Командировка во Вселенную - Медведев Михаил - Страница 76
- Предыдущая
- 76/140
- Следующая
С тяжелым сердцем Витя дошел до Элеоноры. Долго объяснять ей ситуацию не пришлось. Вердикт командира был прост и жесток, как сама жизнь: Жака и Дифора пока не трогать. Со всеми остальными капитан может поступить по своему усмотрению. Если очень нужно, то пусть потрошит и Дифора.
Виктор, переступив через себя, согласился с людоедским приказом, хотя и подумал, что, наверное, поторопился, содрав со своей груди свастику. Только фашисты ставили опыты на живых людях! Но если посмотреть с другой стороны, экипаж «Эльсидоры» – это груда замороженных овощей. Они мало чем отличаются от мертвых. Пожертвовать несколькими трупами для того, чтобы вытащить с того света остальных, вполне допустимо и даже не очень противоречит христианской морали.
Когда Витя вернулся в медпункт, всё уже было готово к операции. Похоже, Че-Че не сомневался в том, что санкция на убийство будет получена. Тело незнакомого Виктору матроса, покрытое слоем инея, лежало на операционном столе.
– И каков будет приказ командира? – поинтересовался Че-Че.
– Можешь убить всех, кроме капитана корабля и хозяина.
– Отлично. Будешь мне ассистировать.
– Я не умею. – Виктор попытался увильнуть от неаппетитной миссии.
– Делай то, что я скажу, и всё будет в порядке, – не терпящим возражений тоном потребовал Корнеев. – Только не трогай пока тело. Оно очень холодное. Можешь получить ожог.
– Благодарю за заботу. – Витя взял протянутую ему лампу и направил свет туда, куда указал Слава.
– Размораживаем, – прокомментировал капитан.
– И долго мне так стоять? – недовольно спросил Виктор.
– Минут двадцать. Это микроволновое излучение. Прогревает организм одновременно по всей глубине тканей.
Совесть не прекращала мучить Виктора. Ему не нравилось участвовать в оживлении человека, обреченного на растительное существование, но отказаться или помешать этой процедуре он не мог. Если не позволить Че-Че проводить жестокие опыты, тогда всё зря. Зря он убивал на Земле, зря погиб Элькин муж, зря страдает Дэн, а если хорошо подумать, то и вся жизнь в помойную яму.
– Послушай, док, ты знаешь, что такое клятва Гиппократа? – Виктор понимал, что издевательство над ближним – это лучший способ избавиться от угрызений совести.
– Я ее не давал. – Че-Че легко парировал Витин выпад. – А ты читал инструкцию по сборке торпедных взрывателей?
– Нет. А при чем тут это?
– А при том, что каждая строка в этой книжице написана кровью. Кровью невинных людей. По непредвиденным причинам устройство срабатывало у них в руках во время сборки, и в инструкцию добавляли новый пункт. Сейчас мы идем той же дорогой.
«В ад», – добавил про себя Виктор.
Че-Че между тем наполнял шприцы разноцветными жидкостями из ампул. Лицо замороженного матроса, до этого белое и снежно-блестящее, стало матово-тусклым и посерело. Че-Че осторожно пощупал кожу на его щеке и велел Вите выключить лампу. Затем он положил руку на лоб больного и проверил пульс, которого не могло быть. Все эти действия он проводил скорей всего не для того, чтобы выяснить самочувствие своего пациента, а для облегчения психологической участи побледневшего Виктора, который не мог отвести глаз от вмятины на щеке матроса, оставленной пальцем Че-Че.
– Мышечная ткань потеряла упругость, – прокомментировал Корнеев, размышляя о том, не вколоть ли транквилизатор своему ассистенту. – Температура нормальная, сердце не бьется. Будем будить сердечную мышцу, – сказал он и с размаху ударил матроса кулаком в грудь.
– Может, поищем дефибриллятор? – дрожащими губами спросил Виктор.
– Не люблю сложную технику.
Че-Че прижал ухо к грудной клетке пациента и напрягся, как кот рядом с мышиной норой. Убедившись, что сердце за ребрами не шуршит, он нанес еще несколько увесистых ударов в грудину, рискуя переломать матросу все кости. Потом прижался ртом к его посиневшим губам и шумно выдохнул, будто надувал воздушный шарик. Еще несколько ритмичных толчков в грудь уже двумя руками, и Виктору начало казаться, что у матроса появилось дыхание. Очень легкое и почти нереальное, как комариное зудение в шумном метро, но оно было!!!
