Охотник за приданым - Мейсон Конни - Страница 25

• Предыдущая
• 25/80
• Следующая

Вся челядь — начиная с миссис Джири, экономки, и заканчивая горничными, поварами и грумом — почтительно заверила ее, что будет счастлива служить своей новой хозяйке.

— Мэри — личная служанка Сары, — продолжил Мэт, — а ты, дорогая, если не возражаешь, можешь выбрать Джени.

Джени оказалась молодой голубоглазой ирландкой с веселым веснушчатым лицом и копной непокорных огненно-рыжих волос. Лили она понравилась с первого взгляда.

— Конечно, не возражаю, — ответила девушка. — Надеюсь, мы станем друзьями.

Джени присела в довольно неловком книксене, смутилась и покраснела.

— А теперь пойдем, Лили, я покажу тебе твои апартаменты, — Мэт снова взял ее за руку и повел к широкой лестнице в правой стороне прихожей.

Пока они шли по бесконечным коридорам, то поднимаясь, то спускаясь по полированным дубовым ступеням, Лили не уставала поражаться роскоши отделки стен, хрустальным светильникам, дорогим восточным коврам и с безупречным вкусом подобранным драпировкам.

Когда последний коридор остался позади, перед ними распахнулся необъятных размеров холл, из которого, словно улочки с центральной площади, разбегались в разные стороны однотонные ковровые дорожки ручной работы.

— Здесь комнаты Сары, — сказал Мэт, показывая направо, — а там, — кивнул он в другой конец холла, — наши. У нас смежные спальни, гардеробные и раздельные гостиные. Надеюсь, ты сочтешь их приемлемыми.

Слово «приемлемые» не отражало и сотой доли того, что предстало глазам потрясенной девушки. Комнаты были великолепными, роскошными, поразительными — какими угодно, но только не «приемлемыми». Всевозможные тона и оттенки голубого превосходно сочетались с отделкой золотом и полированной красной медью; мебель лучших французских мастеров пленяла изысканной резьбой и причудливой мозаикой; стены были обтянуты бледно-голубой материей с флоральным орнаментом, повторявшимся в обивке диванов, кресел, стульев и кушеток. То, что Мэт скромно именовал «гардеробной», оказалось настоящей залой с низкой мягкой мебелью, толстыми коврами, в которых ноги утопали по щиколотку, тяжелыми портьерами, бесчисленными шкафами и шкафчиками, огромным, отделанным мрамором камином и.., большой ванной, искусно вырезанной из цельного куска темного камня, цветом и блеском напоминавшего базальт.

В конце гардеробной была полускрытая симметричными занавесями дверь с полукруглым верхом, открыв которую Мэт пропустил Лили вперед, но сам входить не стал. Девушка оказалась в опочивальне, точной копии ее собственной, но явно предназначенной для мужчины.

— Это моя спальня, — сказал он с порога и многозначительно добавил:

— Так же как и твоя, она не запирается.

Лили вспыхнула и быстро вернулась назад, надеясь, что Мэт не заметил ее смущения. Зачем он сказал ей об этом?

Неужели он может входить к ней в любое время, даже не спрашивая разрешения? Нет, наверное, она что-то не так поняла, и он просто хотел предупредить ее, что, раз спальни не запираются, бесполезно тратить время на поиски ключа.

— Мне все очень понравилось, — сказала девушка, чтобы как-то заполнить неловкую паузу. — Признаться, я не ожидала такого.., великолепия.

— Ты полагала, что в Америке мы живем как дикари? — последовал насмешливый ответ. — Мой отец потратил огромные деньги на Хоуксхевен, полностью, до мельчайших подробностей, воспроизведя усадьбу Хоук — наше родовое имение в Англии. И я не так беден, как тебе могло показаться. Беда в том, что львиная доля моих средств вложена в корабли, а они стоят очень недешево.

Есть, конечно, приданое Сары, но я не могу прикасаться к нему, иначе, если мне не повезет, она останется без гроша.

А я скорее умру, чем допущу это.

Наконец Мэт ушел, и Лили начала распаковывать вещи. Джени помогала ей развешивать одежду в больших шкафах, стоявших вдоль стен, а затем робко предложила принять ванну. Лили радостно согласилась. Ванна и короткий отдых перед обедом казались весьма заманчивой перспективой.

