Три дня без чародея - Мерцалов Игорь - Страница 36
- Предыдущая
- 36/101
- Следующая
— Ну не собачью же! — возмутился пес.
— Чем она плоха, коли любовь?
— Плоха слепотой, безумием, дуростью и неразумностью своей, незаслуженным обожанием!..
Василиса развела руками:
— Ни одного слова, которое отличало бы собачью любовь от человеческой. Но, видно, ты в прежней жизни своей никогда никого не любил. Возможно, даже родителей.
— А я их не помню, сирота я. Ладно, оставим этот беспредметный спор. Упрям, знаешь ли ты, что сегодня истекает срок назначенного мне наказания, и должно ко мне вернулся человеческое тело мое? Наум поклялся, что… М-м, вру, вру! Никакого срока нет, кроме решения Наума. Ай ладно, леший с ним! Ты правду сказал, что не знаешь, о чем говорится в этой грамотке?
— Конечно, Буян, зачем бы я стал обманывать?
— Ну, прямо «зачем»! От вас, двуногих, всего можно ожидать.
— Тебя — не стану, — пообещал Упрям. — А как тебя на самом деле?
— Да называй уж Буяном. Привык, — печально изрек пес и мотнул башкой, отгоняя тоску. — Ладно, это все побоку. Вот теперь слушай внимательно. Дело такое. Ночью я дрался, ты не сомневайся, только вот насмерть никого загрызть не удалось, эти негодяи нави топляков на меня натравили — насилу отбился. А когда ратники подошли и разогнали мерзавцев, я за ними следом подался. Не может быть, думаю, чтобы далеко от башни они обустроились! Ох и петляли, сволочи, ох и петляли! Дружинные-то быстро отстали, а я все бегу, бегу, нюхаю, слухаю… И вдруг — не поверишь, хозяин, — теряю след! Вот были нави, гурьбою шли, а за ручьем — нет! Я уж и вверх, я уж и вниз, все лапы о камни да сучья изранил — не чую. Ушли поганцы! И вдруг замечаю, что один-то подлец никуда не ушел, затаился, жлоб, меня поджидает. И чую я — это оборотень, да силы редкой… Ты, хозяин, вот этак вот не смотри. Ты вот это вот не надо. Сказал же: брехать не буду. Всю правду рассказываю, как было, и силу его нисколечко не преувеличиваю. Даже не постыжусь сказать, что струхнул я малость поначалу-то. Потом все ж мыслю: нет, я волкодав, а не шавка подзаборная, мне волков давить вроде как на роду написано. И найду, и задавлю! Стал я его вынюхивать, а он меня. И хороводило нас по зарослям аж до самого рассвета — ей-ей, провалиться мне, коли вру! Меня лапы не держали, но и оборотень умаялся, изнемог. Хотя, что таить, провел он меня у речки. И к схрону навьему не вывел, и сам оторвался: улучил минуту, стервец, и — к городу. По остатним следам я за ним до ярмарки доплелся, до Бугров. Там отлежался и пошел по городу шарить, шерстить улочки-переулочки. И нашел-таки подонка! Оборотень, орк, намедни из башни сбежавший, и человек маг силы великой.
— Узнал ты его, мага этого? — быстро спросил Упрям.
Пес глянул на него с укоризной:
— Откуда? Много я их знаю, чародеев. Аж целых троих, если к ним тебя самого причислить, да Светорада ладожского вспомнить. Нет, имени его не ведаю. Хотя, признаться, видывал я его раньше — давно еще, в прежние годы мои разбойные, когда по свету шастал, о которых забыть ежечасно стараюсь, ибо душу ранит память горькая. Из-за тех годочков, молодых да буйных, и угодил я, прямо сказать, в серую шкуру, но теперь всю чашу раскаяния до дна испиваю… Ладно, в сторону. Это я другой раз поведаю, а сейчас вот слушайте оба, с особым вниманием. Я учуял оборотня на Иноземном подворье, он уходил оттуда вместе с магом и орком. Похоже было, бегут, хотя никто за ними не гнался. Засели в корчме «Заулок». О чем говорили — я плохо слышал, разобрал только, что про деньги и про дорогу через Южные ворота. Из корчмы разошлись: маг в город глубже двинулся, а те двое — на ярмарку. Я за ними и подался. И много любопытного по пути услышал. Оборотня так никто по имени и не назвал, своего мага они кличут Хозяином, а орк прозывается Хэк Полководец. Искали они по велению Хозяина провидицу Сайгулу, чтобы она указала, где искать княжну Василису. Орк глуп, кроме себя, ничего вокруг не видит, понимать не желает. Оборотень хитрее, знает, по всему судя, многое. К шатру Сайгулы я не смог подойти — уж очень остро оборотень меня чуял. И вот решил: надо к тебе наведаться, все рассказать. В общем, от Сайгулы этой оба негодяя в становище навей пойдут. Оборотня мне не обхитрить, а вот след орка я взять сумею. Даже если становище магией укрыто — без спешки и суеты, думаю, распутаю след. Выжду немного, распутаю и по нему на становище выйду. Тебе останется только дружину туда направить. Ну, как тебе мой замысел, Упрям?
