Убийство из тюбика с кремом - Медведева Кира - Страница 5

• Предыдущая
• 5/45
• Следующая

Сначала слегка поджарила свиные отбивные, потом залила их сливками, в которых они потушились минут пять, и обложила все это малиной. После чего дала всему этому вскипеть. Я очень надеялась, что Ниро сейчас появится и надежды мои, что я его поражу своими кулинарными изысками, оправдаются.

Я решила ни о чем не расспрашивать его до того момента, пока он не насытится, потому всем известно, что голодный мужчина и сытый мужчина — две большие разницы.

Ниро едва успел вымыть руки и устремился к накрытому столу. Он очень скептически отнесся к тому, что я приготовила, и сразу сказал, что «Шато д'Обриан» надо заменить на «Шато д'Обреаль», потому что первое убивает вкус малины. Потом долго причмокивал над первым кусочком и сказал, что ему никогда не приходило в голову соединить свинину со сливочно-малиновой подливкой. Но в целом мой повелитель остался доволен необычным блюдом. И сказал, что его можно готовить и впредь. Такая похвала в его устах весьма редкое событие! Блюда, которые я придумала (и которые готовила здесь) и которые заслужили похвалы, можно было пересчитать по пальцам.

Закончив обед, мы стали неторопливо обсуждать события минувшего дня, хотя вопросы так и выскакивали из меня, как чертики из табакерки. Но, зная, что мой любимый предпочитает все рассказывать сам, я старательно ждала конца его повествования.

Когда мы с ним утром расстались, он поехал в представительство. По нескольким причинам. Первое — он хотел взять обещанную ему формулу кремов «Милены». Второе — он хотел получить от Ханса какой-нибудь документ, что он, Ниро, является уполномоченным представителем немецкой фирмы и может от ее имени действовать и задавать вопросы, связанные с их продукцией. Кроме того, ему хотелось убедиться, хотя бы для себя, что сама фирма действительно не имеет отношения к катастрофе.

— И ты знаешь, дорогая, я, кажется, что-то нащупал, вот посмотри, только возьми у меня со стола большую лупу.

Я помчалась за лупой, а когда вернулась, он извлек на стол пакетик, в котором когда-то лежала злосчастная салфетка, только уже пустой, с аккуратно отрезанной верхней гранью, и неподдельный тюбик с кремом от «Милены».

— Вот гляди сюда… сюда… и сюда. — Он показал на заднюю сторону упаковок.

Я вовсю силилась разглядеть загадочное что-то, на что он мне показывал.

— Если ты возьмешь лупу, то увидишь, что цветные точечки, образующие рисунок на коробке крема, гораздо отчетливее и имеют ровные очертания. А на пакете из-под салфетки они расплывчаты и неровны. Теперь, если ты возьмешь линейку или измерительный циркуль, то увидишь, что все элементы на этих обложках совпадают и расстояние между ними совершенно одинаково.

Теперь я видела, что именно он мне хочет показать.

— А вот этот прямоугольник? — Я обрадовалась, что нашла расхождения.

— Правильно! — Он удовлетворенно посмотрел на меня. — Единственное, что исчезло с упаковки салфетки, это список содержимого. И вместо него появился ровный квадратик. А штрих-код остался совершенно одинаковым, что меня и насторожило. Два разных изделия, пускай даже одной фирмы, не могут иметь одинаковый штрих-код. Ведь штрих-код в переводе на наш человеческий язык — это не более чем длинное число, уникальное и присущее только данному товару.

— Вот это да! — воскликнула я. — И как же оно расшифровывается?

— Ну, для того чтобы расшифровать конкретный штрих-код, нужен весьма объемистый справочник, которого у меня нет. Но в общих чертах это звучит так: первая цифра штрих-кода относится к стране, которая производит этот товар, дальше следует группа, относящаяся к категории товара. После этого ряд цифр, закрепленных за конкретной фирмой. Ну, и самая последняя группа это конкретное изделие.

Тут он оторвался от упаковок и посмотрел на меня:

— Но что самое главное, это то, что на двух разных товарах никогда не может быть одинакового штрих-кода.

— А как их отличать? — изумилась я.

— В случае с «Миленой» последняя группа кода — цифры и ширина и расстояние между полосками кода должна быть различной. То есть штрих-код на салфетке однозначно гласит, что это ночной крем для лица, производимый фирмой «Милена».