Девушка, зажмурившись от удовольствия, скользнула в горячую воду и в течение нескольких минут сидела неподвижно, наслаждаясь теплом, затем принялась орудовать мылом и мочалкой, пока ее кожа не стала нежно-розовой.

Бросив опасливый взгляд на дверь, откуда в любой момент мог появиться Мэт, Лили какое-то время размышляла, не будет ли с ее стороны опрометчиво наклониться и помыть голову. В конце концов она решительно погрузила свои тяжелые волосы в воду. Мыльная пена стала разъедать глаза, и Лили плотно сомкнула веки.

Мэт замер на пороге гардеробной, вцепившись в ручку двери. Он забыл сообщить Лили, в котором часу спускаться к обеду, и решил исправить свою ошибку. Меньше всего он ожидал застать ее в ванной. Его тело отреагировало мгновенно. Она выглядела прекраснее, чем когда-либо.

Мокрые пряди золотистых волос беспорядочно разметались по ее плечам, ниспадая на молодую упругую грудь; руки девушки были подняты к затылку, глаза закрыты, а стройное тело изогнулось так грациозно и соблазнительно, что в висках Мэта забил призывный набат желания. Он опустил голову и стиснул зубы, но с его уст все же успел слететь глухой стон.

На мгновение Лили окаменела. Затем быстрым движением откинула волосы со лба, ополоснула лицо, и ее глаза испуганно распахнулись. Прямо перед ней, облокотясь на дверной косяк, стоял Мэт, и выражение его лица говорило красноречивее всяких слов.

Руки Лили непроизвольно взлетели к груди, закрывая ее от его жадного взгляда, а тело само скользнуло в спасительную мутную глубину мыльной воды.

— Неужели ты настолько дурно воспитан, Мэт Хоук, что позволяешь себе подглядывать за женщиной в ванной? — возмущенно воскликнула она. — Уходи отсюда немедленно!

— Это мой дом. Лили Хоук, — последовал невозмутимый ответ, — а ты моя жена, а не какая-то посторонняя женщина, и я имею полное право входить туда, куда захочу, и тогда, когда мне заблагорассудится.

— Но ты мог хотя бы постучать!

— Во-первых, я не знал, что ты в ванной, а во-вторых, я уже говорил тебе, что, раз дверь спальни не запирается, я не обязан предупреждать о своем появлении. Позволь снова напомнить, что мы все-таки муж и жена… Я уже имел счастье видеть тебя обнаженной, дорогая, так что не обращай на меня внимания. Мойся, я подожду.

— Я.., я уже закончила, — сердито сказала Лили. — Выйди, пожалуйста, и дай мне одеться.

— Не строй из себя недотрогу, это тебе не к лицу, — фыркнул Мэт. — Я слишком хорошо помню, как ты стонала от страсти в моих руках.

Лили густо покраснела. Мэт вел себя вызывающе, но на его слова ей нечего было возразить. Как любовник он не знал себе равных, ее тело буквально пело в его руках, мгновенно отзываясь на каждое прикосновение. Каждый раз, вспоминая об этом, Лили вздрагивала от острого чувства унижения: Мэт подчинял своей воле ее плоть, но не душу, и явно не стремился к большему. Ему было все равно, что она переживает, о чем думает, чему радуется или печалится. Мэт просто брал ее тогда, когда хотел, и если бы сам процесс возбуждения партнерши не доставлял удовольствия ему самому, то он бы и не подумал тратить на это время и силы.

— Выходи из ванны, Лили, — раздался его требовательный голос.

Мэт вошел в гардеробную, снял со спинки кресла полотенце и протянул ей.

Глаза девушки угрожающе блеснули:

— Не раньше, чем ты закроешь дверь с той стороны!

Он ответил насмешливым взглядом и сделал еще шаг вперед.

Лили выскочила из ванны и бросилась к своей спальне, надеясь успеть захлопнуть дверь у него перед носом, но Мэт опередил ее. Обхватив мокрую, сопротивляющуюся девушку сзади, он развернул ее лицом к себе и невозмутимо сказал:

— Даю тебе последнюю возможность решить все добровольно. Прекрати свои глупые капризы и иди в постель.

— Ни за что!!

— Ну, как хочешь… — коротко передернул плечами Мэт.

Одним движением он легко вскинул девушку на руки, пинком распахнул дверь спальни, вошел и швырнул ее на постель с такой силой, что у нее в глазах потемнело.

• Предыдущая
• 25/80
• Следующая