— Да вроде толково придумано, — прикинул ученик чародея.
— А раз так, отваливай мне от щедрот усиленный харч, — потребовал пес. — Не припомню, чтобы хоть раз доводилось так проголодаться…
— Постой-ка, — сказала Василиса. — Ты ничего не забыл рассказать? С какого именно подворья враги выходили?
— Я их, извини, не различаю, для меня все едино иноземцы.
— О чем говорили они, все ли вспомнил?
Волкодав вздохнул и наморщил лоб.
— Значит, так…
Он довольно точно воспроизвел беседу орка и оборотня, не забыл упомянуть и о денежном споре, в котором ничего не понял, но, услышав о котором, Упрям с Василисой понимающе переглянулись.
— Ну, еще Хозяин говорил, что в городе этим двоим оставаться нельзя, вот и велел им двигать в становище Оборотня на дело большое и важное звал, тем соблазнял, что оно Наума погубить может. Вот вроде бы и все… Ну, а орк потом еще обижался, что другим достаются дела кровавые, а ему — смех один: девчонку искать. А вообще, знаете ли, молодые люди, на пустое брюхо трудно что-то вспоминать.
— Да-да, конечно. Упрям, а про Сайгулу эту, провидицу, ты что-нибудь знаешь?
— Очень мало, — ответил ученик чародея. — Наум — да, он всех наперечет помнит. Сайгула… гадалка из Булгарии, приезжает на ярмарку раньше всех. Живет в Тверди: на Востоке что-то с ханом не поделила.
— Я думаю: почему Хозяину врагов потребовалась ее помощь?
— А, вспомнил! — просиял пес. — Хозяин сказал, что Сайгула у него в долгу: он спас ее от гнева булгарского хана, когда она предсказала тому предательство Баклу-бея. И все, больше словечка не было сказано, а у бедной старой собаки, прошу заметить, скоро начнется голодный бред!
Упрям и Василиса поняли друг друга без слов. Они вышли из хранилища, и пока его необычный товарищ обеспечивал Буяна пропитанием, ученик чародея подозвал десятника:
— Лас, важное дело есть. Отряди кого хочешь, но как можно быстрее нужно доставить сюда ярмарочную гадалку по имени Сайгула. Ее палатка в Волшебном ряду, ошибиться трудно. Как можно скорее, Лас!
— Понял, — кивнул десятник, хотя и не сумел скрыть удивления. — Неяда, Карась — слыхали, что требуется? Седлайте коней и скачите ветром!
Волкодав решительно заявил, что после сытного обеда небольшой сон жизненно важен, а телесные нагрузки смертельны, что за час след не простынет и что именно часа, по его расчетам, будет достаточно, чтобы оборотень достиг становища и успокоился, не замечая слежки. Последние слова Буян договаривал, уже растянувшись в читальном покое и сладко посапывая, но даже во сне время от времени начинал что-то рассказывать. Намолчался за семь лет…
Василиса… нет, определенно, стоило говорить — Невдогад. Парень, в которого превратилась княжна, задумчиво перебирал разложенные на столе бумаги: карты, «Хождения», «Землеописания».
— Батюшка не любит, когда к нему опаздывают, — заметил он.
— Сам опаздывать не люблю, — ответил Упрям. — А что делать?
— Ехать. Стражников с провидицей по дороге встретим. И вообще, Сайгулу следует доставить в кремль. Там и охрана поболее, там она и врага укажет или его пособника. А в том, что пособник где-то там, я не сомневаюсь: ни из Вендии, ни из Бургундии, будь ты хоть трижды чародей, таких дел не провернуть.
— А знает ли Сайгула всех, кто врагам служит?
— Она знает того, кого враги именуют Хозяином, и этого достаточно. Вот только под каким именем она его знает?
— Или — под каким обличьем? — добавил Упрям. — Может статься, что и Сайгула нам не поможет. Другое дело, что этот Хозяин все равно постарается ее убить.
- Предыдущая
- 36/101
- Следующая
