Схаас - Мерцалов Игорь - Страница 10

• Предыдущая
• 10/137
• Следующая

Как будто чувствуя, чего Джону хочется касаться меньше всего, Изабелла направляла вопросы именно в эту область. Кто король, как правит, хорошо ли живется людям, много ли городов, какие они, сколько овец может себе позволить обычный человек, какое приданое дают за невестами и неужели все одеваются как сэр Джон? Чувствуя, что вот-вот засыплется, молодой граф пошел на попятную.

— Извини, больше я ничего не могу рассказывать. Это запрещено, такова воля Провидения.

Изабелла не скрывала огорчения, но благочестиво согласилась ни о чем больше не расспрашивать, если получится.

— Возможно, потом, если я получу соответствующий знак Провидения, я поведаю больше, — утешил ее Джон, слишком поздно поняв, что только распалил воображение девушки.

Уже в сумерках они выехали на берег озера, которое Изабелла назвала Долгим. Прорезая лес, оно пересекало дорогу серпом чистых вод.

— Здесь заночуем, — сказала Изабелла. — А завтра дойдем до Драконова леса. Уж там-то Длинный Лук ни за что нас не достанет. Вообще-то проще дойти по левому берегу озера, туда я и направила следы днем, на ручье. Если за нами и есть погоня, зеленые братья пройдут в трех милях левее и нас не заметят. Конечно, костер нужно будет погасить уже к полуночи, но сначала мы хорошенько поедим.

— А что у нас на ужин? — спросил Джон и услышал урчание в собственном желудке. В пути они подкреплялись только сухарями из седельной сумки Изабеллы.

— Дичь, — коротко ответила девушка и взялась за любимое оружие разбойника по прозвищу Длинный Лук.

Костром занялся Джон. Ему очень не хотелось ударить в грязь лицом перед этой амазонкой, и зажигалка в портсигаре поистине спасла его, поскольку большую часть того времени, что Изабелла охотилась, он потратил на собирание смехотворно маленькой кучки валежника. К возвращению охотницы огонь уже разгорелся как надо.

Подстреленную птицу Изабелла приготовила старинным охотничьим способом, о котором Джон до сих пор только читал в книгах: обмазала ее найденной неподалеку на берегу глиной и в таком виде, не ощипанную, поместила на костер. Получилось, может, и не так хорошо, как в традиционной кухне, но молодой граф был слишком голоден, чтобы давать объективные оценки, и принялся уминать свою порцию так, что за ушами трещало.

После ужина, памятуя о незабвенном романе Марка Твена, он сказал Изабелле, чтобы не пугалась того, что сейчас произойдет, это просто такая восточная забава, ни малейшей связи с мерзким чернокнижием не имеющая, — и, растянувшись на траве, закурил, глядя в небо, усеянное крупными, сказочно яркими звездами. Как мало нужно человеку для счастья… Даже мысли о насущном шевелились в голове сыто и лениво…

— Сэр Джон, я хочу искупаться перед сном, ты посмотри пока за берегом, ладно?

Джон сел и чуть не проглотил сигарету от удивления — Изабелла, нимало не смущаясь, раздевалась в нескольких шагах от него. Джон поспешно встал и отвернулся.

— Только если на нас нападут, зови, — продолжала она. — Глядишь, и будет от меня толк.

Послышался тихий плеск. Изабелла плавала хорошо, без шума, как диверсант. Джон прохаживался ло берегу, поглядывая то на темную стену леса, то на стройную фигурку в воде.

Неужели здесь в ходу такие нравы? Первозданная этика — или это ее собственный стиль поведения? Если так, то она зря удивлялась грязным поползновениям своего несостоявшегося жениха. Впрочем, ответ был очевиден: Изабелла доверяла своему спутнику. Он не знал, чем заслужил ее доверие, но факт был налицо. И от этого становилось как-то не по себе. Джону еще никогда не приходилось испытывать подобного — впервые в жизни он почувствовал ответственность не вообще за людей с их нарушенными правами, а за одного, но вполне конкретного человека. И с чего бы, казалось? Ясное дело, он не собирался бросать девушку на произвол судьбы и был намерен, если в замке все обернется хорошо, замолвить за нее словечко перед графом, но ведь это еще ничего особенного не значит…

Перед сном они загасили костер и закутались в плащи (Джон нашел его среди поклажи Цезаря и назвал коня запасливым малым, хотя разумнее, конечно, было благодарить Длинного Лука), положив под головы седла. Уже полусонная, Изабелла приподнялась на локте и попросила:

— Кстати, сэр Джон, с таким мастерством, как у тебя, бояться нечего, но мне будет спокойнее, если ты не станешь храпеть, как прошлой ночью.

