Выбери любимый жанр

Досье Ленина без ретуши. Документы. Факты. Свидетельства. - Арутюнов Аким - Страница 8

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

В политической жизни Ульянова-Ленина прослеживается любопытная деталь: чем больше он взрослеет, тем конкретнее его теоретические выкладки и «обоснования», касающиеся методов применения террора в целях захвата политической власти. Так, в № 23 газеты «Искра» от 1 августа 1902 года он пишет: «Нисколько не отрицая в принципе насилия и террора, мы требовали работы над подготовкой таких форм насилия, которые бы рассчитывали на непосредственное участие массы и обеспечивали бы это участие»{70}. Иными словами, Ленин требует от социал-демократов вовлечения в террористические акции всех рабочих, участвующих в антиправительственных выступлениях. Позднее в статье «Новые задачи и новые силы» он уточняет: «Необходимо слияние на деле террора с восстанием массы»{71}. В виде рекомендации это прозвучало в «Общем плане решений съезда» (третьего. – А.А.): «Террор должен быть сливаем фактически с движением массы»{72}. Поэтому Ленин принципиально осуждает индивидуальный, «мелкий террор», который, по его убеждению, может «лишь раздробить силы и расхитить их»{73}. Обобщая опыт террора, приобретенный большевиками в революции 1905 года, Ленин писал в статье «Уроки Московского восстания»: «И эта партизанская война, тот массовый террор, который идет в России повсюду почти непрерывно после декабря, несомненно помогут научить массы правильной тактике в момент восстания. Социал-демократия должна признать и принять в свою тактику этот массовый террор»{74}.

С самого начала своей политической деятельности Ленин начисто отметал идейную борьбу цивилизованными методами, предпочитал для реализации своих планов по захвату власти в России и подавлению воли политических противников применять такие авторитарные и антигуманные средства, как террор, насилие, запугивание и психическое воздействие. Подобный метод узурпации власти исполком «Народной воли»{75} еще в конце 70-х годов XIX столетия охарактеризовал как «проявление деспотизма». Но Ленина совершенно не смущала реакция широкой общественности на его антигуманные призывы. Очевидно, он хорошо запомнил «вдохновляющие» слова Маркса: «После прихода к власти, – заявлял тот, – нас станут считать чудовищами, на что нам, конечно, наплевать»{76}.

Известна роль Ленина в трагических событиях 9 января 1905 года в Петербурге. Поскольку все без исключения поколения россиян (я уже не говорю о европейцах) имеют смутное и, главное, превратное представление о кровавых событиях воскресного дня 9 января, то считаю необходимым несколько подробнее на них остановиться. А то, что россияне плохо знают свою историю, вполне объяснимо. Красная профессура и адепты коммунистической идеологии десятилетиями одурачивали и обманывали народы России, скрывали от них правду истории. В частности, они внушали народу, что якобы «по заданию царской охранки священник Гапон{77} с провокационной целью предложил организовать шествие рабочих к Зимнему дворцу, чтобы вручить царю петицию», и что «безоружных рабочих, их жен и детей по приказу царя войска встретили ружейными залпами, саблями и нагайками»{78}. Авторский коллектив этого циничного издания подчеркивает, что «больше тысячи человек было убито, около пяти тысяч ранено»{79}. Однако это совершенно не так. Как же разворачивались события в действительности?

Известно, что по ходатайству рабочих Петербурга еще в начале 1904 года властями был утвержден устав «С. – Петербургского общества фабричных и заводских рабочих». Целью образования общества было удовлетворение духовных потребностей фабричного люда и отвлечение его от большевистской пропаганды. Организатором общества стал небезызвестный священник Георгий Гапон. Большевики проникли в общество, намереваясь использовать его деятельность в своих интересах. Именно они спровоцировали стачки и забастовки рабочих Путиловского завода, распространяя слухи о том, что администрация якобы уволила четырех рабочих. Как выяснилось впоследствии, «некоторые даже не были уволены, а оставили занятия добровольно»{80}. Но дело уже было сделано: стачка быстро перекинулась на другие предприятия Питера. Заметим, что в рассматриваемый период Россия вела войну с Японией. Военные действия начались, как известно, неожиданным нападением 8 февраля 1904 года японских военно-морских сил на русский флот на рейдах Порт-Артура и Чемульпо. А в эти дни Ленин строчит одну статью за другой, подстрекая рабочих России к вооруженной борьбе с правительством. В статье «Самодержавие и пролетариат» он подталкивает их к преступным действиям: «Пролетариат должен воспользоваться необыкновенно выгодным для него политическим положением. Пролетариат должен… встряхнуть и сплотить вокруг себя как можно более широкие слои эксплуатируемых народных масс, собрать все свои силы и поднять восстание в момент наибольшего правительственного отчаяния (от неудач в войне. – А.А.), в момент наибольшего народного возбуждения»{81}.

Должен особо подчеркнуть, что направляющие указания и призывы к решительным революционным действиям исходили от Ленина. Так, в статье «О хороших демонстрациях пролетариев», опубликованной в том же первом номере газеты «Вперед» 22 декабря 1904 года, главный идеолог большевиков прямо писал, что «пора и в рабочих демонстрациях подчеркивать, выдвигать на первый план те черты, которые все более приближают их к настоящей открытой борьбе за свободу!»{82} Но это еще не все. В статье «Падение Порт-Артура», опубликованной в газете «Вперед» 1 января 1905 года, он открыто призывает рабочий класс России к …предательству родины: «Дело русской свободы и борьбы русского (и всемирного) пролетариата за социализм, – писал он, – очень сильно зависит от военных поражений самодержавия. Это дело много выиграло от военного краха, внушающего страх всем европейским хранителям порядка. Революционный пролетариат должен неутомимо агитировать против войны…»{83} (выделено мной. – А.А.). Подстрекая трудящихся к вооруженной борьбе против существующего строя, Ленин заключает статью: «Аесли последует серьезный революционный взрыв, то более чем сомнительно, чтобы с ним сладило самодержавие, ослабевшее войной на Дальнем Востоке»{84} (выделено мной. – А.А.).

Большевистские организации в России в соответствии с этой ленинской линией стали вести агитационную работу среди рабочих, крестьян, солдат и матросов. Они стали выпускать прокламации и листовки, в которых призывали их к открытой борьбе против самодержавия, против помещиков, фабрикантов и заводчиков.

Не проверив факты увольнения рабочих, Г. Гапон из благих намерений предложил организовать шествие к Зимнему дворцу, чтобы вручить царю петицию (прошение). В ней были перечислены пожелания об изменении условий быта и труда. Под влиянием большевиков, которые участвовали на рабочих собраниях, при редактировании текста в петицию были включены требования и политического характера: амнистия политзаключенным, ответственность министров перед народом, равенство всех перед законом, свобода борьбы трудящихся против капитала, свобода совести, восьмичасовой рабочий день и другие требования{85}. 8 января петицию начали распространять среди рабочих. В этих требованиях вряд ли можно усмотреть что-либо криминальное, предосудительное. Но в этот же день Петербургский большевистский комитет, выполняя указания своего вождя, распространил прокламацию «Ко всем петербургским рабочим», в которой содержались подстрекательские призывы выступить против царя, «сбросить его с престола и выгнать вместе с ним всю самодержавную шайку»{86}. Ставя своей целью захват власти руками рабочих, составители прокламации давали следующее разъяснение:

вернуться