— Не поняла! — Я действительно была настолько ошарашена, что не очень поняла, что же хочет сказать этим мой любимый.

— Все просто, — мой человечище поморщился от моей бестолковости, этот товар вообще не мог быть сертифицирован, выпущен и допущен к продаже. Даже по формальным признакам, не вдаваясь в содержимое этих салфеток. Потому что на лицевой стороне значится, что это ароматические салфетки, а штрих-код уведомляет покупателя, что это ночной крем.

— Получается, что название продукции дублируется?

— Да, — Ниро задумчиво почесал подбородок. — Впрочем, как и на всех товарах со штрихкодированием. Один раз для людей — словами, второй раз для машин — штрих-кодом. Получается, что не «Милена» выпустила этот товар, ей бы просто не дали торговать им. Хотя в нашей стране… сейчас…

— Ну и кто же все это сделал?! — воскликнула я.

— В этом-то вся и загвоздка…

Ниро встал с кресла и отправился за своими любимыми шариками.

— Более того, — его голос донесся из коридора, — именно это надо выяснить нам с тобой.

Он вернулся и уселся в кресло. Точно, из его руки доносилось музыкальное курлыканье.

— А что же было внутри? — Я вспомнила, что он ничего не сказал о начинке. — Отчего же тот кошмар начался? Или ты не успел…

— Ну, это с одной стороны чудовищно, с другой — вообще забавно. Но к косметике это имеет самое отдаленное отношение. Я с утра заехал к Рупперту в химический институт, ты его не знаешь, но я как-то с ним работал.

— И что твой Руппапорт? — Я слушала затаив дыхание.

— Не Раппапорт, а Рупперт! Он аккуратно извлек из этого пакета то, что вызвало такой переполох в кафе. И… — Мой любимый театрально развел руками.

— Да ну тебя!

— Не вдаваясь в подробности, так называемая салфетка представляет из себя кусок специального устойчивого нетканого технического полотна, пропитанного ортофосфорной кислотой с небольшим количеством ароматической отдушки. Эта кислота и съедала кожу на лице и руках.

— Ужас! Но неужели это не было заметно?

— Так ведь ты вытаскиваешь из пакетика салфетку не задумываясь. Пахнет вроде хорошо, влажная на ощупь — спокойно начинаешь вытирать руки и лицо. А щипать и жечь она начинает спустя некоторое время, когда уже поздно…

— То есть к косметологии этот продукт не имеет никакого отношения?

— Ну что ты! Эта так называемая салфетка была специально изготовлена для того, чтобы произвести задуманный эффект.

— Но это же самая натуральная диверсия! Абсолютно бесчеловечная! — От возмущения я не знала — то ли разразиться слезами, то ли бежать куда-то. Но ты уверен в этом?

— Абсолютно. И вот по каким причинам. Смотри, по дороге к Рупперту я купил несколько салфеток других фирм, они устроены довольно похоже, без серьезных различий между собой. — Он вытащил ворох салфеток. — Пакетик из упрочненной бумаги, ламинированной пленкой, внутри кусочек волокнистой бумаги типа салфетки, чуть прочнее. Пропитан водой с небольшим количеством одеколона или косметического молока.

— Ну так и в этом салфетка такая же. Только эта… осто… кислота с фосфором…

— Ортофосфорная.

— Вот-вот! Может, ее случайно в чан опрокинули, когда состав для салфеток готовили!

— Ничего подобного! — Ниро покачал головой. — Любая бумага, использованная как основа обычных салфеток, распалась бы под воздействием кислоты. Поэтому такое в принципе невозможно.

— Так что получается, кто-то намеренно это сделал?

— Да. — Ниро встал и нервно заходил по комнате. — Совершенно очевидно, что это сделано намеренно. Ни о какой случайности, небрежности, пускай даже и преступной, говорить нельзя. То есть совершенно однозначно, что это выпущено не фирмой «Милена», по крайней мере не на их основных заводах. Это специальная партия, чтобы покалечить людей.

— А упаковка? — Я все еще не могла смириться с мыслью, что кто-то намеренно калечил ни в чем не повинных людей.

• Предыдущая
• 5/45
• Следующая