– Понимаешь, Витя… – Че-Че с довольным видом потер переносицу и взял пациента двумя пальцами за запястье. – Человек существо химическое и механическое. Электричество имеет очень небольшое к нему отношение. Все болезни можно вылечить лекарствами, инъекциями, протезами и шинами.
– А душа? Как ее лечить, если она больна?
– Душу, биополе, ауру, как только эту структуру ни называют, может исправить только равная или превосходящая ее по сложности структура, то есть другая душа или, скажем, бог.
Че-Че взялся за свою коллекцию шприцов и начал делать одну инъекцию за другой.
– Всё, – сказал он, покончив с последним уколом, – медицинские знания гридеров в этой области исчерпаны. Впрочем, они не очень сильно превосходят имперские. Передай командиру – результат будет известен через три часа.
Виктор, не сказав ни слова, повернулся и вышел из операционной. Экспроприировав в каюте Дифора матрас, он спустился к шлюзу, где в позе «лотоса» сидела Элеонора. Она никак не прореагировала на его появление и продолжала неподвижно смотреть в одну точку. «Переживает», – решил Витя, и на душе у него сразу стало легче. Ведь именно Элька взяла на себя моральную ответственность за происходящее, и ей это трудно далось.
Он расстелил матрас и лег рядом с ее скрещенными ногами. Достаточно близко, давая ей почувствовать свое участие, но не вплотную, чтобы это не было похоже на сексуальное домогательство. Эльке было всё равно. Она, не моргая, уставилась в пространство. Ее руки лежали на коленях ладонями вверх, а губы сжимались и разжимались. Казалось, она молится. Виктор вспомнил чьи-то слова о том, что бог смотрит на грешный мир глазами молящегося человека, и подумал, что помощь Всевышнего была бы сейчас очень кстати.
Неизвестно, сколько прошло времени. Вокруг не было ни одного ориентира, по которому можно отмерять течение минут и часов. Элеонора продолжала пребывать в своем медитационном ступоре, а Виктор неустанно ворочался с боку на бок, пытаясь заснуть. Но сон не шел, как это обычно бывает, когда до смерти хочется отключиться. Шаги на лестнице заставили встрепенуться не очень бдительных сторожей.
– Еда готова. – Рита с трудом отыскала в полумраке их лежбище. Виктору померещилось, что она слегка качается, а может быть, колыхались только тени, рожденные одуряющим миганием ламп.
– Я не буду, – подала голос Элеонора, и Виктор удивился, какой он слабый.
– Тебя Че-Че звал. Он там кого-то уже воскресил, – сказала Рита и поставила на пол кастрюльку с отвратительно воняющим варевом.
Виктор сразу оттолкнул посудину подальше от своего носа. В шлюзовой камере и так было слишком много противных запахов, чтобы добавлять к ним еще и аромат Ритиной стряпни.
Элька посмотрела на Витю мутноватым взглядом и, поднявшись на затекшие ноги, убрела в мерцающую тьму, в сторону медпункта. Было видно, что она пошатывается из стороны в сторону и с трудом ориентируется в пространстве.
– Вставай давай. – Рита сунула под нос Виктору миску с похлебкой. Тот зажал нос, брезгливо сморщился и отвернулся. – Ты че, как неродной? – обиженно спросила девушка и, отставив в сторону посудину, легла рядом с ним на узенький матрас.
Не задумываясь о том, что делает, Виктор прижался к ней и поцеловал в приоткрытые, пахнущие миндалем губы. Девушка вздрогнула и вцепилась ему в спину остренькими ноготками. Витя всхлипнул, и его рука инстинктивно соскользнула в промежность девушки. Его пальцы начали грубо и энергично ласкать ее, вкладывая в движения всю шахтерскую силу, будто он делал массаж борцу сумо. Рита с готовностью раздвинула колени и ритмично задвигала бедрами, театрально постанывая. Перед Витиным глазами поплыли багровые круги. Кровь ударила ему в голову, смывая скорлупу цивилизованности и воспитания. Зверь, дремлющий в каждом человеке, очнулся, сжал в крепких лапах сознание Виктора и торжествующе взвыл от радости. Эхо, отразившееся от железных стен шлюзовой камеры, ответило ему сатанинским хохотом.
- Предыдущая
- 76/140
- Следующая
