло, будь у него шанс.

Другой рукой Дэнни погладил Джессику по щеке. Пальцы у него оказались влажными и холодными, очень мягкими — ни единой мозоли, говорящей о честном труде.

— Эй, Дэнни-бой, сколько возьмешь за то, что я задеру ей юбку? — вмешался коротышка, подступая к ним. Он быстро вертел головой — то в сторону Джессики, то в сторону узкого прохода между стойлами. — Чем мои денежки хуже? У меня уже ширинка трещит!

Джессика попыталась вырваться, но это только заставило Дэнни усилить хватку. Локоть начал быстро неметь.

— Убери руки, Дэнни!

— Фу-ты ну-ты! Думаешь, стала лучше других, лучше хоть вот нас с Тео? Языком мелешь, как чертова леди, шелка нацепила! Шлюхой была, шлюхой и останешься, хоть весь свет переверни. Где родился, сестричка, там и пригодился, так-то вот!

— Я не шлюха, Дэнни, не смей называть меня так! И никогда не была ею! Ты ничего не знаешь обо мне. Когда мама умерла, ты был в бегах, чтобы не оседлать «трехногую кобылу»!

При упоминании простонародного прозвища виселицы лицо брата пошло красными пятнами, под левым глазом начался тик. Он больно ущипнул Джессику за щеку.

— Тео, ежели не передумал, бери эту сучку, но не задаром.

— Вестимо, не задаром, Дэнни-бой!

— Она твоя, ежели отдашь мне кошель, который взял последним. Мою сестричку не мешает проучить как следует.

Джессика бросила взгляд на похотливое лицо коротышки и начала рваться изо всех сил.

— Я закричу, и придет констебль!

— Не-а, не закричишь, — спокойно сказал Дэнни, заламывая ей руку за спину. — Начнешь верещать, так твой полюбовник выскочит первым да и нарвется вот на эту штуку.

Перед глазами Джессики на миг сверкнула сталь ножа. Не выпуская се руки, Дэнни начал подталкивать девушку к проходу между стойлами, к сумрачным закоулкам и охапкам подопревшего сена.

— Ежели набежит народ, то уж я устрою, чтобы все узнали, кто ты на самом деле. То-то богатеи со смеху попадают!

Джессика сделала попытку лягнуть его, но помешала узкая юбка. Дэнни преуспел больше, заломив ей руку до такой степени, что у девушки потемнело в глазах и во рту появился отвратительный привкус желчи. Когда дурнота рассеялась, Джессика уже лежала на полу, едва присыпанном грязной соломой. Коротышка навалился на нее своим массивным телом, короткопалая, но широкая рука зажимала ей рот и нос» едва позволяя дышать.

• Предыдущая
• 16/108
• Следующая