— А я храпел?

— Ну да, я тебя потому и нашла. Я-то остановилась на ночлег за полмили от тебя…

— Это из-за неудобной позы, — заверил Джон, но ответа не последовало, Изабелла уже спала.

Сам Джон еще долго ворочался, выбирая позу поудобнее и обдумывая планы дальнейших действий. Поскольку новой информации у него не было, он пришел к тому же, что и раньше — помянул призрака и пообещал себе: «Даст Бог, вернусь домой — ох и серьезно же я с ним потолкую! Это же просто издевательство с его стороны — даже не намекнуть, что будет дальше».

Теплая июльская ночь прошла спокойно. Проснувшись утром, Джон первым делом почувствовал запахи костра и еды. Изабелла уже возилась у огня, разогревая остатки ужина.

— Доброе утро! — сказал Джон, поднимаясь и завязывая на шее то, что при достаточно развитом воображении еще можно было назвать галстуком — его и пиджак он перед сном снял и аккуратно развесил на ветвях тальника. — Я не храпел?

— Если и храпел, то достаточно тихо, — с улыбкой отозвалась девушка. — Однако ты любишь поспать, сэр Джон, солнце уже встало.

И впрямь, восточный конец озера уже вовсю золотился в лучах утреннего солнца, край которого выглядывал из-за верхушек деревьев. Путники позавтракали и стали собираться в дорогу. Джон оседлал Цезаря и затянул подпруги, ласково разговаривая с ним — вороной гигант слушал не без внимания.

— Неужели он нисколько не скучает по прежнему хозяину? — подивился Джон.

— По Длинному Луку трудно скучать. У него со зверьем разговор короткий — либо плеть, либо кнут. А ты даже не прикрикнул на него ни разу. Он чувствует разницу, поверь мне.

— Ну что ж, Цезарь, дружище, если все дело в этом, так мы, думаю, поладим. — Джон потрепал животину по холке и вскочил в седло. — Поехали!

Конь кивнул, будто соглашаясь, и тронулся вперед. Мохноногий Мышонок трусил рядом.

Путники обогнули озеро и, пропетляв несколько часов между ложбинок и всхолмий, выехали на опушку дремучего леса. До этого Джон смутно представлял себе, как можно отличить один лес от другого и как должна выглядеть граница в этой глуши — теперь же понял, что усомниться здесь невозможно. Ничего подобного он еще в жизни не видал, даже в России. Мощные древесные стволы, иные в два, иные в три обхвата, величественно тянулись к небу; казалось, их царственные кроны раскинулись где-то на уровне облаков. Солнечные лучи, нашедшие проход в листве, отвесно падали вниз, золотя гирлянды листьев на нижних ветвях и кустарниках, сияя в траве искристыми пятнами света. Какая-то неясная, но сильная воля чувствовалась в нем.

— Драконов лес! — объявила Изабелла. — Добро пожаловать, уважаемый сэр.

Точь-в-точь радушный хозяин, приглашающий погостить в своих владениях. Хотя так оно, в сущности, и было. Вскоре после того как путники ступили под своды могучих ветвей, Джон понял, что девушка чувствует себя здесь более чем вольно. Даже в полдень это царство местами производило мрачноватое впечатление, но она не смущалась, с любовью оглядываясь по сторонам.

Углубившись в лес на пять-шесть миль, путники остановились на привал. Залитая солнечным золотом поляна с хрустально звонким ручьем приютила их. Наскоро подкрепившись и дав роздых коням, снова двинулись в путь — Изабелла сказала, что сейчас они выйдут на старую тропу и, если поторопятся, уже к вечеру дойдут до заброшенного охотничьего домика.

— Про него никто не знает, — объяснила она. — Я никому не рассказывала о своих прогулках сюда и уже несколько лет не видела в этих краях свежих следов.

• Предыдущая
• 10/137
• Следующая