Последний де Бург - Симмонс Дебора - Страница 37

• Предыдущая
• 37/46
• Следующая

И он этому воспротивился. Хотелось, подобно старшим братьям, посмотреть мир и поучаствовать в приключениях, а уже потом осесть дома с бухгалтерскими книгами. Поэтому он покинул отчий дом, желая увидеть и узнать то, что, как казалось, он упускает.

Правда, вместо впечатлений и приключений он обрел смертоносную лихорадку, которая выбила из него все дебурговское самохвальство. Хорошо это или плохо, но они с братьями обладали могуществом и привыкли повергать в ужас противников. Это не столько уверенность, сколько вера в победу, и она сослужила им хорошую службу. Николас видел, как братья одерживают верх над врагами, и поверил, что для них нет ничего невозможного.

Но его предало собственное тело. Он не мог себя излечить. И, похоже, никто не мог. Гай не раз настаивал на возвращении, но Николас не хотел, чтобы родные запомнили его ослабевшим, больным, почти не способным мыслить.

Наверное, здесь примешивалась гордость, в этом Эмери права. Он не хотел, чтобы здоровые братья его жалели. Уж тем более напоминать, что они тоже смертны. Сейчас он уже не помнил всех причин, что удерживали его вдали от дома. Не помнил даже, когда они в последний раз были вместе. Только почему-то тосковал по ним до боли в сердце. Или от лихорадки?

Он прошел через стыд, возмущение, горе и отрицание, пока не принял свою болезнь. Потом появился госпитальер, и Николас обрел цель в жизни. А знакомство с Эмери дало нечто еще большее.

Она напомнила ему о радостях жизни. Она так безгранично верила в своего брата, что он затосковал о семье. Эта тоненькая девушка в мужской одежде утвердила его в вере, что нет ничего более могущественного, чем сила любви. Возможно, именно этого он искал все время.

Николас покачал головой и от этого едва не завалился на бок. Но чьи-то руки тут же обхватили его покрепче, он ощущал за спиной Эмери, которая поддерживала его, помогая сидеть прямо. Как ему только пришло в голову отказываться от путешествия в объятиях любимой женщины?

Эмери убеждала себя, что к вечеру они будут в безопасности. Лорд де Бург получит необходимый уход и заботу, и они смогут отдохнуть. Она не могла думать ни о чем другом. Все ее неприятности и даже исчезновение Джерарда меркли по сравнению с бедой великого рыцаря. Она понятия не имела, что будет делать, когда он окажется в кругу родных, и просто сосредоточилась на том, как его к ним доставить.

Гай старался, как мог. Он только раз был в поместье Джеффри де Бурга и сейчас старался выбирать многолюдные дороги, чтобы спросить направление. Эмери этому только радовалась, чувствуя себя одинокой и беззащитной на пустынных дорогах. Они все равно с подозрением относились к каждому приближавшемуся всаднику, сарацину или оруженосцу погибшего тамплиера. Или любого другого, желающего им навредить.

Эмери хватало забот не дать лорду клониться в сторону. Она устала удерживать его вес и поменялась местами с Гаем. Они погрузили кольчугу и другие вещи на свободного коня и поставили его в хвосте на поруках Эмери. И без того трудное и утомительное путешествие усугублялось ее тревогой за рыцаря, который с каждым часом все больше слабел.

День уже подходил к концу, а вокруг не было видно никаких признаков искомого места. Эмери испытала легкий приступ паники. Ей не нравились эти незнакомые места с высокими утесами и виднеющимися вдали ясенями. Если бы не вересковые холмы, она бы решила, что они забрели куда-то за пределы Англии.

Ее пробирала дрожь при мысли, что придется съехать с дороги и устроить привал в этом странном месте. Она настойчиво убеждала Гая еще раз спросить у кого-нибудь правильное направление. Впереди как раз замаячил крестьянин с груженой телегой, но, когда Гай спросил его об Эйшил-Менор, тот отрицательно покачал головой, словно никогда не слышал о подобном месте. У Эмери упало сердце. Неужели они заблудились?

— Это поместье раньше называлось Фицхью-Менор, — сказал Гай. — Теперь им владеет Джеффри де Бург.

— А, крепость Фицхью!

