Принцесса льда - Ярцева Евгения Сергеевна - Страница 5
- Предыдущая
- 5/51
- Следующая
Только у Маши не было «своей» публики. Школьные друзья жили в других районах; мама принципиально игнорировала все, связанное с коньками. Вдобавок музыка у Маши была как у белой вороны – «Море» французского композитора Дебюсси. «Уж откопала так откопала, – ворчала Тамара Витальевна. – Ни мелодии, ни ритма, какая-то окрошка!» Но Маша уперлась. Под эту музыку простые элементы делались волшебными. На перетяжках – когда катишься то на одном, то на другом ребре конька, рисуя на льду волнистую линию, – Маша превращалась в парус, и соленый ветер выгибал и мягко клонил ее вправо-влево. На дугах, скользя на одной ноге с раскинутыми в стороны руками, она становилась гордой птицей и торжественно парила над морем. На беговых шагах мчалась по гребню волны за пенным барашком. А то представляла себя повелительницей стихий, что взглядом останавливает океанские валы, насылает ветра и сдвигает горы.
…Она выехала на лед одной из последних. Публика подустала, на трибунах было довольно шумно. Но стоило Маше начать выступление, как зрители прекратили шушукаться и ерзать. Неотрывно следили за каждым ее движением, вместе с ней переводили дыхание. Во время вращений аплодировали так громко, что она не слышала музыку. А потом устроили настоящую овацию и продолжали хлопать, когда Маша уже зашла за бортик. Она еще раз выехала на поклон, удивляясь и радуясь, что незнакомые люди кричат ей «браво», и в тот же миг заметила на трибуне знакомое лицо. Это был Гоша.
Он уже сто лет не ходил на каток; столько же времени они не общались. Когда случайно встречались на улице – в последний раз прошлой зимой, – на ходу бросали друг другу «привет-привет» и шли каждый своей дорогой. Но Маша спиной ощущала, что он оборачивается и смотрит ей вслед.
Выступления закончились. Зрители вперемешку с участниками потянулись с катка. Маша дожидалась в сторонке, пока схлынет народ, и невольно высматривала в толпе Гошу. Пропустив всех, она вышла самой последней – и увидела, что Гоша стоит снаружи, возле крылечка. Он шагнул навстречу:
– Привет, Маш.
На уроке рукоделия, классе в третьем, делали оптическую игрушку – тауматроп. Вырезали из плотного картона кружок, прокалывали по бокам, в отверстия вдевали веревочки. На одной стороне рисовали птичку, на другой – клетку, или вазу – цветы, аквариум – рыбку. Веревочки крутили между пальцами, кружок вращался, и птичка оказывалась в клетке, а рыбка в аквариуме. Маша изобразила на сторонах картонки два одинаковых мальчишеских лица, одному пририсовала усы, бороду и шляпу. Раскручивала свой тауматроп и видела одновременно мальчика и взрослого.
Вот и теперь в глазах у нее точно так же двоилось. Вроде бы Гоша ничуть не изменился: те же серо-зеленые глаза, русые с рыжиной волосы, ямочка на подбородке. Но он стал на голову выше Маши и держался просто и спокойно, отчего казался года на два взрослее мальчишек из ее класса: от такого не жди подколов и дурацких шуточек.
– Ты виртуоз, – сказал он. – Это было гениально. Катаешься прям как знаменитости по телеку!
– Да ты что, какой я виртуоз, – Маша даже отпрянула. – Я так, для себя занимаюсь. Я совсем не то, что они…
– Угу, не то. Ты лучше! Они просто разъезжают от бортика к бортику, прыгают и крутятся. А ты… Ты настоящую магию творишь, честно! Надо у тебя уже сейчас автографы брать, – он улыбался, и Маша заулыбалась в ответ, – а то поздно будет. Прославишься на весь мир, к тебе и не подступишься!
– Ага, – со смехом подхватила Маша, – возьми сто автографов, а когда я прославлюсь на весь мир, ты их продашь и разбогатеешь!
– Не-а, лучше себе оставлю, – он полез рукой во внутренний карман куртки, как будто и вправду за листком и ручкой для автографа, но вместо этого извлек небольшую стеклянную фигурку танцовщицы. Она стояла на прозрачном основании, как на льду, с раскинутыми руками и отведенной в сторону свободной ногой, и смахивала на фигуристку, которая выезжает из фигуры «тройка назад-наружу».
– У тебя ведь сегодня день рождения?
– А ты помнишь?!
– Ну, я увидел ее – и вспомнил, просто она на тебя похожа… – Впервые за весь разговор Гоша смутился, сунул Маше танцовщицу и торопливо закончил: – В общем, поздравляю. И желаю, э-э-э… стать олимпийской чемпионкой.
