Прелестная обманщица - Николс Мэри - Страница 14

• Предыдущая
• 14/38
• Следующая

– Леди Монтфорест! Софи! – Люси встала, чтобы с ними поздороваться. – Мы ждали вас, но не

знали точно, когда вы приедете. Боюсь, что Доминика нет дома.

Эмму немало смущало то, что платье на ней из старого коричневого бомбазина, а кружевной

воротник не накрахмален. Гостьи же прибыли одетые по последней моде.

– Миледи, – Люси сделала реверанс, позвольте представить вам мисс Эмму Вудхилл. Она

недавно приехала из Индии, а теперь – моя компаньонка.

– Из Индии? – Софи бросила на Эмму мимолетный взгляд и повернулась к Люси. – Сейчас

почему-то мы все получаем из Индии.

– Разве? Я этого не знала. – Эмма сделала реверанс леди Монтфорест и повернулась к кузине,

девушке высокой и стройной, как и ее мать. Под соломенной шляпкой, украшенной розовыми

бутончиками, виднелись белокурые волосы. Глаза Софи были светло-голубые. Она была в голубом

атласном платье и наброшенной на плечи белой муслиновой мантилье.

Эмма не могла не отметить, что она красива, но, к счастью, семейного сходства не увидела. Она

знала, что ей следует сделать реверанс, но это оказалось выше ее сил, и она стала перебирать

приглашения на столе.

– Софи просто пошутила, – сказала Люси. – Она не одобряет того, что Доминик занимается

торговлей с Индией. – Люси улыбнулась Эмме. – А это, как вы, конечно, догадались, мисс Софи

Монтфорест.

26

– Люсиль, дорогая, ты должна знать, что слугам никого не представляют, – сказала Софи и

бросила на Эмму такой презрительный взгляд, что та вне себя от гнева извинилась и вышла из комнаты,

не дожидаясь слов Люси о том, что мисс Вудхилл ее подруга. Вот какова ее кузина!

До сих пор Эмма убеждала себя, что Софи не виновата в грехах своего отца, что она сердечная и

приятная в общении, раз лорд Бесторп ее любит. Эмма готова была и сама ее полюбить, но теперь не

сможет этого сделать. Софи оказалась чересчур высокомерной. Как мог добрый и мягкий Доминик

полюбить ее?

– Люсиль, где Доминик нашел эту неряху? – раздался за дверью голос Софи. – Она похожа на

коричневую мышь. Ты говоришь, что она из Индии? Она, должно быть, индуска – у нее такая темная

кожа. Ее придется уволить. Мы не можем допустить, чтобы тебя сопровождала в городе подобная

особа. Над нами станет смеяться весь свет.

– Она моя компаньонка, а не твоя, – Люси встала на защиту Эммы. – Если Доминик считает, что

она мне подходит, то тебе не стоит ее унижать.

– Я поговорю с Домиником, как только он соизволит появиться.

– Люсиль, ты ведешь себя невоспитанно, – заговорила ее светлость. – Ты не предложила нам

чаю.

– Ой, простите.

Эмма услышала, как зазвенел колокольчик, и поспешила к себе в комнату.

Как часто Софи с матерью будут наносить визиты? Городской дом Монтфорестов находился

недалеко, а это значит, что в связи с предстоящей свадьбой общения не миновать.

Прислушается ли его светлость к замечаниям Софи? Советы леди Кларенс вызвали у него

раздражение, но слова невесты могут возыметь действие. А желание Люси? Бедняга, он попал в

затруднительное положение. Может быть, ей стоит уйти?

Тяжело вздохнув, Эмма принялась складывать свои вещи, хотя идти ей было некуда. Одежду,

купленную на аванс, она оставила в шкафу, а за сундуком, привезенным из Индии, где лежали

немногочисленные дорогие для нее вещи, пришлет потом.

Она почти закончила укладываться и уже собиралась надеть пальто, но тут в комнату влетела

Люси.

– Софи вела себя ужасно, Эмма. Не думаю, что Доминик будет с ней счастлив. Она такая

властная. Я надеюсь найти себе мужа до конца сезона, так как знаю, что не уживусь с ними. – Люси

вдруг увидела набитую вещами сумку. – Эмма, что это вы делаете?

– Ухожу. Я ставлю вас и его светлость в неловкое положение.

