Выбери любимый жанр

Александра – наказание господне - Мельникова Ирина Александровна - Страница 50

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

В кабинете почти ничего не изменилось. Разве только больше свечей горело и на столике не громоздились бутылки. Теперь Саша смогла получше рассмотреть комнату. Еще в тот раз она поразилась обилию книг в тяжелых старинных шкафах. Увесистые тома в толстых обложках, в потемневших от времени переплетах лежали и на большом столе, по многочисленным закладкам девушка поняла, что с ними постоянно работают. Стопка исписанных бумаг, которые Адашев просматривал перед ее приходом и спешно отложил в сторону, стоило учительнице переступить порог, была, очевидно, тем важным докладом, над коим, по словам няньки, он трудился в последнее время.

Князь был одет по-домашнему, в бархатную стеганую куртку, украшенную по обшлагам и вороту тонким витым шнуром. В этой одежде он выглядел не таким суровым, но внутреннее напряжение, сковавшее Сашу с момента его появления в классной комнате, до сей поры не отпускало ее.

– Прошу вас, проходите! – Адашев вышел из-за стола и показал ей на кресла, стоявшие у камина.

Князь устроился неподалеку. Мягкие тени скользили по его лицу, на мгновение Саше показалось, что давным-давно она уже сидела в этом кабинете, в том же самом кресле, только глаза мужчины, наблюдавшего за ней сейчас с едва заметной улыбкой, лучились любовью и счастьем. Она смело взглянула на него, и опять Адашев испытал некоторую неловкость и даже замешательство. Те же чувства охватили его в далеком детстве, когда заданный урок никак не укладывался в голове, занятой заботой о том, как избежать отцовского наказания за очередную проказу или выпроситься у матушки в ночное.

– Хочу признаться вам, мадемуазель Александра, – прервал молчание князь, – что весьма удовлетворен вашим пребыванием в доме. За последнее время я не получил ни одной жалобы на мальчиков, да и внешне они, несомненно, выглядят лучше и здоровее. Мне доложили, что вы много времени уделяете прогулкам на свежем воздухе, а сегодня днем я оказался свидетелем вашего катания на коньках и весьма доволен этим обстоятельством. Одно меня удивило. По-моему, не стоит женщинам заниматься расчисткой катка, на это у меня есть дворник...

– Извините, князь, что я вас перебиваю, но мы обходимся без дворника, дети обычно сами расчищают каток, с нашей помощью, конечно, но я не считаю физический труд вредным для женщин или детей.

– Что ж, вам виднее! – Адашев потер лоб кончиками пальцев, словно собираясь с мыслями. – Вы позволите мне и Павлу иногда пользоваться катком?

Саша в недоумении подняла брови:

– Вы считаете, что я могу вам что-то запретить? Ради Бога, пользуйтесь им в любое время, но лучше, когда там не будет детей, иначе никакого удовольствия вы не получите.

– Я это понял, когда наблюдал сегодняшнее столпотворение. И как у вас хватает терпения выносить этот гам?

– Я получаю хорошее жалованье.

Князь улыбнулся:

– Не требую у вас полного отчета, но сознайтесь, как вам удалось выдержать экзамен на выживание? Я ведь не зря предупреждал, что сыновья у меня большие озорники.

– Не более чем все дети в этом возрасте. У меня есть свои приемы, которые я не хотела бы раскрывать. Вы, по-моему, с интересом наблюдали за уголком живой природы в классной комнате. Дети учатся присматривать за животными, которые они пытались использовать в несколько иных целях.

– Я вас прекрасно понимаю, из добрых побуждений вы решили их не выдавать. Ну что ж, посмотрим, сумеют ли мальчики оценить это. Скажите, завтра помимо занятий по географии, чем вы хотите заняться с детьми?

– Собирались прогуляться по лесу. Мы приглядели хорошую поляну, на которой хотели бы выстроить вначале иглу, а потом настоящую снежную крепость. На Рождество проведем там сражение «Взятие Суворовым крепости Измаил».

Адашев, прикинув время, оставшееся до Рождества, подумал, что борзой Верменича так и не суждено будет поселиться в его псарне. Но вслух сказал другое:

– Насколько я помню, иглу – это жилище самоедов. Неужели вам и их детей приходилось воспитывать?

– Извините, ваша светлость, но если ваши сыновья унаследуют и ваше чувство юмора... – гувернантка поджала губы. – Надеюсь, я ответила на все ваши вопросы и могу уйти к себе?

– Я прошу вас остаться еще на несколько минут. Мне бы хотелось более подробно узнать о вашем прошлом. Например, интересен факт вашего знакомства с семейством Волоцких...

– Я некоторое время была учительницей дочери графа.

– Вы жили за границей?

– Почему вы так решили?

– Мне известно, что Волоцкие совсем не давно вернулись в Россию...

– Да, я жила некоторое время в Европе.

– А в России вам не пришлось с ними увидеться?

– Конечно, я как раз гостила у них, когда услышала о том, что вы ищите гувернантку для своих сыновей.

– Я надеюсь возобновить знакомство с графом Василием и графиней Ольгой. Они интересные, милые люди...

– К сожалению, графиня умерла три года назад.

– Не может быть! – Адашев вскочил с кресла и, нервно потирая руки, прошелся по кабинету. – Молодая, прелестная женщина и вдруг умерла!

– Лихорадка никого не щадит, ни мужчин, ни женщин.

Князь удрученно покачал головой.

– Жаль, очень жаль, но неисповедимы пути Господни, и мы бессильны перед его волей! Он вновь опустился в кресло. – Их дочь Александра, надеюсь, в добром здравии? Один мой приятель, да вы его знаете, Павел Верменич, собирается нанести им визит в скором времени и приглашает меня сопровождать его. Он горит желанием познакомиться с молодой графиней и, если повезет, предложить ей руку и сердце...

От неожиданности Саша побледнела, тело ее сковало холодом. Каким-то замороженным голосом она произнесла:

– Граф без предварительного приглашения никого не принимает, и насколько я знаю, графиня Александра собиралась на всю зиму в Петербург.

– Тем лучше. – Князь взял со стола колокольчик и позвонил.

На пороге появился Прохор, и Адашев велел принести чай. Саша вздохнула. Допрос затягивался, кабинет уже не казался ей таким уютным, а его хозяин – доброжелательным. Откуда вдруг этот интерес к ее семье? Или он узнал о затеянной ею авантюре и теперь играет с ней в кошки-мышки?