Индия, любовь моя - Мелентьев Виталий Григорьевич - Страница 6

• Предыдущая
• 6/8
• Следующая

Андрей собрался и продолжил:

– Мне кажется, что наш проект, почти ничего не переделывая, поможет планете несколько улучшить свой характер, свой климат. Подчеркиваю – всего лишь несколько улучшить. Ведь до сих пор все проекты предусматривали коренное изменение климата в сторожу повышения температурной кривой. Я считаю, что делать этого не следует. Серьезные и, главное, взрывные по времени преобразования могут привести к катастрофам. Смягчение же климатических зон приведет к разумному перераспределению благ, которые имеет наша мать-земля, но которыми люди по неумению своему еще не пользуются.

Он передохнул, и тут случилось нечто совершенно невозможное в условиях совещания по международному кольцевому традевалу. Постоянная дежурная третьего участка зоны Белого Одиночества отключила его от традевала и появилась на экране телевида. Ее большие голубые глаза казались заплаканными, и голос звучал глухо:

– Андрей Николаевич, вам обычная телеграмма: «Мадрас, 19.22. Я люблю тебя. Я жду тебя. Держись». – Дежурная подняла глаза со склеенными ресницами. – Я желаю вам того же, Андрей Николаевич.

Секунду, а может быть, две Андрей молчал. Мозг как бы разделился на две равные части, и обе действовали самостоятельно. Умиление, даже некоторая доля восторженной слезоточивости – у него защипали веки – и в то же время необыкновенная собранность и острота внутреннего зрения, почти озарение.

Вероятно, участники совещания заметили его необыкновенное состояние. По проплывающим на экранах лицам пробегали не то чтобы улыбки, а скорее отсветы ласкового интереса, участия. Правда, показалось странным, что взгляд этих людей был направлен несколько в сторону, но Андрей принял это как обыкновенную деликатность. Он сумел снова взять себя в руки и продолжить выступление.

– Таким образом, речь идет не о коренном, а о частичном изменении климата, и не всей планеты, а всего лишь Центральной Азии и прилегающих к ней районов. Расчеты, которые мы проводили в своей лаборатории, показали, что в случае осуществления нашего проекта средняя температура Индийского полуострова и прилегающих к нему районов понизится на пять-семь градусов. Наводнения сократятся не менее чем вдвое. Районы засух почти исчезнут. Северные же районы получат повышение температуры на пять-семь, а может быть, и десять градусов. Это позволит отодвинуть границу тайги примерно на двести пятьдесят – триста километров к северу. Но самое главное не в этом. Самое главное в том, что Центральная и Средняя Азия перестанут быть зоной пустынь. А это, в свою очередь, повлечет за собой возрождение лесов, подъем почвенных вод и многое иное. В конечном счете все эти постепенные, но неизбежные изменения климата позволят этой части света не только прокормить несколько миллиардов людей, но и встретить во всеоружии надвигающееся как неизбежность очередное оледенение. Что же нужно, чтобы осуществить этот проект?

Андрей перевел дыхание и почувствовал, что кто-то тихонько теребит его за рукав.

На подлокотнике кресла сидела белка и, задрав голову, трогала его лапкой. Глаза-бусинки казались грустными и тревожными.

Андрей удивленно взглянул на нее, но понять, что ей от него требуется, не смог. Кольцовка не ждала, да и мысли уже скопились и ждали своего выхода.

– Как это, должно быть, известно многим, наш проект предусматривает расчистку путей для масс воздуха, которые идут на север с Индийского океана. Сейчас эти массы натыкаются на величайшие в мире горные хребты и, в сущности, возвращаются назад, принося приокеанским странам наводнения или засухи. Если же мы проведем необходимые взрывные работы, то в сплошной стене гор можно проделать несколько десятков коридоров, по которым влажные, теплые массы океанского воздуха потекут в иссушенные районы Азии.

