Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917— 1940 - Мельтюхов Михаил Иванович - Страница 101

Таблица 11.

Количество основных видов переданного Румынии военного имущества[1068].

Отставание румын в перегрузке эшелонов вызвало простой вагонов, выразившийся к концу передачи имущества в 11 295 вагоночасов, что составляет сумму в 31 786 рублей по исчислению железной дороги. Кроме того, этим вызывалась задержка порожняка, что ставило в затруднение и нас при формировании дальнейших эшелонов.

2. Советская техническая комиссия на ст. Унгени принимала все зависящие от нее меры к облегчению работ на ст. Унгени. Румынам был дан заблаговременно план подачи эшелонов под перегрузку с указанием часа и количества вагонов; за 3–4 эшелона вперед давались сведения о количестве и характере передаваемого груза. Никаких претензий со стороны румынской комиссии на тормозы в работе не было.

Имущество принималось румынской комиссией после его подсчета на месте перегрузки или по весу. Акты на передаваемое имущество составлялись после фактического его приема на совместном заседании. Никаких претензий при составлении актов на прием имущества со стороны румын не поступало.

Передаваемое румынам вооружение нами было вычищено и смазано.

3. По главнейшим видам вооружение и военное имущество передано с некоторым излишком против количества, указанного в соглашении, так, например: винтовки, револьверы, патроны, седла, штыки и т. д.

Это объясняется следующими причинами. В частях, при которых сосредоточивалось румынское имущество, оно в некоторых случаях не было учтено совершенно точно. Отсюда и на ст. Унгени подавалось частями с некоторым превышением. Произвести операцию по изъятию излишков в самом пункте передачи, когда эшелоны уже поданы под перегрузку, было не всегда возможно. Несмотря на это, часть излишнего имущества все же была изъята на ст. Унгени. Это относится в первую очередь к имуществу, имеющему военную ценность (пушки, передки, зарядные ящики, пулеметы, годные винтовки и т. д.). Увеличение против цифры, указанной в соглашении от 26-го октября 1940 г., сданных винтовок и револьверов идет в засчет лома. Ленчики к седлам и ломаные седла принимались румынами как седла. Лотки были использованы нами как тара для снарядов и поэтому учитывались отдельно от зарядных ящиков, принадлежностью которых они являются. Винтпатроны в количестве нескольких миллионов были в россыпи, и румыны определяли их количество приблизительно.

Все излишествующее имущество по своему качеству не представляет какой-либо ценности.

Некоторое превышение переданного военного имущества, по сравнению с ведомостью, приложенной к соглашению, может явиться и использовано нами как выполнение 1-й главы соглашения, говорящей, что румынам, кроме передаваемого по указанной ведомости имущества, “будет передано вооружение и прочее военное имущество, если таковое будет обнаружено и собрано до конца работы Одесской комиссии”.

Некоторые нехватки по второстепенным видам военного имущества вполне компенсируются излишками по другим видам имущества, переданного румынам.

Нехватки, кроме недостаточно точного учета имущества в некоторых случаях при частях, объясняются отчасти различной терминологией у нас и у румын. Например, суконные попоны румынами принимались как суконные одеяла, ленчики как седла, взрыватели противотанковых мин вошли в графу — взрыватели разные и т. д.

Часть взрывчатых веществ и боеприпасов, опасных по своему состоянию к перевозке, была уничтожена частями перед погрузкой.

Кроме того, часть имущества, числящегося за КОВО, была не доставлена на ст. Унгени, например: 23 миномета, 143,5 км кабеля, 5 биноклей, 94 подставки к ручным пулеметам, 154 снайперских оптических прицела, 355 касок, 140 блуз, 444 зимних шапки, 55 пар сапог и др.

После моей телеграммы в штаб КОВО о высылке недостающего имущества оно было (кроме минометов) доставлено на ст. Унгени, но уже 17 ноября, т. е. после окончания сдачи.

4. Считаю, что нами соглашение о передаче румынам вооружения и военного имущества выполнено. Никаких оснований к претензиям со стороны румын нет.

Прошу стоимость за простой вагонов в сумме 31 786 рублей, согласно прилагаемого акта, предъявить к оплате Румынии»[1069].

Тем временем 2 сентября начала работу советско-румынская техническая комиссия по определению убытков и разрушений, нанесенных румынской армией при отходе из Бессарабии и Северной Буковины (с советской стороны председатель полковник В.В. Болознев, с румынской — генерал Д. Карлаонц), которая занималась проверкой предъявленных документов через свидетелей или с выездом на место. Члены комиссии побывали в Кишиневе, Рени, Бельцах, Черновицах и Липканах. В ходе переговоров советская сторона требовала от Румынии, чтобы та оплатила реквизиционные боны, расписки, квитанции и счета, выданные армией за имущество и скот населению; займовые облигации, сберегательные и пенсионные книжки населения; квитанции государственных займов; ведомости по зарплате за май — июнь 1940 г.; не полученные в Бессарабии денежные переводы; акты советских государственных учреждений, подтвержденные свидетельскими показаниями, об убытках в период эвакуации. Общая сумма советских претензий составляла 2683 млн леев. Проверки на местах показали, что претензии советской стороны были, как правило, завышены и во многих случаях не подтверждались.

Румынская сторона указывала на завышенность или необоснованность советских претензий и выдвинула собственные контрпретензии на общую сумму в 2130 млн леев. В частности, от Советского Союза требовалось оплатить стоимость государственного и военного имущества и вооружения, оставшегося на переданных ему территориях, и движимого имущества офицеров из гарнизонов Северной Буковины и Бессарабии, а также вернуть средства, изъятые у репатриантов в Румынию. Взаимная неуступчивость сторон и изменение международной ситуации на Балканах осенью 1940 г. привели к тому, что 22 ноября техническая комиссия прекратила свою работу. Тем временем 30 октября румынская делегация из Одессы уехала в Бухарест, но обратно уже не вернулась. В этой ситуации 12 ноября руководители советской делегации в Одессе направили на имя председателя СНК СССР докладную записку № 674, в которой указали, что «румынская делегация к обещанному ею сроку 12 ноября в Одессу не прибыла и не сообщает ничего о своем приезде. На основе Ваших личных указаний просим разрешения прекратить нашу работу и с 13 ноября приступить каждому к исполнению своих обязанностей, поставив об этом в известность румынское правительство». Однако уже в 11.40 из Москвы был отправлен ответ с указанием работу делегации продолжать впредь до решения правительства[1070].

Тем не менее, 21 ноября генерал-лейтенант Козлов направил Молотову докладную записку № 694, подводящую итоги работы возглавляемой им комиссии: «Советской делегации в советско-румынской смешанной комиссии Вами поставлены следующие задачи:

1. Получить схему оборонительных сооружений, схему минирования и топографические материалы территории Бессарабии и Северной Буковины.

2. Возвратить из Румынии вагонно-паровозный парк и оборудование, увезенное румынами из ж[елезных] д[орог] Бессарабии и Северной Буковины и выплатить зарплату рабочим и служащим железных дорог Бессарабии и Северной Буковины.

3. Получить от румын суда и портовое оборудование бессарабских портов.

4. Передать румынам вооружение и военное имущество, оставленное румынской армией на территории Бессарабии и Северной Буковины.

5. Определить убытки, нанесенные румынами в Бессарабии и Северной Буковине. В результате работы поставленные перед советской делегацией задачи выполнены:

1) Получили от румын схему оборонительных сооружений, схему минирования и топографические материалы территории Бессарабии и Северной Буковины.