Хулиган (СИ) - Середенко Игорь Анатольевич - Страница 3
- Предыдущая
- 3/21
- Следующая
К мальчику подошла, какая-то женщина, по-видимому, знавшая его родителей.
– Поплачь Алеша, непременно поплачь. Вот увидишь, тебе станет легче, – трепетно, еле сдерживаясь от печальных переживаний, произнесла старая учительница из Алешиной школы. Она нежно, по-матерински обняла мальчика.
Через некоторое время его глаза наполнились слезами. Из-за них он уже ничего не видел. Скорбь и невосполнимая утрата, наполняли маленькое трепещущее сердце мальчика. Неимоверная тяжесть сдавила его детское сердце, мысли помутнели, а сознание затуманилось.
Где-то неподалёку кричали вороны, их стая пронеслась в воздухе мимо церемонии похорон, принося осенний холод в души людей. Пошел дождь, его капли, пройдя нижние слои атмосферы, с сокрушительной силой опускались на землю, впитываясь в ее недра. Капли дождя, словно слезы невидимого существа, градом опускались на два деревянных гроба.
После похорон, мальчика забрали к себе его бабушка с дедушкой. Жили они втроем другом районе города. Квартиру, в которой раньше жил Алексей, забрало государство, так как она числилась коммунальной собственностью департамента городской милиции. После похорон Алексей долгое время не мог прийти в себя. Он стал молчаливым, мрачным, начал пропускать учёбу в школе, которую пришлось поменять из-за места жительства. Вместо занятий в школе, Алексей бродил по городу с какими-то мальчишками, его новыми друзьями. Многие из них были беспризорниками. Почти каждый день он приходил на кладбище и подолгу сидел на голой земле у могил своих родителей. Фотографию на памятнике решили сделать общую. На ней были изображены отец и мать, они улыбались, обнявшись, словно на том свете они были счастливее, чем при жизни. Эта фотография была сделана более десяти лет назад, когда Алексея ещё не было на свете.
Алексею приходилось одеваться бедно, так как жили они на невысокую пенсию его дедушки и бабушки. Порванная старая куртка, купленная ещё отцом, летние кроссовки приходилось носить и зимой. Носки были тёплыми, их связала и подарила ему его бабушка. Алёша часто пропадал на улицах. Приходил домой всё позднее. Задерживался на тренировках у корейца.
2. Беспризорность
Дедушка Алексея был летчиком во время Великой Отечественной войны, и более пятидесяти орденов и медалей свидетельствовали о его героическом прошлом. Алексей всегда с трепетом и уважением рассматривал боевые награды деда. Он часто расспрашивал его о каждой награде: где, и за какие заслуги ему вручили их. Дед с удовольствием поведал внуку о своих фронтовых подвигах: как защищал родные земли, летая, словно птица над ними; как в одиночку сражался против четырех мессершмиттов и выиграл бой, подбив три из них; как летал на немецком самолете в тылу врага – делая разведывательную операцию. Бабушка Алексея не многим отставала от своего мужа, она была санитаркой и выносила раненных с поля боя. Она до сих пор гордится и с трепетным волнением и гордостью вспоминала о том, как ее наградил командир дивизии, орденом «За личное мужество». Множество похвальных грамот и дипломов были вручены им, и до сих пор бережно хранились в толстой папке. Боевые награды дед хранил в нескольких коробках. Он не любил надевать их и хвастаться перед нынешней молодежью. Его жена не однократно просила его надеть парадный костюм увешанный орденами и отправится в исполком, для решения вопроса об улучшении их жилищных условий (жили они тогда втроем с дочерью – мамой Алексея, в однокомнатной квартире на пятом этаже). Дед гордился своими наградами и потому не мог себе позволить так их унизить – снизойти до милости чиновников. Но дед так и не смог совершить еще одну боевую вылазку, на этот раз к чиновникам, и попросить об улучшении жилищных условий. А когда их уже взрослая дочь вышла замуж, и переехала к мужу, то и отпала надобность в этом походе.
