Иллаурит. Все пророчества сбываются... (СИ) - Денисова Алёна Сергеевна - Страница 10

  Когда совсем близко раздался хруст, Элинор вздрогнула. Насторожено глядя на неё, к ручью подходил олень, напряженно дергая ушами. Склонив голову, украшенную ветвистыми рогами, он стал пить из ручья. Удивленно приоткрыв рот, девочка затаила дыхание, боясь его спугнуть.

  - Здравствуй... - неожиданно раздалось слева от нее.

  Эль медленно повернула голову и совсем не удивилась, увидев одну из персонажей папиных сказок. Тоненькая и гибкая, словно веточка, девушка с бледной мраморной кожей, огромными сверкающими, словно изумруды, чуть раскосыми глазами, черными волосами, в которых запутались листья и мелкие веточки, и платьем из полупрозрачной ткани - дриада. Приветливо улыбаясь, она медленно подошла к Эль и опустилась на ветку. Движения плавно перетекали из одного в другое, а при ходьбе не было слышно ни звука.

  - Как тебя зовут? - спросила Эль и насторожено покосилась в сторону оленя.

  - Моё имя Лавоун, Наследница.

  Голос можно принять за легкий шелест листвы. Эль разглядывала её во все глаза.

  - Ты заблудилась?

  Эль пожала плечами:

  - Я пока не хочу возвра...

  Она запнулась, потому что где-то рядом раздался треск ломающихся веток, звук падения и жалобные всхлипы. Олень сорвался с места и скрылся среди деревьев. Дриада напротив не выражала признаков беспокойства. Обогнув широкий ствол дерева, Эль увидела знакомую девочку с яркими голубыми глазами и пушистыми белыми волосами, поднимающуюся с земли.

  - Зачем ты пошла за мной, Мэгги?

  - Было интересно - протянула та, грязными ладошками размазывая слезы по лицу.

  - Ладно, не плачь! - вздохнула Эль. - Смотри, что я нашла! Оно волшебное!

  Мэгги недоверчиво посмотрела на дерево:

  - Ну, оно большое...

  - И светится!

  Девочка непонимающе посмотрела на Эль, но та не обратила на это внимание. Она взяла Мэг за руку и потащила к сломанной ветке.

  - Я тебя кое с кем познакомлю... Это Лавоун!

  Мэгги стала оглядываться по сторонам, хотя дриада сидела на прежнем месте, прямо напротив них. Тогда Эль поняла:

  - Она тебя не видит?

  - Нет, Наследница.

  - Эль?

  - Почему?

  - Потому что мы скрываемся от людей.

  - Что с тобой, Эль? - Мэг дернула её за руку.

  - Но я тебя вижу!

  Дриада рассмеялась шелестящим смехом:

  - Ведь ты не просто человек, Наследница.

  Элинор растерялась.

  - С кем ты говоришь, Эль? - испугалась Мэгги, переводя взгляд с ветки на девочку.

  - Почему ты называешь меня Наследницей?

  - Потому что это так - просто ответила дриада.

  -... Эль! Мэгги! - издалека послышались приглушенные голоса родителей.

  - Мама! Мама! - закричала Мэгги, бросившись в сторону голосов.

  - Мне нельзя больше здесь оставаться - вздохнула Лавоун. - Это для твоего же блага. Мы ещё встретимся, Наследница!

  Она улыбнулась Эль на прощание и бесшумно растворилась в темном лесу. Девочка смотрела ей вслед до тех пор, пока её не поднял на руки отец. Взволнованная мама с заплаканным лицом и покрасневшими глазами обнимала её и что-то говорила, но Эль не слышала. Когда девочку уносили оттуда, она неотрывно смотрела на сказочное дерево, пока оно не скрылось из виду. Никто кроме неё так и не увидел его свечения.

  Спустя некоторое время я поняла, почему Лавоун решила тогда уйти. Ей нечего было опасаться наших родителей, ведь они не могли её увидеть. Но если бы она осталась - я бы продолжала задавать вопросы. Много вопросов, учитывая то, что она сказала. И в этом случае у меня могли бы возникнуть проблемы. Одно дело Мэг, которая не придала моему странному монологу большого значения, просто решив, что я её разыгрываю, и совсем другое - взрослые. Они могли запросто подумать, что у меня поехала крыша на фоне переживаний и страха из-за того, что я потерялась.

***

  - Вы с ней увиделись ещё раз, как она обещала? - спросила Микаэлла.

