Старая Контра - Марушкин Павел Олегович - Страница 21
- Предыдущая
- 21/85
- Следующая
– Да уж… Кому-то в конце концов она достанется?
– Гм… Не знаю, но могу предположить – самому подлому из всей этой шатии. Может, попадёт в руки мафиози, а может, городской страже или военным, вся эта крупная рыба друг друга стоит.
– Интересно было бы позырить, как они схлестнутся с парнями в Либерлэнде, если всё же доберутся туда! Я бы поставил на своих – два к одному.
– Неужели ты не чувствуешь никакой ответственности за тех, кто там остался? – возмущённо спросила сипапоккула.
– Они уже большие мальчики и сами вполне могут о себе позаботиться, – лениво отмахнулся Ёкарный Глаз. – Учти, сестрёнка, любой из них с удовольствием спустил бы меня в гальюн, если бы я хоть раз дал слабину.
– Наверное, всё дело в том, что у тебя нет друзей, – задумчиво промолвила Адирроза. – И никогда не было.
– А у тебя они есть, малышка? Мы с тобой – одного поля ягоды; просто ты служишь… То есть служила своим хозяевам, а я – только себе.
– Ошибаешься, пират. У меня есть друзья. Теперь есть.
«Буб-буммм!»
С площадки Среднего Радиуса снова раздался гулкий удар. Здоровенный, вдвое больше человеческого роста барабан Безумных Метеорологов будет звучать всю ночь, возвещая, что праздник в честь возвращения реликвии удался на славу.
Каюкер ухмыльнулся.
Всё получилось даже лучше, чем он предполагал: радость Мардуха, получившего в руки Иннотов талисман, не знала границ – даже жесточайшее утреннее похмелье не смогло её омрачить.
Предыдущим вечером каюкер покинул зал Интеллектуальных Штурмов и Поединков фактически на бровях: несмотря на совершенно ясное сознание, ноги отказывались повиноваться напрочь. Старец так и уснул, положив лицо на стол, рядом с недоеденным огурцом. Иннот кое-как добрался до своей кельи, рухнул на постель и погрузился в сон. Самогонка сделала-таки своё дело: когда он достиг нужного градуса, всё встало на места. Теперь оставалось лишь завершить начатое.
Днём каюкер вволю напировался: несмотря на исключительно вегетарианский ассортимент, монастырские повара превзошли сами себя. Иерофант посоветовал отправляться в путь глубокой ночью – «ибо колдовству легче свершиться во тьме». Поразмыслив, Иннот нашел этот совет весьма разумным, правда, по иной причине – в темноте легче остаться незамеченным… Поэтому, наевшись до отвала, он на несколько часов «задал храпака», дав себе установку проснуться в два часа ночи, благо персонажики могли пробудить его с точностью до секунды.
– Ну что? Полезешь-таки в бутылку? – Старец улыбался удивительно благостно; видимо, днём он изрядно добавил на старые дрожжи.
– Ага.
– В таком случае давай поднимемся на Малый Радиус. Думаю, это подходящее место. И разгон там хорошо брать…
Каюкер не совсем понял насчёт разгона, но на всякий случай лишь пожал плечами – Малый так Малый. Весёлый азарт разгорался в его душе; откуда-то он совершенно точно знал, что задуманное обязательно удастся…
Ночь выдалась на диво тёплой и ясной: звёзды сияли в тёмном небе крупными алмазами; кругляш луны мерцал, словно начищенная до холодного блеска монета.
– Ты твёрдо решился? Понимаешь, для нас, хранителей древнего знания, послать кого угодно и куда угодно – в общем-то не проблема; зато обратный путь тебе придётся проделать самому.
– Ничего не поделаешь, я должен найти юного Хлю как можно скорее, – вздохнул Иннот. – Что-то у меня предчувствия нехорошие…
– Ну что же… В таком случае возвращаю тебе твоё. – Старец порылся в складках своего балахона и протянул каюкеру тяжёлый бумеранг.
– Я и забыл о нём! – Иннот повертел убивалку в руках.
На полированной поверхности виднелись глубокие вдавлины от зубов.
– Считай, я благословил твоё оружие, – усмехнулся иерофант.
– Ну ладно… Может, ещё свидимся!
– Я не сомневаюсь в этом, чужеземец! – Иерофант степенно пригладил бороду. – Нам, властителям погоды, лучше чем кому-либо известно, что случайностей в этом мире не бывает. Ты не просто так оказался здесь, и чёрная волшебная палочка попала в твои руки не зря…
– Ну, тут ты хватил! – Иннот ухмыльнулся. – Я, конечно, рад, что всё так сложилось; тем более, по твоим словам, потоп скоро прекратится; но ни за что не поверю, будто меня привели сюда некие высшие силы.