Особыми наградами, на которые обратил свое внимание Алексей, часто рассматривая их, были: орден Красной Звезды; орден Отечественной Войны 2-й степени; особыми наградами, украшающими его коллекцию, и придающими большое значение ей, стали – орден Суворова 1-й, 2-й и 3-й степеней. Шло время, люди старели, а ордена поднимались в цене. Сейчас на черном рынке можно было получить за боевые ордена неплохие деньги, которые так не хватали им. Бабушка делала несколько попыток уговорить мужа – продать несколько наград, что бы рассчитаться с долгами и купить Алексею новую одежду, но дед не соглашался. Он не мог поверить, что награды, которые были когда-то завоеваны кровью, защищая родину и население от фашистов, где решалась судьба всего человечества, сейчас в 90-е годы 20-го века, так легко и беззаботно можно было купить за обыкновенные бумажные деньги. «Деньги всегда были и будут, а подвиги случаются раз в жизни и их не забыть, – говорил дед. – Бумажки сгинут во времени, а память не стереть, она лишь крепче становится. Нельзя купить подвиг, как и нельзя его продать».
Однажды дед, когда еще мог выходить на улицу, без боли в ногах (старая боевая травма), отправился вместе с Алексеем на рынок вещей, что бы купить куртку внуку, случайно набрел на столик, на котором лежали чьи-то, аккуратно расставленные боевые награды. Продавцом был молодой мужчина лет двадцать пяти. Дед тогда страшно разгневался, чуть до драки с продавцом не дошло. С тех пор он не ходил больше на этот рынок.
На остановке сидело несколько ребят. Был холодный летний вечер. Их одежда давно потеряла вид, во многих местах она была залатана, виднелись дырки в обуви и на брюках. Старший из мальчуганов покуривал сигарету. Слегка потягивая желанный сигаретный дым, он ухмылялся и глядел на своего младшего товарища, который стоял в двух шагах, напротив него, с упоением смотрел на него и был не прочь тоже затянуться.
– Гляди Никита, – сказал он соседу справа, – что сейчас будет.
– Ну, и что? – с удивлением спросил Никита.
– Эй, Петя, – сказал старший мальчик, – хочешь затянуться?
– Вася, ну дай! Я ведь её нашёл.
– Сильно хочешь? – спросил, нагло улыбаясь, Василий.
– Ну, дай! – он неотрывно глядел на Василия.
Неожиданно Василий кинул сигарету пальцем прямо от своих губ в направлении головы мальчика.
– Держи! – громко засмеялся Василий.
Никита подхватил смех и тоже залился детским озорным хохотом. Окурок сигареты, ударившись о куртку мальчика, упал рядом с ним. Он моментально наклонился и поднял её с земли.
– Ты мне ничего не оставил! – обиженным и тихим голосом произнёс Петя.
– Как ничего, а одна затяжка? – вновь раздался громкий смех. – Ладно, пошли хавать.
Трое беспризорников отправились к продуктовому магазину, где «работали» их товарищи. Работа заключалась в том, что бы просить денег или еды у входа в магазин. Подходя к магазину, ребята обнаружили своих двух товарищей сидящими на земле у входа. Двое мальчишек, немытых, оборванных, с перепачканными лицами и с грязными, перепутанными волосами на голове, сидели на картонных подстилках, протянув коробку с мелочью перед собой. Один из них покуривал сигаретку.
– Привет, братва! Как ты Алеша? Много заработали? Я смотрю, сигарету дали.
– Привет Вася! Рубль двадцать – за полдня. Клиенты жадные пошли.
– Проклятие… в казну нечего вложить. А эти… в кожанках… приходили?
– Да. Пришлось дать пятёрку, как условились, потому мало так осталось.
– Молодцы, что хоть это сделали. Ладно, можете идти, мы на смене. А Ментов не было?
– Не а, – тихо ответил Алексей.
Алексей и его приятель, покинули свое рабочее место, и отправились к железнодорожному вокзалу. Там можно было вечером немного подзаработать.
* * *
Мальчик, лет девяти, аккуратно одетый, ухоженный спокойно шёл по перрону. Он уже спускался по привокзальным ступенькам, когда вдруг его окликнул чей-то голос позади, мальчик обернулся. Сзади него стоял, одетый в рваные лохмотья мальчуган лет тринадцати.
– Не бойся, иди сюда.
– А я не боюсь, у меня тут папа работает.
- Предыдущая
- 3/21
- Следующая