  Эль покачала головой:

  - С тех пор я её не видела, хотя приходила на то место несколько раз и подолгу сидела, наблюдая за феями, которые, как оказалось, жили в дереве. Поначалу они не хотели показываться и прятались в цветках (отсюда свечение и искры), но потом им надоедало ждать, пока я уберусь с их территории (я могла сидеть там часами), и они переставали обращать на меня внимания.

  - Не так много одаренных могут похвастаться тем, что видели хотя бы одну фею, не говоря уже о целом поселении! - вздохнула Микаэлла. - Они не скрываются от достойных! Нужно обладать добрым сердцем, чистыми помыслами и нас...

  - Настырностью! - закончила за неё Эль.

  - Настойчивостью - поправила Микаэлла.

  - Без разницы - усмехнулась девушка. - Я тебя уверяю: просидишь там больше трёх часов - и они покажутся!

***

  После того случая долго не происходило ничего сверхъестественного. Мою жизнь можно было смело назвать "нормальной", если не брать во внимание странные сны. Однажды, я рассказала о них маме:

  - Это всё фантазия. Ты такая же творческая личность, как я! - ответила она.

  Примерно тоже родители сказали про встречу с дриадой. "Фантазерка" звучало намного лучше, чем "ты не просто человек". К тому же, со временем подробности того дня забылись. Я уже и сама не знала, видела ли Лавоун наяву или просто придумала её.

  А потом произошел случай, который развеял все мои сомнения на этот счет...

  Эль было почти пятнадцать. На время осенних каникул родители отправили её к бабушке. В один из солнечных безветренных дней миссис Миллер решила наведаться на могилу своего мужа - дедушки Элинор. Всю дорогу до кладбища, которое находилось в лощине за городской чертой, женщина была молчалива и угрюма. Машина остановилась у железной изгороди перед высокими ветвистыми кустарниками, скрывающими за собой надгробия - дальше только пешком.

  - Мы вернемся через полчаса - сказала Вирджиния шоферу и вышла из автомобиля.

  Эль сняла наушники, бросила их вместе с телефоном в рюкзак и направилась вслед за бабушкой. По всему периметру кладбища росло много деревьев, кустарников и цветов. Они шли по тропинке, петляющей между высоких полуразрушенных склепов и надгробий самых разнообразных исполнений: статуи ангелов с руками, сложенными в молитвенном жесте, херувимы с широко распахнутыми глазами, высокие и низкие гранитные плиты с изображениями людей, каменные кресты... Некоторые могилы пребывали в запустении: потрескавшиеся гранитные надгробия, невысокие холмы, заросшие жесткой травой и сорняками - сразу видно, что сюда уже давненько никто не заглядывал.

  В этом месте царила странная, непередаваемая атмосфера. Эль не могла сказать - хорошо это или плохо? Место, в котором время остановилось... Место для людей, которым больше некуда спешить... Неестественная тишина, покой, который не приносит облегчения - неужели именно такое состояние нравится готам - любителям таких мест? Должно быть что-то... То, что может объяснить такую тягу, потребность в этих ощущениях. Ни один человек, который с уверенностью может назвать свою жизнь "счастливой" не захочет задерживаться здесь надолго.

  Ступая по тропинке, усыпанной пожелтевшими листьями, Эль понимала, что не чувствует абсолютно ничего. Это так несвойственно её живой натуре! Они остановились около невысокого гранитного надгробия с надписью "Альберт Миллер". Совсем рядом росла старая яблоня, листья которой почти полностью осыпались. Саму могилу белоснежным ковром покрывали мелкие цветы в форме звездочек.

  Будучи совсем маленькой, Эль любила гостить у бабушки, с любопытством слушая рассказы о молодости Вирджинии, былых временах и нравах. Однако немного повзрослев, девочка стала замечать, насколько сильно бабушка тоскует по мистеру Миллеру. Однажды она попросила родителей рассказать, что именно произошло с дедушкой, но ей так и не смогли ответить ничего вразумительного. Альберт Миллер погиб при загадочных обстоятельствах, а каких именно - не уточнялось. Решив узнать правду, она напрямую спросила об этом у бабушки и сразу же пожалела о своем поступке. Женщина сильно расстроилась, после чего Эль запретила себе когда-либо ещё поднимать эту болезненную тему. Её ужасно тревожило то, что вот так вот просто какие-то загадочные обстоятельства могут навсегда разлучить двух счастливых возлюбленных, оставив одного из них доживать свой век в одиночестве. Их история напоминала о непостоянстве жизни и острой необходимости ценить близких.