К облегчению Эмери, седовласый старик кивнул и показал им дорогу. Они даже не остановились поесть и продолжали идти, надеясь, что на вершине очередного холма вот-вот покажется долгожданный замок. Однако вскоре Гай устал удерживать в седле хозяина, и пришлось сделать привал.

Эмери спешилась и подбежала к ним, хотя с земли мало чем могла помочь.

— Сколько еще до замка? — спросила она.

— Не так уж и много, — ответил Гай, избегая ее взгляда.

Эмери подумала, знает ли он вообще, где они находятся. Если уже когда-то подъезжал к замку, пусть и с другой стороны, он должен узнавать окрестности. Может, просто ее утешает?

— Я бы предпочла услышать правду, а не убаюкивающую ложь.

— Тот человек сказал, что Эйшил недалеко, — рявкнул Гай, и Эмери поняла, что его терпение тоже почти на исходе. Наверное, цепляется за ложную надежду, вряд ли ей стоит его винить. Что им еще остается?

Гай выбрался из-за спины лорда де Бурга и как можно более аккуратно спешился.

— Нам придется положить его на седло.

— Он тебе не мешок с зерном! — возмутилась Эмери. И поправилась, услышав в своем голосе визгливые нотки: — Ему же плохо!

— И станет еще хуже. — Гай повернулся к ней. — Думаете, я не знаю, что будет дальше? Все начинается с болей и лихорадки, потом ноги покрываются сыпью, все тело распухает… — Он умолк, не закончив.

Эмери яростно сморгнула подступившие слезы.

— Значит, мы сделаем то, что должны, — сказала она, снова обретая дар речи.

Вдвоем им удалось перекинуть рыцаря через седло, как куль с овсом. Он почти не реагировал, но дышал, и это давало Эмери надежду. Уже не долго, уговаривала она себя. Скоро у них будет и пища, и лекарственные травы, и безопасность. Во всяком случае, она на это надеялась.

— Теперь придется идти пешком, — сообщил оруженосец.

Эмери в ужасе уставилась на него и осознала, что невозможно ехать верхом, когда лорд де Бург в таком неустойчивом положении. Но идти пешком значило передвигаться почти черепашьим шагом. Слишком медленно. Как бы близко ни находился замок, они не смогут сегодня до него добраться. Она посмотрела на заходящее солнце и перевела взгляд на Гая. Тот, не дрогнув, взглянул ей в глаза. Оба понимали, что нет иного выбора.

В этот момент они услышали шорох. Еле слышный, но отчетливый. Эмери тревожно оглянулась, но ничего не увидела. Только покачивающиеся от ветра травы и листья. Может, порыв ветра, но он напомнил, что они в опасности. Особенно теперь, когда их защитник безвольно лежал поперек лошади. Они находились в лощине, которая скрывала обзор сзади и спереди и лишала любой возможности защититься.

Эмери понимала: если рядом прячется сарацин, они не могут ему противостоять. Она замерла и напряженно прислушалась, но услышала только затрудненное дыхание лорда де Бурга. Ветер стих, и ничто больше не нарушало летнюю тишь. Эмери и Гай ждали нападения, готовые в любой момент сорваться с места.

Внезапно они услышали чей-то крик. Уже не было времени прятаться или придумывать планы обороны. Оставалось ждать на месте, с двух сторон охраняя лорда. Эмери выхватила меч и повернулась в сторону приближавшихся к ним людей.

За криком последовал не призыв к атаке, а звуки, напоминавшие… неужели пение? Эмери озадаченно посмотрела на Гая. Тот пожал плечами, но остался на изготовку. Она подумала, что это может быть такая изощренная тактика — отвлечь внимание и застать врасплох.

Ей показалось, она слышит топот копыт и скрип колес, но их трудно было расслышать сквозь мужской голос, выводивший мелодию. Песня была незнакома и содержала некоторые вольности при описании женских прелестей. У Эмери заалели щеки.

Но она не позволила себе расслабиться. Наконец наверху холма что-то показалось. Она затаила дыхание и поняла, что различает голову коня. Не боевого, а тяглового фермерского, тащившего за собой телегу. Вскоре она узнала и повозку, и правившего ею седого мужчину. Тот самый человек, что недавно показал им дорогу. Неужели он лгал? Трудно представить, что такой дружелюбный старик может принадлежать к стану врагов, но сейчас Эмери была готова заподозрить кого угодно.

• Предыдущая
• 37/46
• Следующая