Наши расчеты и испытания на моделях различных вариантов показали, что образование таких коридоров не такое уж сложное дело, если, разумеется, брать эту работу не в отрыве от общих задач, а в комплексе. Что мы имеем в виду? Дело в том, что ледники питают многие реки. Их нужно не только сохранить, но и умножить. Для этого в первую очередь следует взрывать не сплошной монолит, а определенную часть вершин и хребтов, которые, обрушиваясь, создадут дополнительные высокогорные плато, где неизбежно произойдет образование ледников. После сглаживания хребтов можно будет приступить к образованию коридоров.

Для выброса излишних горных пород следует использовать имеющиеся горные ущелья и долины. Естественно, некоторые из них станут вровень с новообразованными плоскогорьями и пополнят площади ледникообразования. По коридорам на север потекут массы влажного, горячего воздуха. Проходя в районах ледников, воздух несколько охладится, и влага в нем начнет концентрироваться. Таким образом, в Среднюю и Центральную Азию океанские массы воздуха поступят уже охлажденными примерно до средних температур этих районов и почти готовые к образованию осадков. Их последующее продвижение на север и встречи с более холодными токами местного и северного воздуха неминуемо приведут к выпадению осадков.

Здесь кроется первое слабое место проекта, из-за которого в свое время он был отклонен. Как вы видите, океанский воздух по этой схеме как бы проскакивает самые засушливые районы и выносит осадки дальше на север. Но наши критики не замечают существенной детали – образования площадей для ледников. А именно они, аккумулируя избытки влаги, в конце концов станут истоками новых рек и, следовательно, дополнительного орошения предгорных и прилегающих к ним районов. Таким образом, на обширных площадях появится возможность навсегда избавиться от безводья.

Второй слабой стороной проекта, как известно, были признаны обратные связи; вторжение арктических масс воздуха в приокеанские страны. В принципе такое вторжение возможно, и оно закономерно вызывает тревогу. Но не забывайте, что арктический воздух, проходя по просторам Азии, прогреется и на юг попадет относительно подогретым. Но он будет холоднее воздуха этих районов, и именно это и позволит ему сконденсировать влагу этих мест и, вызвав дожди в засушливое время года, улучшить общий водный баланс, смягчить климат. Поэтому такое вторжение ничего, кроме пользы, не принесет.

Третьим возражением является неизученность последствий такого обмена массами теплого и холодного воздуха. И это тоже справедливо. Даже наши возможности моделирования – прямого и математического – еще не позволяют точно ответить на все вопросы. В самом деле, нам еще неясно, как поведут себя огромные массы воздуха на периферии в связи с тем, что в центре Азии несколько изменится климат. Однако предварительные подсчеты показывают, что существенных изменений климата на периферии района не предвидится. При этом наши критики забывают, что первым этапом осуществления проекта является образование горных плато под будущие ледники. Когда они будут образованы, можно будет с большей точностью просчитать возможности дальнейших изменений.

Четвертое возражение – огромный объем работ и их стоимость. Мне кажется, что это возражение наименее существенное. Взрывчатых материалов сейчас у нас вполне достаточно, они мощны и дешевы. Дополнительной техники создавать не следует, вполне достаточно и той, что есть. Ведь нам нужны всего лишь штольни для закладки взрывчатых веществ. А вот выгода от всего этого может быть колоссальная: вполне вероятны обнаружения полезных ископаемых, добыча которых окупит все работы. И наконец, будущие коридоры – это еще и пути сообщения между севером и югом материка. Даже отбрасывая в сторону наши климатические изыскания, такие коридоры свяжут воедино и наш материк, и почти весь земной шар транспортными артериями. Я имею в виду окончание строительства на Беринговом проливе.

Все материалы, касающиеся этого проекта, заложены в запоминающие устройства и могут быть немедленно воспроизведены. Дополнительных мыслей по этому поводу я, к сожалению, пока не имею. Благодарю за внимание.

Андрей откинулся на спинку кресла и жадно закурил. Белка на подлокотнике фыркнула и перебралась на стол, под самый традевал. По лицам участников кольцовки мелькнула улыбка. Но их взгляды опять прошли мимо Андрея, и он понял, что и в первый раз, когда он только начинал говорить, они смотрели не на него, а на белку.

• Предыдущая
• 6/8
• Следующая