…Маша лежала в кровати с книжкой. Дочитывала главу из четвертого тома «Войны и мира», в которой Николай Ростов приезжает с визитом к княжне Марье. Было далеко за полночь, но спать не хотелось. Она отложила книгу. Стеклянная танцовщица стояла на подоконнике, Маша то и дело смотрела на нее и вспоминала сегодняшнее выступление.
«Стать олимпийской чемпионкой»… Это же невозможно. Это все равно что сдвинуть гору – не воображаемую, настоящую… Чемпионами становятся, наверное, какие-то особенные люди. А она кто такая? Обычная школьница с заурядной внешностью и средними способностями. Но в ушах снова и снова звучало Гошино «желаю стать олимпийской чемпионкой». И сердце все настойчивей колотилось от мысли: а вдруг? Может быть, они тем и особенные, что не боятся ставить себе великую цель? Верят в себя и в награду за свою веру получают способность сдвигать горы?
Что, если и она осмелится поверить в невозможное? Пусть на это уйдут годы, пусть придется отдавать все силы, тренироваться на полную катушку… Ради настоящей цели она бы вкалывала как сумасшедшая! Ради этого стоит жить!
Она вскочила с кровати, стремительно прошлась по комнате. Хотелось сию секунду бежать на каток, всю ночь отрабатывать прыжки, спирали, дорожки шагов… Она вытянулась в «ласточку», сделала бедуинский во вращение, прыгнула полуаксель, представляя, будто бы он тройной и она исполняет его на мировом чемпионате. Коленом задела раскрытую «Войну и мир», та соскользнула на пол. Маша подняла книгу, и в глаза бросилась последняя фраза главы: «…далекое, невозможное вдруг стало близким, возможным и неизбежным».
Это было как ответ на ее вопрос. Как сигнал из будущего, которое говорило: «Я есть, я неизбежно, я тебя жду».
– Чем ты там громыхаешь? – послышался из-за двери недовольный мамин голос. – Почему не спишь до сих пор?
– Ложусь, – откликнулась Маша. Убрала книгу на полку, щелкнула выключателем. И в темноте нырнула под одеяло.А танцовщица на подоконнике по-прежнему была хорошо видна и даже засветилась – на нее падал отсвет уличного фонаря. Ворот ее платья был позолочен, и казалось, что на груди у нее поблескивает золотая медаль.
Глава 4 Случайный шанс
Землетрясения, ураганы и цунами меняют очертания гор, русла рек и людские судьбы. Но и ничтожные случайности с тем же успехом способны пустить жизнь по новому пути. К примеру, такой пустяк, как чехлы от коньков, забытые в раздевалке.
До остановки Маша не дошла, а прямо-таки долетела. Радость переполняла ее, как газ, которым надувают воздушные шарики. С самого утра ее сопровождала удача, словно невидимый эскорт. На сдаче нормативов достался номер пять, ее любимое число, программу откатала без единой помарки, с лучшими баллами, торжественно получила первый спортивный разряд и памятную грамоту в придачу; даже троллейбуса ждать не пришлось – подоспел сразу же, как по заказу, да еще нашлось свободное местечко у окна. Снаружи колыхалось море машин, троллейбус медлительно плыл по широкому проспекту, как кит в косяке больших и малых рыб, а у Маши внутри, где-то под солнечным сплетением, играла музыка. Светофоры перемигивались разноцветными глазами, троллейбус жизнерадостно позванивал на выбоинах в асфальте, пешеходы шагали по тротуарам или перебегали дорогу в неположенных местах, не подозревая, что живут и движутся под эту тайную музыку. А на горизонте расцветали радужные перспективы.
Вот она с блеском сдает на кандидата в мастера спорта. Отбирается на всероссийские соревнования. Некто самый главный в стране по фигурному катанию обращает на нее внимание. Ее приглашают в сборную. Она едет за границу. Выигрывает подряд все юниорские турниры, и…
Дальше Маша загадывать не смела. Зато верила, что это не просто мечты. Нет, она точно знала, что так и будет! Что невидимый покровитель – наверное, кто-то вроде ангела-хранителя, который отвечает за ее судьбу, – наблюдает за ней в этот самый момент. И непременно все устроит. Подбросит случайный шанс, между делом подтолкнет на тропинку, что рано или поздно выведет на путь, где исполняются мечты. Только когда это произойдет? Через год, два? А может, и через пять лет, кто знает? Маша не отрываясь смотрела поверх высотных крыш на позолоченное заходящим солнцем небо и заклинала неведомые силы: «Пожалуйста, сделайте так, чтобы все сбылось поскорей!»
- Предыдущая
- 5/51
- Следующая