– Ерунда! Я вас не отпущу. Вы мне нужны. Ох, Эмма, у меня никогда не было подруги. Если вы

уйдете, то оставите меня на растерзание мегеры.

– Не говорите глупостей, Люси. Не настолько же она ужасна.

– Ужасна, ужасна! Не знаю, что в ней нашел Доминик. Конечно, в его присутствии она ласковая

и веселая. Уверена, как только они поженятся, он сразу поймет, что она из себя представляет на самом

деле.

– Надеюсь, вы ошибаетесь. Я желаю ему только счастья, – сказала Эмма.

– Я не ошибаюсь. Она постоянно бранит его за то, что его не было дома, когда она явилась, и в то

же время подольщается к нему. Смотреть противно.

– Может быть, вы просто ревнуете? – спросила Эмма.

– Нет, не ревную. Вот если бы он женился на вас, я была бы на седьмом небе от счастья.

– Вы мне делаете комплимент, Люси.

– Он не позволит вам уйти. Я его знаю. Раз он что-то решил, то это твердо.

– Полагаю, это семейная черта, – устало улыбнулась Эмма.

– Распаковывайте сумку и переодевайтесь к ужину. Доминик пригласил дам поужинать с нами, и

они уехали домой переодеться, но скоро вернутся. Мне нужна ваша поддержка.

– Люси, это только приведет к новым неприятностям...

– Я и не подозревала, что вы такая трусиха, Эмма. Где ваша гордость?

Действительно, где? Разве она не ровня Софи Монтфорест? Эмма засмеялась.

– А я и забыла, что у меня она есть. Хорошо, что напомнили.

Ужин проходил в напряженной обстановке. Софи и ее мать разговаривали исключительно с

Домиником, иногда вежливо обращались к Люси, а Эмму игнорировали совершенно. Эмма надела

новое платье из желтого крепа, Люси по-иному уложила ей волосы, и она осталась довольна своей

внешностью. Эмма и не пыталась участвовать в разговоре и довольствовалась ролью наблюдателя.

27

Дамы были богато одеты в блестящие газовые платья на шелковых чехлах: у ее светлости

красном, а у Софи зеленовато-голубом. Люси была в белом муслиновом платье, как и подобало юной

леди, еще официально не появившейся в свете. Доминик выглядел великолепно в вечернем бархатном

сюртуке темно-красного цвета, брюках в тон, розовом парчовом жилете, на котором красовались часы

на цепочке и монокль. Шелковый галстук был изысканно завязан.

После ужина и гости, и хозяева собрались в театр. Эмме тоже очень хотелось пойти, но ее

присутствие было необязательным, так как у Люси оказалось достаточно сопровождающих. Эмма еще

ни разу не была в лондонском театре, а в Индии любила посещать театральные представления. Обычно

это были древние сказания с танцами. А вот пьесу Шекспира она никогда не видела...

– Мисс Вудхилл, вы молчаливы и бледны. Вы себя хорошо чувствуете? – обратился к ней

Доминик.

– Очень хорошо, милорд.

У нее несчастный вид, подумал Доминик. Отчего? Какая печаль затуманила эти красивые глаза?

Чувствует себя виноватой? Но почему? Она всегда оживлена и решительно защищается, когда уверена,

что права. У нее свои твердые убеждения, и, когда раньше они вместе ужинали, она не стеснялась их

высказывать. Сегодня она молчит. Наверное, из-за присутствия Софи.

Он перевел взгляд на невесту. Софи ничего не знала о рекомендательном письме Эммы. Он

собирался показать его ей и расспросить о мисс Эмме Монтфорест, но, когда сегодня днем Софи с

матерью появились у него в доме и она тут же начала бранить его за компаньонку Люси, которая, на ее

взгляд, совершенно не подходила для этой должности и к тому же, несомненно, была наполовину

индианкой, говорить о письме раздумал.

Софи немного смягчилась, когда он объяснил, что еще не привык нанимать женский персонал. В

дальнейшем этим станет заниматься она. А впрочем, Софи можно понять: она не любила Индию и не

могла справедливо судить о мисс Вудхилл.

С другой стороны, мисс Вудхилл не могла не понять, что его будущая невеста и ее прежняя

хозяйка, возможно, родственницы, но она почему-то ничего ему об этом не сказала. Если она солгала

• Предыдущая
• 14/38
• Следующая