– Ты просто не понимаешь… Весь мир… – Старец широким жестом обвёл тьму за пределами обзорной площадки, – это огромная машина, шестерёнки которой незримо взаимодействуют, и каждое колесико, сдвинувшись с места, неминуемо приводит в движение остальные, раз за разом, ещё и ещё… Просто зубцы шестерёнок не замечают этого – они слишком маленькие…
– Не хочу быть шестерёнкой! – передёрнул плечами Иннот. – Я вольный каюкер; и мне этот мир нравится таким, какой он есть, безо всяких там метафизических сложностей. В конце концов, всё зависит от точки зрения – эту нехитрую истину я понял давно.
– Все мои познания говорят о другом; но тем не менее, возможно, ты и прав. Во всяком случае, кое-кто из мудрецов придерживается весьма схожей точки зрения. Да пребудут с тобой духи предков; и удачи тебе в твоём нелёгком деле!
– Спасибо… Тебе тоже удачи. Вы на самом деле ребята неплохие, только дерётесь больно…
– Добро должно быть с кулаками! – наставительно поднял палец иерофант. – Ты готов?
– Угу… Кстати, как вы меня отправите? Я много всякого слыхал про магические порталы…
– Будет, будет тебе портал… Ты представляешь, где север?
Каюкер достал из кармана медную монетку.
– Это правильно, – одобрил старец. – Встань лицом туда… Нет, не здесь, ближе к краю. – Он отошёл на несколько шагов назад.
В душе Иннота внезапно шевельнулись подозрения.
– Так каким образом…
– Величайшим из Великих ведомо… – нараспев заговорил иерофант, – что помимо искусства сверхзвукового щелобана, которое есть всего лишь мастерство мордобоя… То есть, извиняюсь, боя… Не оборачивайся, не то колдовство не сработает… Существует ещё одно, потаённое… Искусство мистического пенделя!!!
Прежде чем до каюкера дошла суть сказанного, пакостный старец на цыпочках подбежал к нему и со страшной силой пнул пониже спины.
Ощущение было такое, словно сзади сработала баллиста, приставленная в упор к копчику и заряженная здоровенным бревном. Невысокие перильца, огораживающие площадку, стремительно канули куда-то в ночь. Пронзительно свистел разрезаемый воздух, однако Иннот не чувствовал его напора – всё тело словно онемело.
Далеко внизу проплывали в ярком лунном свете горы – складки парчи, расшитые ртутно-серебристыми нитями рек и блёстками озёр. Лёгкое облачко возникло прямо по курсу, стремительно увеличиваясь в размерах, – и бесплотной тенью скользнуло мимо. Земля под ним начала загибаться чашей. «Я сейчас гораздо выше той точки, где воздух становится слишком разреженным для дыхания, – подумал Иннот. – Не говоря уже о том, что после подобного удара позвоночник просто-напросто должен был ссыпаться мне в кеды… Проклятый метеоролог! Мог хотя бы предупредить! Я-то надеялся, он откроет какой-нибудь портал, что-то в этом роде… Ну почему мне так везёт в жизни на всяких великовозрастных хулиганов? Сперва Подметала, теперь этот… Нет, тот, кто дал их монастырю такое название, был на сто процентов прав! Они там, похоже, все с приветом!»
Каюкер достиг высшей точки траектории и начал снижаться. Различить, что творится на земле, было теперь совершенно невозможно: всё скрывал густой облачный покров. На такой скорости он казался каюкеру похожим на бесконечный рулон ваты, с бешеной скоростью разматывающийся внизу. Обернувшись назад, Иннот заметил тянущийся за ним бледный огненный след. «Я похож на комету, предвестницу разнообразных несчастий…» – Идиотская мысль мелькнула и тут же исчезла.
Облачный слой надвигался. Тучи казались чересчур плотными, вещественными; за миг до того, как погрузиться в них, каюкер невольно сжался, ожидая удара. Всё вокруг заволокла серая, быстро темнеющая мгла. Пропали все ориентиры; какое-то время Иннот даже не мог понять, движется он или же висит неподвижно в этом странном унылом пространстве… Наконец он прорвал облака и устремился к земле. По левую руку от него мерцало зеленоватое зарево – похоже, там находился город, а прямо по курсу зажглись и стали разгораться четыре яркие голубые точки, словно вписанные в углы некоего квадрата; именно там, в этом квадрате, должен был завершиться его путь. Каюкер инстинктивно попытался распахнуть свою летательную перепонку, затормозить, но сопротивления воздуха по-прежнему не ощущалось, будто его тело было заключено в некую невидимую, но отнюдь не бесплотную сферу. Тогда он вздохнул и скрестил руки на груди.
- Предыдущая
- 21/85
- Следующая
